Загадка снежных яблок

– Этого еще не хватало…

На Благовещенской площади днем и ночью толпился народ. Дорожные коляски, крестьянские телеги, люди, все смешалось здесь воедино.

По случаю святок здесь построили катальные горы и веселье не утихало, не только дети, но и взрослые с удовольствием катались на деревянных санках, а кто и просто на дощечке. В балаганах, поставленных по случаю праздников на концах площади, давались представления оттуда доносился веселый хохот.

А какая очередь стоит в трактир, где подают расстегаи, да не какие-нибудь, а размером с хорошую тарелку! А к расстегаю – положена чашка бульона, и все то богатство- пятнадцать копеек. Князь поморщился. Нет, ничего не имел он против расстегая, вот бульон и всякие прочие супы не любил. То ли дело – почки, томленые в сметане, да зельц грибной или нежный паштет из гусиной и утиной печени на сладком вине да карамели из лука… В желудке засосало от голода.

Но чем дальше от центра, от стен кремля, тем тише становилось на улицах. Вот закончилась Ильинка, где дома богатейших купцов соседствовали с изящными дворянскими усадьбами, и начались овраги. Часть их засыпали и даже образовали площадь, названную Новой, поставили Иоанновскую церковь, но весь вид портили стены острога с арестантской школой.

Еще чуть-чуть неровной скользкой дороги и повозка угодила в две навозных кучи по очереди.

– Возьмите меня, сударь, заслужу… у меня и сани с полостью… – Уговаривал извозчик в синем армяке, перетянутом алым кушаком «по-извозчичьи», так, чтобы торчало пузо. Под армяком, для тепла, полушубок, воротник с лисьей опушкой торчит наружу. Обнаглели, уже меньше, чем за рубль не повезут. Вот и взял на свою голову, летят во все стороны ошметки навоза и растаявшего снега.

А извозчику хоть бы хны:

– Эх, голубка! – Ласково покрикивает он на лошадь. – Поди, поди, держи правей-та! Чего разинул рот? – это уже скромному извозчику на худой лошаденке.

Смиренно жмется к сторонке неудачливый сотоварищ, торопливо разбегаются редкие пешеходы, не вовремя решившие перейти дорогу.

– А на чай, барин? Не ванька какой, быстро домчал-та!

Гагарин сунул монету в руку извозчика.

– Премного благодарен, барин.

– Жди здесь. Потом на 3-ю Ямскую повезешь.

У каменных, высоких крепостных стен кладбища сегодня больше народу, чем обычно, всех привлекли слухи о необычайном происшествии. Точно в вечерней газете появится заметка, не избежать огласки.

Гагарин проскользнул в ворота и отправился на поиски места преступления. Даже с картой ему потребовалось около четверти часа, чтобы найти нужное надгробие, но можно было и не приезжать. Могила Елизаветы Бориславской выглядела обычно, не было следов крови ни на кресте, ни у основания. Только многочисленные отпечатки сапог, оставленные зеваками, истоптавшими дорожки, напоминают об утренней находке.

Князь обошел вокруг надгробие и ближайшие могилы, пристально глядя на землю, но не увидел ничего, кроме тачки, о которой упоминал полицейский. Но никаких следов в сторону надгробия от тачки не шло, значит ее не могли использовать для перевозки тела. Ничто не указывало на то, что женщину убили на кладбище, но если это случилось в другом месте, убийца должен был привести ее сюда, а это довольно далеко от главного входа, и ворота на ночь обычно запирались. Правда это не мешало мародерам, разрывавшим могилы в поиске украшений и часов, которые можно было продать. При мысли об этом промысле Гагарина замутило.

Что ж, пора ехать в городской морг. Оставалось всего несколько часов до выхода вечерней газеты, а ему пока нечего доложить губернатору…

Глава 3.

Настя так сильно сжимала свою сумочку, словно это был якорь, держащий ее на ногах. Пришлось ждать своей очереди, пара средних лет прибыла раньше нее, чтобы опознать останки своего родственника. Она зажмуривала глаза, чтобы не видеть боли на лице этих людей. Мужчина утонул, переходя Оку, не подумал, что в оттепель лед тонкий. Казалось, что запах ледяной воды и мокрой грязи доносится даже в коридор. Настя еще сильнее зажмурилась, стараясь не дышать.

Она хотела покончить с этим ужасом, чтобы вернуться домой и предаться горю. Какая-то крохотная часть ее еще надеялась, что произошла ошибка, но надежда все сильнее сжималась и почти исчезла от вида этого коридора и этих людей. Поскорее бы все закончилось…

Владимир оказался достойным наследником отца, после смерти родителей он сразу взял в руки предприятие и за последние несколько лет очень преуспел. Он так развил производство, что сбывал в год около 30 тысяч ведер ликеров и наливок и около 40 тысяч ведер дистиллированного вина. (1 ведро = 12,3 литра, прим. автора).

После смерти купца его дело брали в руки вдова или дочь, это давно уже стало обычной практикой. Но одно дело галантерейный магазин и валяное производство, совсем другое- виноторговля. В этой сфере женщин-виноторговцев пока не было. И Насте предстояло решить, что делать с семейным делом, а заодно и со своей судьбой. Она машинально взяла в руки забытую кем-то вечернюю газету, пробежала глазами, не видя ни строчки , как вдруг задержалась на заметке, ей не показалось, в ней было имя брата. Купец… нашел на кладбище жертву сатанистов… обратился в полицию… Так в этом все дело? Брат думал об ужасном зрелище, увиденном на кладбище и оступился и попал под колеса? Нет, что-то не так, но она подумает об этом позже.

– Спасибо за ожидание госпожа Мичурина. – Полицейский появился в дверях. – Прискорбная задержка, но вы понимаете, потеря близкого человека может стать настоящим шоком, особенно когда покойный был молод и здоров. – Он осекся, покраснел, сообразив, с кем говорит. – Но мне кажется, вы из другого теста.

– Вы правы. Но давайте приступим к делу.

– Конечно. Но если вы почувствуете себя плохо или захотите чашечку чая, не бойтесь сказать. – Полицейский грустно улыбнулся. – Я еще не настолько закален этой работой, чтобы не проявить немного сочувствия тому, кто в этом нуждается.

Насте хотелось ударить его чем-то тяжелым, вместо этого она тихо сказала:

– Пожалуйста, давайте начнем.

Вместе с Настей в помещение вошел еще один человек, она лишь мельком отметила, что это высокий и темноволосый, довольно молодой мужчина с аккуратной бородкой. Но тут же о нем забыла.

Она зажмурилась, собираясь с силами, сильно вдохнула и выдохнула, сжала кулаки и подошла к столу. Человек в белом халате одернул простыню. Настя снова зажмурилась, потом открыла глаза и кивнула.

– Да, это Владимир.

Девушка схватилась за край стола, ноги стали ватными а в глазах все затуманилось. Полицейский подхватил ее под локоть и вывел в коридор.

– Насколько сильно он ранен? – Она не узнавала собственного голоса.

– Поверьте, вы не хотите этого знать. – Незнакомый голос, раздавшийся за спиной был очень тихим, даже вкрадчивым. Но девушка не подняла глаз, молча пошла к выходу.

***

Закончив подписывать документы и отдав необходимые распоряжения для похоронного бюро, Настя вернулась домой. Она разделась, поставила на стол коробку с вещами брата, которую отдал ей полицейский. Опустилась в кресло.