Загадка убийства Распутина. Записки князя Юсупова

Когда я Вас увижу, я Вам все расскажу, и Вы меня поймете. В Treport я приеду 1/14, 20-го сентября (наш стиль) мне нужно быть обратно в Крым, т. к. это день рождения моей матери. Для этого мне надо будет выехать из Парижа с Nord Express в субботу 14 сентября. Я надеюсь, что все-таки останусь дольше и пропущу этот день.

Получил Ваше письмо. Когда возвращается Ваш отец, и едете ли Вы в Крым? Ольга Владимировна [Серебрякова] едет тоже в Париж. Это очень хорошо. Вы начали гораздо лучше писать. Я сравнил Ваше первое письмо и два последних – громадная разница. Я перевернул в Архангельском весь дом кверх (так в письме – В.Х.) ногами, и у меня масса разных планов, которые со временем я хочу исполнить. Это очень забавно этим заниматься, надеюсь, Вы тоже любите строить и устраивать дома. У меня снята масса фотографий. Я их захвачу с собой.

Сейчас зовут обедать, и я спешу закончить письмо, чтобы оно дошло скорее на почту, которая сейчас уходит в Москву.

Всего, всего хорошего, и верьте, что я глубоко несчастен вдали от Вас.

Феликс» [83] .

Конец лета 1913 г. семья великого князя Александра Михайловича провела в Крыму в своем имении Ай-Тодор. Вскоре туда примчался из Парижа через Петербург и потенциальный жених Феликс Юсупов. Тем не менее, 26 сентября после посещения нового Ливадийского дворца великая княгиня Ксения Александровна записала в своем дневнике: «Вчера перед обедом Юсуповы заехали. Феликс приезжает в субботу. Дивный, жаркий день. Минни приехала утром. Потом мы поехали вместе (а также Ирина) в Харакс. <…> Сандро поехал с Ириной в Ялту на выставку. <…> Митя и Татьяна приехали к чаю. Она приехала на днях чинить здоровье и живет у Мити в их совершенно неустроенном доме. Читала и писала. Обедали с Ириной в Ливадии en famille [по-семейному (фр.)]. Аликс все так же, но обедала с нами, вид усталый и очень желтая. <…> Много болтали. Сандро все рассказывал про Америку. Говорила с А[ликс] про Феликса – все спрашивает, уверены ли мы в нем – чего я, к сожалению, не могу сказать» [84] .

83

Там же. Д. 84. Л. 96–97 об.

84

ГА РФ. Ф. 662. Оп. 1. Д. 44. Л. 6–6 об., 7.

Но Феликс и Ирина были непреклонны и все время «выигрывали по очкам». В итоге через пять дней в дневнике великой княгини Ксении Александровны появляется 1 октября следующая запись: «Зинаида Юсупова и Феликс пили чай. Потом много говорили с ней втроем – выяснили, наконец, все обстоятельства, решили ничего не объявлять до зимы, когда все будем вместе и при Мама. Читала и писала. <…> Никита и Вася были в Ливадии» [85] .

Судя по дневниковым записям великой княгини, одновременно обсуждались и хозяйственные вопросы. Так, например, в поденной записи от 3 октября имеются такие строки: «Позже поехали с Сандро, Феликсом, Ириной и Красновым [архитектором] в Сосновую рощу. Он хочет иметь там маленький дом вроде бунгало, где можно будет и жить! Выбрали место ближе к нам, оставляя прежнее очищенное место для будущего большого дома. Краснов был очень забавен и заикался ужасно» [86] .

85

Там же. Л. 10 об.–11.

86

Мейлунас А., Мироненко С. Николай и Александра. Любовь и жизнь. М., 1998. С. 376.

4 октября Ксения Александровна сделала еще одну важную запись в дневнике:

«Опять холодно, но ясно. Бродила утром по саду с Ириной и Феликсом. <…> Сандро ездил к Эмиру. В 4 ч. поехали в Кореиз к Юсуповым. Они ждали у старого дома под церковью. Смотрели его, любовались видом с балкона. Юсуповы предлагают, чтобы они жили в нем со временем, но для этого его надо совершенно перестроить.

Пили чай у них – такой холод, что ужас. Решили их завтра благословить, чтобы, по крайней мере, между нами было бы все ясно и кончено! Дома писала <…>» [87] .

87

ГА РФ. Ф. 662. Оп. 1. Д. 44. Л. 13–13 об.

Нетрудно представить, с какой тревогой ждали следующего дня Феликс и Ирина. Ведь до официальной помолвки еще оставалась вероятность отказа. Но все волнения оказались напрасны. 5 октября 1913 г. после пятичасового чая семья Юсуповых прибыла в Ай-Тодор. Позже великая княгиня писала: «В 12 ч. большой завтрак в Ливадии по случаю именин Алексея. Множество народу. До этого были обедня, молебен и парад <…>. Ходить совсем не душно. Аликс чувствует себя бодрее эти дни. Сидела между Ники и Георгием. Потом продолжалось очень долго – неизвестно почему я застряла с Милицей – в биллиардной и мы много болтали, и она была в высшей степени любезна! Но с Аликс она холодна <…>. В начале пятого к нам приехали Юсуповы с Феликсом, и мы благословили детей! Благослови их Господь, и да пошлет Он им счастья. Было очень эмоционально – мы все целовались и прослезились. Показали им новый дом после. Все наши пили чай в это время, посидели с ними, болтали. Долго читала. Никита и Вася были в Ливадии, вернулись к обеду. Обедали одни. Минни и Георгий приехали после. <…>» [88] .

88

Там же. Л. 13 об., 14–14 об.

Довольно странную позицию в этом вопросе заняла императорская чета. С одной стороны, Николай II и Александра Федоровна несколько раз высказывались в пользу брака Ирины и Феликса. Государь 8 октября 1913 г. записал в дневнике: «Солнце сильно грело. Днем поиграли в теннис. Ксения, Сандро и Ирина пили у нас чай» [89] . Во время чаепития в Ливадийском дворце, когда речь зашла об Ирине, императрица заявила Ксении Александровне: «Я слышала, что помолвка будет объявлена на днях. Но я бы ни за что не отдала свою дочь за него».

89

Дневники императора Николая II. М., 1991. С. 427.

Об этом отметила в своем дневнике великая княгиня Ксения Александровна:

«8 октября. Вторник. Ай-Тодор.

Встала около 9 ч. Утром сделала опытную прогулку. Вася верхом на пони, я за ним! Он был в восторге <…>. Феликс с Ириной тоже бродили по саду. Чай пили в Ливадии. Рассказали им про Ирину. Они слышали, что помолвка будет объявлена на днях. Аликс говорит, что ни за что не отдала бы свою дочь за него! Она бодрее и была одета, т. к. они как раз выходили в tennis. Пошли к Ольге и Т[атьяне]. У них так мило. – Сандро обедал у Георгия с грузинцами и 2-я эриванцами. Они на днях возвращаются на Кавказ. – Минни обедала у нас и Феликс. <…>» [90] .

90

ГА РФ. Ф. 662. Оп. 1. Д. 44. Л. 16 об.–17.

Такое двойственное отношение императрицы к этому браку легко объяснить. С одной стороны, Александра Федоровна крайне враждебно относилась к жизнелюбивым, бойким и красивым мужчинам, особенно когда они высказывали независимые мнения. Она давно недолюбливала не только великого князя Александра Михайловича и всех братьев Михайловичей, но и Феликса Юсупова.

Молодой Феликс в качестве независимого мультимиллионера мог выкинуть любое «коленце» и бросить тень на Императорскую фамилию. Царская чета попыталась взять его под контроль, хотя бы присвоив ему придворный чин, но он уклонялся от такого поприща. Он не был военным и не желал стать придворным. Теперь единственным способом образумить Феликса оставалась женитьба.

Великая княгиня Ксения Александровна 9 октября записала в дневнике приятные хлопоты: «Ирина и Феликс появились. Он завтракал с нами. Днем ездили с Ириной и Феликсом к Краснову, он показывал рисунки и планы маленького дома на участке Ирины – нечто в итальянском стиле. Он заикался невозможным образом» [91] .

Император Николай II также стал примечать Феликса. В его дневнике от 9 октября имеются такие строки: «Офицеры завтракали и представлялись Аликс наверху. Поиграли в теннис – Шапринский и Шведов тоже. Обедал с Ольгой и Татьяной в Ай-Тодоре. Видел там Феликса Сумарокова, жениха Ирины. Вернулись в 11 ¹/₂ час.» [92] .

91

Мейлунас А., Мироненко С. Николай и Александра. Любовь и жизнь. М., 1998. С. 377.

92

Дневники императора Николая II. М., 1991. С. 427.

Великая княгиня Ксения Александровна 16 октября с тревогой записала в дневнике:

«Гуляла с Никитой утром. Дивно так, тепло, тихо. – 12. – Феликс завтракал. – Опять поднялось брожение на счет Распутина – в газетах о нем пишут, Бог знает что. В “Вечерн[ем] Вр[емени]” невозможная передовая дается. Он на днях только отсюда уехал. – Просто отчаяние. – Дети устраивали комнаты <…>» [93] .

Супруги Юсуповы (старшие) преподнесли в виде свадебного подарка княжне Ирине Александровне одно из своих чудной красоты крымских имений. Великая княгиня Ксения Александровна по этому поводу так описала это событие в своем дневнике:

93

ГА РФ. Ф. 662. Оп. 1. Д. 44. Л. 23.

«19 октября. Суббота. Ай-Тодор.

Чудная погода. В ¹/₂ 12 отправились с Юсуповыми, Минни, Ириной, нашими Николаевым, Берновым и Красновым в Орлиный полет в 10-ти верстах от Ай-Петри. Дивное место. Я ехала в закрытом моторе с Зинаидой Ю[суповой] – обе весьма простужены. Ехали полтора часа. Завтрак в маленьком домике: одна большая комната – столовая, и рядом маленькая спальня. В 8-ми верстах оттуда есть место, откуда открывается идеальнейший вид на всю долину Коккоз (видны их дома) и горы, даже можно видеть море, но была мгла. Едешь через чудный буковый лес – и выезжаешь на площадку – красота большая! – Юсупов подарил все это прелестное место с домиком Ирине! Это ужасно трогательно, и княгиня и я совсем умилились, п[отому] ч[то] он так любит ее. – Вернулись в дом – выпили чай и в ¹/₄ 4 выехали обратно. Ирина совсем обалдела, не могла даже благодарить, как следует. Наконец я ее заставила поцеловать его! – Беби Рина и я пили кофе дома. Дети играли. – Сидели за их обедом. Сандро выехал в Париж. Писала. Обедал только Феликс – сидели до 11 ч.» [94] .

94

Там же. Л. 25–25 об., 26.