Загадка замка Эппл-Гроув

– Тётушка, позволь представить тебе Лионэля, - я встала и подвела юношу к леди Маргарет, - он сын Владыки Каристэля из Гнезда Журавля, если я ничего не перепутала.

– Что, ещё один принц?
– тётушка отставила чашку и внимательно посмотрела на Лионэля.
– Добро пожаловать в Эппл-Гроув, - она дождалась, пока альв займёт своё место за столом, и, повернувшись ко мне, негромко добавила, - какой, однако, урожайный на принцев год выдался, ты не находишь?

– На удивление, - согласилась я, оглядывая спокойно завтракающих принцев, - если ты заметила, то Лионэль, как бы это сказать, не совсем человек.

– Я, конечно, уже немолода, но альва от человека ещё отличу, - усмехнулась леди Маргарет, невозмутимо намазывая яблочный джем на кусочек хлеба.

– Ты видела их раньше?
– изумилась я, не предполагая до сего момента, что в жизни тётушки были столь необычные знакомства.

– Конечно, - кивнула она, - когда-то давно через наш город проходили альвы, они направлялись куда-то на восток. У меня даже был мимолётный роман с одним из них. Ах, как он был хорош!

– Тётушка!
– потрясённо воскликнула я.
– Тебя ли я слышу?

– Ну ты же не думала, что я всегда была такой старой?
– нахмурилась леди Маргарет, но тут в беседу вступил Лионэль.

– Леди, вы потрясающе выглядите, - сказал он, и почему-то ни у кого даже сомнений не возникло, что он говорит искренне, - я мечтал бы написать ваш портрет и очень надеюсь, что у меня ещё будет такая возможность. А не припомните ли, как звали того альва, который оставил след в вашем добром и чистом сердце? Нас не так уж много — я могу его знать…

– Разумеется, я помню, - улыбнулась тётушка не то нам, не то своим воспоминаниям, - его звали Кирэль, кажется, он был учёным… высокий, с гривой седых волос, красавец...

– Кирэль?!
– воскликнул юноша.
– Это мой наставник! Но он никогда не говорил мне…

– Надо же, - тётушка всплеснула руками, - когда увидите его, мой мальчик, передайте ему привет от Мэгги. Не исключено, что он даже вспомнит меня.

Оставшийся завтрак прошёл значительно веселее благодаря воспоминаниям тётушки, рассказам Лионэля и Фаруза. Даже хмурый Бэйл оттаял и рассказал пару каких-то занятных историй.

После завтрака леди Маргарет отправилась отдохнуть, а мы, не сговариваясь, направились к замку: пришло время принимать конкретные решения.

Пока мы шли к замку, Лионэль как истинный художник от всей своей творческой души восхищался садами, которые действительно были всё ещё великолепны, хотя пик цветения уже прошёл. Но летающие в воздухе бело-розовые лепестки привели юного альва в такой восторг, что не улыбнуться было невозможно.

Возле деликатно прикрытого щитами провала со странной лестницей сегодня было на удивление людно: строители суетились и оперативно выкапывали вокруг провала узкую, но глубокую канаву, а господин Шуфель с упоением всем этим безобразием руководил.

Увидев меня, он бросил свой черноглазый гомонящий птичник и ринулся ко мне с распростёртыми объятиями.

– Леди Кэтрин, какое счастье, что вы пришли!
– миндалевидные глаза господина Шуфеля искрились неподдельным восторгом и энтузиазмом.
– Я придумал, что нужно сделать с этой безобразной ямой в центре двора. И не благодарите! Я делаю это исключительно из уважения к вам и практически безвозмездно!

– Кто это?
– голосом Бэйла можно было замораживать реки, превращая их в лёд.

– И по какому праву он так фамильярно обращается к вам, леди?

Господин Шуфель запнулся на середине шага и резко затормозил, не добежав до меня пары метров. Он внимательно посмотрел на сурово нахмурившегося Бэйла, произвёл в голове мгновенные подсчёты, сделал выводы и уже гораздо спокойнее произнёс:

– Я руковожу ремонтом замка, меня наняла госпожа графиня…

– Это господин Шуфель, - зачем-то сказала я, и тут в беседу вступил Фаруз:

– Ах, это тот самый господин Шуфель… - произнёс он так зловеще, что строители очень слаженно отступили в угол двора, а я подумала, что вот бы моему гарнизону такую синхронность, а то шагают кто как…

– А что, собственно… - начал слегка побледневший господин Шуфель, но Бэйл жестом остановил его.

– Вы прибыли вчера?

– Нет, две недели назад, - господин Шуфель отвечал очень осторожно, с опаской поглядывая на мужчин, плечо к плечу стоящих за моей спиной. Кстати, чрезвычайно приятное ощущение абсолютной защищённости, мне, во всяком случае, понравилось.

– Тогда мне не очень понятно, где, собственно, ремонт, о котором идёт речь?
– Бэйл слегка приподнял бровь, а господин Шуфель побледнел ещё заметнее.

– Ну так как же, - вытерев вспотевшие ладони о штаны, ответил он, - а кабинет леди, а холл в замке? Ведь какая работа! Ювелирная, можно сказать!

– За две недели?
– заломил бровь Фаруз, а потом повернулся ко мне, - госпожа графиня, вы в курсе, что вас уже две недели бессовестно обманывает этот чудесный человек?

– Обманывает?
– я уже поняла, что здесь происходит что-то, имеющее целью призвать к прядку господина Шуфеля и его банду, поэтому могла только по мере возможности подыграть, - но как такое может быть? Вы не ошибаетесь, ваше высочество?

– Высочество?
– казалось, из господина Шуфеля выпустили разом весь воздух, - в каком смысле?

– В самом прямом, - холодно ответил Фаруз, - меня учили управлять дворцом, поэтому рассказывать о том, что может сделать бригада строителей за две недели ты будешь госпоже графине. А я и без тебя знаю — что, как и в какие сроки. Капрал, что там по истралийским обычаям полагается за умышленный обман благородной леди и хищение в особо крупных размерах?

– Как что? Каторга, - честно ответил Берт, получающий от происходящего огромное удовольствие, так как строители за эти дни достали даже его, - лет десять. Или пятнадцать.

– Не надо каторги, - тут же поднял пухлые ручки господин Шуфель, - мы же разумные люди, давайте договоримся!

– Каторга — это вчерашний день, - вдруг сказал Бэйл, улыбаясь с добродушием голодного крокодила, - у меня есть вариант гораздо лучше.

– Хотя и на каторге люди живут, - тут же поспешил согласиться с Альбертом господин Шуфель, - давайте не будем экспериментировать! И… можно мы уже начнём работать?

– Шахран, ты здесь?
– негромко, но отчётливо произнёс Бэйл, и за его плечом тут же взвихрилась пыль, быстро свернувшись в дымный столб, который слегка покачивался не то от ветра, не то по своим каким-то соображениям.