Загляни в себя. Ни воды, ни луны
Шрифт:
Вы должны обладать только одним лицом, а именно своим настоящим лицом. И вы должны быть благодарным природе за то, что она дала вам прекрасную возможность быть творческим, любящим, безмолвным, познавать высший исток жизни. Большего и требовать невозможно. И все становится очень простым, если вы просто отказываетесь от эгоистичной идеи быть особенным.
В принципе, смущение исходит из самовосхваления. Это значит, что вы, к примеру, сердитесь и огорчаетесь, когда слышите, как ваш сосед поносит вас, и в ответ лишь выражаете ему свое негодование. Точно так же, когда вы слышите, как сосед хвалит вас, вы составляете о нем хорошее
Простой человек не радуется чужим похвалам и не гневается на чужую хулу. Это их трудности, с какой стати ему зря прислушиваться к словам других людей? Один человек гневается, горит в собственном пламени. Зачем вам тотчас же прыгать в этот огонь? Другой человек восхваляет вас, и вы сразу же принимаете его комплименты, хотя прекрасно знаете, что никто не станет никого славословить без повода. Когда кто-то говорит вам: «Ты красив и умен», будьте настороже! Этот человек хочет эксплуатировать вас неким образом. В ином случае у него не найдется времени и повода для восхваления вас.
Итак, когда кто-то говорит вам: «Ты прекрасен», сразу же ответьте ему: «Заткнись! Это касается только меня, ты здесь не при чем».
Не принимайте ни похвалу, ни гнев, а просто все время настраивайтесь на простое поведение.
Рассмотрим коренную причину самовосхваления. Когда люди рождаются, у них нет плохих мыслей, пронизанных ненавистью, или приятного мнения о ком-либо. Но по мере взросления они учатся и накапливают различные плохие манеры и мысли. Они обращают внимание на свои мысли и закрепляют их в умственные привычки. Если вы постоянно обращаетесь к привычкам своего ума, тогда то и дело смущаетесь и ошибаетесь.
Каждый ребенок рождается Буддой. Затем постепенно он начинает подражать другим людям. Со временем он забывает о своей простоте, о своем поле Будды. Он потерялся в толпе, которая представляет собой огромные джунгли, где он будет встречать кого угодно, только не Будду. Он будет подражать самым разным людям и ни на одну минуту не задумается: «Может быть, я живу, подражая кому-то?» Может ли подражание радовать вас, если вы стали просто чьей-то копией?
Если вы не станете подлинным, просто самим собой, то никогда не сможете радоваться достаточно сильно для того, чтобы танцевать и петь, веселиться достаточно для того, чтобы ощутить признательность вселенной.
Но каждый ребенок как-то обусловливается. Вы должны понять, что вы ведете себя согласно чьим-то установкам, и спросить себя, почему вы так поступаете. Почему вы курите? Только оттого, что курят другие люди. Почему вы в жаркой стране носите галстук? Потому что так поступает каждый благородный человек.
Когда я преподавал в университете, то не переставал удивляться людям. Я жил в центральной Индии, и в городе было очень жарко. Но профессора носили галстуки, черные туфли и плащи. С них градом тек пот. «Кто посоветовал вам так вести себя?
– поинтересовался я.
– Если вы хотите потеть, ступайте в сауну. Зачем вы носите теплую одежду? Вы повредите себе, если будете все сутки напролет сидеть в сауне».
Но люди, которые правили Индией триста лет, были родом из холодных стран, и они привозили сюда свои привычки. А правящий класс стал объектом подражания, тем более что люди считают правым сильного. Даже те британцы, которые живут в Индии, не отказываются от своих привычек.
Если человек знает, что находится в жаркой стране, но придерживается привычек, которые воспитал в
Англии, то тем самым показывает свою неразумность. Он не только ведет себя по-прежнему, но и учит такому поведению детей в школе, колледже, университете, деловой конторе, правительственных чиновников, и никто не замечает, что дело происходит в жаркой стране.Один мой приятель-тибетолог, захотел поехать на Тибет.
«Ты не выживешь на Тибете», - сказал я.
«Почему?» - насторожился он.
«Потому что ты упертый, тупой брамин, - объяснил я.
– Каждое утро еще до рассвета ты совершаешь омовение холодной водой, а потом совершаешь священный обряд, ритуал поклонения, и лишь потом ты выпиваешь чашку чая. А известно ли тебе о том, что тибетские священные книги повествуют о том, что каждому человеку необходимо принять ванну хотя бы раз в год? Тибетцы не выполняют и такое предписание. Кто обращает внимание на священные книги? Но если это предписание занесено в священное писание, значит тибетцы полагают, что помыться один раз в год не так уж и много».
«Ты зря беспокоишься, - махнул рукой мой приятель.
– Я готов вернуться на родину».
«Через три дня ты вернешься», - уверил я его. Так и случилось, через три дня я встретил его в аэропорту. Он показался мне очень смущенным.
«Что случилось?» - спросил я.
«Ты был прав, - признал он.
– На Тибете слишком холодно. Но без омовения я не могу совершать обряд, не могу даже позавтракать, не говоря уже об обеде и ужине. А первое омовение следует совершать до рассвета».
Тибетцы пытались помочь ему. «У нас другой климат, - говорили они ему.
– Ты оказался в стране вечных льдов, здесь земля промерзла с начала веков. Ты хочешь убить себя?»
Через три дня у него случилось двустороннее воспаление легких, и он бросился домой, в Индию. По его мнению, он не выжил бы, если бы остался на Тибете еще пару дней. Ученость это одно, а жизнь...
«Ладно, - сказал я.
– Сначала ты сделал глупость, а потом все же вернулся домой. Но объясни мне, зачем ты все время носишь галстук, плащ и шляпу. Только оттого, что ты профессор?»
Когда я пришел в университет в деревянных сандалиях и легкой накидке, преподаватели были так потрясены, что ни у одного из них не хватило смелости спросить меня, что случилось. Наконец, заместитель ректора вызвал меня в свой кабинет. Он закрыл дверь, поскольку знал, что я могу говорить неприятные вещи. «Вы ведете себя неподобающе», - стал он укорять меня.
«А что в моем поведении непристойного?
– удивился я.
– Мне платят за то, что я учу студентов, а не за то, что я ношу. И вы не можете указывать, что мне носить. Если же вы станете настаивать, тогда я вообще приду без одежды».
«Подождите-ка!
– испугался он.
– Лучше лоскут одежды, чем совсем ничего. Вы можете носить что угодно, но я очень прошу вас не носить деревянные сандалии, потому что они шокируют всех в университете. Где бы вы ни находились, их стук ясно указывает на ваше местонахождение».
«Это принципиальный вопрос, касающийся религии», - объяснил я.
«Вопрос религии?
– призадумался он.
– Мне и в голову это не пришло. Я сам профессор философии и религии».
«Значит вы немного знаете, - пожал я плечами.
– В Индии на протяжении тысяч лет все индуистские, джайнские и буддистские монахи носили деревянные сандалии как показатель того, что они ненасильственны. Кожаную обувь производят из шкур животных. Я не сошел с ума, а просто следую долгой традиции величайших людей в истории Индии».