Заговор профессоров. От Ленина до Брежнева

3. Интеллектуальные герои подпольных сходок

Петроградская организация «Национального центра»: профессор Завадский и другие

В России наступивший 1919 год был вторым годом Гражданской войны. Сибирь жила под контролем адмирала Колчака, объявившего себя «верховным правителем России». С северо-запада готовились наступать на большевистский Петроград дивизии генерала Юденича. Его поддерживали финны, намереваясь тоже поучаствовать во взятии города. На севере колчаковские армии должны были сомкнуться с интервенционистскими частями англичан, высаживающихся в Архангельске. А на юге конные корпуса армии генерала Деникина, прорвав большевистский фронт, рвались к Харькову, Курску, Орлу, Туле – впереди была Москва.

И Колчак, и Юденич, и Деникин надеялись, что в какой-то момент им начнут помогать верные люди в тылу у красных. Ожидания генералов не были напрасными. Двадцать девятого мая Ленин шлет телеграмму в Петроград уполномоченному Реввоенсовета Сталину [44] :

«Вся обстановка белогвардейского наступления на Петроград заставляет предполагать наличность в нашем тылу, а может быть и на самом фронте, организованного предательства. Только этим можно объяснить нападение со сравнительно незначительными силами, стремительное продвижение вперед, а также неоднократные взрывы мостов на идущих в Петроград магистралях. Похоже на то, что враг имеет полную уверенность в отсутствии у нас сколько-нибудь организованной военной силы для сопротивления и, кроме того, рассчитывает на помощь с тыла (пожар артиллерийского склада в Ново-Сокольниках, взрывы мостов, сегодняшние известия о бунте на Оредеже). Просьба обратить усиленное внимание на эти обстоятельства, принять экстренные меры для раскрытия заговоров».

44

Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 29. С. 371.

В эти же дни в одной из питерских квартир, что на Выборгской стороне, шло заседание петроградского отделения «Национального центра», организации всероссийской и конспиративной, достаточно сильной, располагающей средствами от Колчака и иностранных союзников. Глава отделения инженер Вильгельм Иванович Штейнингер, он же владелец фирмы «Фос и Штейнингер», он же член партии кадетов, говорил о планируемом восстании в Петрограде накануне взятия его частями Юденича – захват телефонной станции, телеграфа, питерских вокзалов, взрывы зданий, где обосновалась большевистская власть, арест и расстрел коммунистических вождей города.

Участниками заседания, что слушали речь Штейнингера и принимали ее как план действий, были: профессор Быков из Технологического института, профессор Завадский из Института путей сообщения (читал курс о проектировании мостов, а теперь, согласно плану, должен был советовать, как эти мосты лучше взорвать), здесь же профессор из Политехнического института, двое инженеров, один с Балтийского, другой с Путиловского заводов, известная деятельница кадетской партии, генерал из царских, но теперь служивший новой власти, и двое полковников. На последних ложилась организация офицерских отрядов – ударной силы восстания.

Но осуществить задуманное не получилось. Связников, посланных с сообщением в штаб генерала Юденича, заметили и арестовали на окраине Петрограда. После этого петроградская ВЧК добралась и до самой организации. На допросе Штейнингер заявил: «Национальный центр ставил себе следующие задачи: фактическое свержение власти большевиков и признание неизбежности личной диктатуры в переходный период во всероссийском масштабе с последующим созывом Учредительного собрания. Личную диктатуру признаем в духе Колчака. Экономическая платформа – восстановление частной собственности с уничтожением помещичьего землевладения за выкуп».

Именно на таких формулировках настаивала профессорская группа питерского отделения «Национального центра». Профессора и написали эту политическую декларацию, особо не переживая, как ее воспримут военные, штаб Юденича, его советники из союзнических миссий, сидящие в эстонском Ревеле.

При штабе Юденича уже было «политическое совещание», которое тоже ваяло программу политического переустройства России и где громче всех шумел профессор Кузьмин-Каратаев. Все его монологи заканчивались одним: «Вешать и расстреливать!»

– Оно-то так, конечно, когда войска войдут в Петроград, но не по-профессорски как-то, – говорил Юденич. – Хорошо кричать под защитой моих штыков. А вот эти, что сейчас сидят в Петрограде, действительно дельную политику предлагают. Может действительно, господа, профессорский ум в подполье работает лучше?

Профессор Завадский – ведущее перо в написании декларации. Хотя и не гуманитарий, и не юрист. Он был путейский профессор. И сочиняя политическую декларацию, где ведущий пункт – свержение власти большевиков, он одновременно по заданию большевиков разрабатывал проект строительства железной дороги к северо-западу от Петрограда.

Но творческое вдохновение в созидании проекта новой дороги так и не смогло перебороть злость оттого, что отобрали автомобиль, приобретенный на заработанное, что неизвестна судьба капитала в Русско-Азиатском банке, что превратились в пустые бумажки акции промышленных компаний, в которые вкладывался не один год, что теперь он не пайщик прибыльных предприятий. Да и где они теперь, эти прибыльные предприятия? Революция отняла все, квартира, правда, пока осталась за ним. Надолго ли? И вообще, рухнула та жизнь, где он был величиной, и не только на кафедре, в аудитории, в инженерных бюро, но и в питерском свете, который предполагал связи в деловых и чиновничьих кругах, регулярные встречи и застолья с нужными людьми, выходы в театр, посещение скачек, ужины в «Аквариуме» и обеды у Кюба.

Счет к советской власти рос. И этим счетом становилась и декларация политического переустройства, черновой вариант которой он писал на холодную голову. Поэтому в тексте ее и «свержение власти большевиков», и «восстановление института частной собственности», и «переходный период», и диктатура в переходный период, и «учредительное собрание», и прогрессивная мысль – «уничтожение помещичьего землевладения».

Он не называет фамилию диктатора, лишь отмечает – «в духе Колчака». И здесь его поддерживают не только профессора, но и военные. Вероятно, кандидатура генерала Юденича на роль диктатора вызывала сомнение. В мировую войну на Кавказском фронте он бил турок, союзников немцев, штурмовал Эрзерум. Но «железной рукой» для диктаторского правления в России Николай Николаевич Юденич не обладал.

Профессорам более импонировал адмирал Колчак: умен, не чурается науки, тверд до жестокости.

Московская организация «Национального центра»: профессора Котляревский, Кольцов и другие

Следствие по делу петроградского отделения «Национального центра» (НЦ) установило «наличность подобной же организации в Москве» [45] . Но разоблачение московской организации началось после такого же случая, как в деле питерской, – были взяты связные офицеры. Только из Петрограда офицер спешил с депешей в штаб Юденича, а связник, направлявшийся в Москву, вез деньги от Колчака, и немалые по тем временам – 985 820 рублей [46] .

45

Красная книга ВЧК. Т. 2. М.: Политиздат, 1989. С. 11.

46

Там же. С. 7.

Политическая программа московской организации была скоординирована с питерской и содержала примерно те же тезисы: диктатура военного авторитета, созыв Учредительного собрания, наделение крестьян землей. Лозунги восстания в Москве при подходе армий Деникина: «Долой Гражданскую войну!», «Долой коммунистов!», «Свободная торговля и частная собственность».

Глава московской организации, видный деятель партии конституционных демократов (кадетов) Николай Николаевич Щепкин, на допросе в ВЧК признал, что его организация собирала военные сведения о Красной армии и пересылала их в штаб Деникина и одновременно готовила восстание в Москве, имея для этого военную организацию [47] .

47

Там же. С. 12–13.