Заговор против маршалов. Книга 1

— Бывали в Арктике? В Ленинграде?

— Какое там... Только в кино.

— О больших киевских маневрах целый фильм отсняли. Не приходилось видеть?

— Не припомню,— Дорошенко понимал, что идет проверка, и малейшая ошибка будет стоить ему голо­вы.— Наверное, не смотрел.

— И зря. Мировой фильм. Лучше любого художест­венного. Сам Бубрик снимал! И вообще очень опытный коллектив: Нечеса, Малахов, Анци-Половский... Слы­хали про них?

Григорий виновато вздохнул.

— Что ж, бывает... Комкор Илья Иванович Гарькавый тоже вам незнаком? — майор вынул из ящика журнал «СССР на стройке» с портретом на полстрани­цы.— Коренной украинец, герой... Сейчас на Урале вой­сками командует.

— Вроде видал где-то, а читать мне недосуг, това­рищ начальник.

— И вы по-прежнему утверждаете, что ваша фами­лия Вовченко?

— Куда ж мне деваться от самого себя? Не пойму, хоть убейте! — Дорошенко закачался, обхватив расто­пыренными пальцами голову. Напряженно искал, как обойти ловко подстроенную ловушку.— Ну, пью я, начальник, пью... Начхать мне на ваши журнальчики.

— Совсем, выходит, не интересуетесь жизнью Совет­ской страны? Прямо-таки анахорет... При всем при том ' стахановский труд, слеты. Концы с концами не сходят­ся, гражданин ударник.

— У меня сходятся, будьте уверены. Кого надо, тех знаем: Чубаря Власа Яковлевича, Григория Ивановича Петровского, товарища Любченко.

— А этих? — майор выдвинул ящик стола и вынул газету, сложив ее так, что оказались видны только два помещенных на первой странице портрета.

— Товарищ Уборевич, товарищ Якир,— не скрывая торжества, просиял Дорошенко. Ему ли было не знать.

— Не совсем, значит, оторвались от действитель­ности? — казалось, и майор остался доволен удачным ответом.— Угадали: Иероним Петрович и Иона Эм- мануилович,— протянул он с загадочной интонацией и неожиданно заключил: — Сейчас вы будете подверг­нуты очной ставке.

Дорошенко испуганно отшатнулся, но быстро взял себя в руки. Охочий на сюрпризы следователь нажал кнопку. В кабинет ввели высокого, чуточку сутулова­того мужчину с изможденным лицом. Опустив голову, он остановился на пороге.

— Надеюсь, знакомы? — майор ободряюще кивнул Григорию.— Приглядитесь как следует.

Дорошенко слегка развернулся и исподлобья покор­но взглянул на нежданного напарника. Нет, он никог­да не встречал этого человека. Следователь опять брал на пушку. Вид незнакомца говорил сам за себя. Жел­тые, как выцветший йод, тени кровоподтеков, тем­ный кружок от ордена на груди, следы сорванных зна­ков различия.

— Первый раз вижу,— твердо сказал Григорий. «Комбриг»,— определил он по отпечатку одинокого ромба.

— Так и запишем,— со скрытой угрозой заметил майор и, выйдя из-за стола, вразвалочку приблизился к разжалованному командиру.— А вы узнаете своего связника?

— Никогда не встречались,— ответил тот, не под­нимая лица.— И никакого связника у меня нет.

— Так ли, бывший комбриг Лазарев?.. Кого вы ждали тридцать первого декабря у дома комдива Саблина?

— Деда Мороза,— угрюмо процедил комбриг.

— Шутить вздумали? — следователь прошелся от стены до стены. — Как бы опять не пришлось каяться...

— Какие уж тут шутки... Новый год собирался встретить...

— У комдива Саблина? Вместе с начштаба авиа­бригады Кузьмичевым?

— Не вижу в том никакого криминала.

— Не вам судить.

Наблюдая за работой следователя как бы со стороны, Дорошенко с замиранием ощутил свою полную обре­ченность. Все тут давно решено и расставлено по полоч­кам. Допытываясь и уточняя, майор не столько инте­ресовался ответами, сколько пытался внушать, как какой-нибудь гипнотизер.

— Еще раз спрашиваю, Лазарев, кому вы назначили встречу в указанный день?

— Барышне, я уже говорил.

— Ах, барышне! И барышня, конечно, опаздывала?

— Уж так получилось.

— Между прочим, барышни тоже могут быть за­вербованы фашистской разведкой... Последний раз спра­шиваю: где и когда вы встречались со связником? — майор остановился за табуретом Дорошенко.— Или с кем видели этого гражданина?

— Категорически отметаю все обвинения в изме­не! — комбриг Лазарев до крови прикусил губу.— Граж­данина не знаю, никогда его раньше не видел.

Следователь вернулся к столу и записал показания.

— Подпишите,— он поманил Лазарева.

— Ничего не буду подписывать.

— Будете, еще как будете! — майор вызвал кон­воира.— Уведите арестованного... Выкручивается, сво­лочь,— как бы про себя пробормотал он.— Ну, ничего, мы выкорчуем шпионское гнездо до самой верхушки...

Раздраженно обмакнув перо, он занялся какой-то писаниной, не обращая внимания на окончательно сникшего Дорошенко.

Исписав целый лист, майор удовлетворенно накрыл его заляпанной розовой промокашкой и устало потя­нулся.

— Встать! — вдруг скомандовал он, упруго припод­нявшись, и мастерским «крюком» обрушил Дорошенко на пол. Затем несколько раз расчетливо ударил по реб­рам носком сапога. Корчась от боли, Григорий едва успевал прикрывать голову. Избиение прекратилось так же внезапно, как и началось.

— Утречком увидимся снова,— заверил следова­тель.— Советую хорошенько подумать.

Но назначенная встреча — Дорошенко ждал, стра­дая от неизвестности,— так и не состоялась. Два долгих, отравленных безысходностью дня и две изнурительных ночи прошли в одиночестве. Кости болели, но не смер­тельно.