Захвачена Братвой

Мои люди разбросаны среди гостей, их присутствие является одновременно мерой безопасности и заявлением о силе. Они все в приподнятом настроении, болтают и смеются, готовые приветствовать Вайолет в нашем мире. С другой стороны, стороны невесты, атмосфера резко отличается. Ощутимо чувствуется недовольство, особенно от одного конкретного человека, гребаного Калеба.

Калеб стоит в первых рядах, выражение его лица тщательно отсутствующее. По словам Вайолет, никто с ее стороны не рад этому браку. Они не знают, что он фальшивый, и Калеб был самым ярым противником. То, как он смотрит на Вайолет, тоска в его глазах, заставляет мою кровь кипеть. Ясно, что он хочет ее, и эта мысль бесит меня. Даже если это фальшивый брак, Вайолет теперь моя невеста.

Однако присутствие Калеба, заноза в моем боку. Его неодобрительные взгляды и сжатые кулаки только усиливают мое раздражение. Он не понимает, в какой мир она входит, какие опасности ей грозят. Только я могу обеспечить ее безопасность.

Музыка меняется, возвещая о начале церемонии. Я выпрямляюсь, устремив взгляд на вход. Двойные двери открываются, и появляется Вайолет в сопровождении своей нерешительной бабушки. Калеб отказался сам вести ее к алтарю, маленькая милость.

Она выглядит потрясающе, ее белое платье грациозно струится вокруг нее. Однако ее глаза выдают ее нервозность. Она окидывает взглядом комнату, замечая смешанные реакции.

Пока она идет по проходу, я не отрываюсь от нее взглядом. Она идет на это с храбростью, несмотря на страх, который, как я знаю, она чувствует. Я восхищаюсь этим в ней. Когда она наконец достигает сцены, она занимает свое место рядом со мной. Я дарю ей легкую, успокаивающую улыбку, и она кивает, ее решимость крепнет.

Церемония начинается ровным голосом. Я чувствую, как взгляд Калеба прожигает меня, его неодобрение почти осязаемо. Мне хочется сбить этот взгляд с его лица, но я сдерживаюсь. Сейчас не время для таких проявлений.

— Берете ли вы, Кирилл Шаров, Вайолет Харрисон в законные жены? — спрашивает священник, и его голос эхом разносится по комнате.

— Да, — твердо отвечаю я, не отрывая взгляда от Вайолет.

— Берете ли вы, Вайолет Харрисон, Кирилла Шарова в законные мужья? — продолжает он.

Вайолет колеблется мгновение, затем смотрит на меня. Я слегка киваю ей, подбадривая ее. — Я согласна, — тихо говорит она, ее голос дрожит.

Когда священник объявляет нас мужем и женой, комната наполняется аплодисментами с моей стороны, в то время как сторона Вайолет в основном молчит. Я поворачиваюсь лицом к Вайолет, обнимаю ее за талию, чувствуя напряжение между нами. Настал момент скрепить этот союз поцелуем.

Я медленно наклоняюсь, наши глаза сцеплены. Ее губы мягкие и манящие, и на мгновение я позволяю поцелую оставаться невинным, нежным прикосновением наших губ. Электричество между нами неоспоримо, и я чувствую, как нарастает жар.

То, что начинается как простой символический жест, быстро усиливается. Я прижимаю свои губы к ее губам крепче, углубляя поцелуй. Я чувствую, как она колеблется в течение удара сердца, затем она отвечает, ее губы слегка приоткрываются. Я пользуюсь возможностью, чтобы исследовать дальше, наши дыхания смешиваются, по мере того как поцелуй становится более страстным.

Комната вокруг нас исчезает. Все, о чем я могу думать, это как ее тело ощущается рядом с моим, какая она на вкус, как тихо слышно, как ее дыхание замирает, когда поцелуй становится глубже. Я скольжу рукой по ее затылку, притягивая ее ближе, и она наклоняется ко мне, ее пальцы сжимают перед моего костюма.

Несмотря на обстоятельства, между нами есть грубая, неоспоримая связь. Я чувствую, как ее желание совпадает с моим собственным, и это подпитывает интенсивность момента.

После того, что кажется вечностью, я отстраняюсь, мы оба затаили дыхание. Я ищу в ее глазах хоть какой-то признак сожаления, но все, что я вижу, это смесь смущения и желания. Ее щеки раскраснелись, а губы слегка припухли от поцелуя.

Аплодисменты становятся громче, возвращая нас к реальности ситуации. Я поворачиваюсь лицом к гостям, моя рука все еще обнимает ее за талию. Лицо Калеба, маска едва сдерживаемой ярости, но я отодвигаю ее в сторону. Этот момент касается Вайолет и меня, нафиг всех остальных.

Мы идем по проходу, приветствуемые доброжелателями и поздравлениями. Мои мужчины хлопают меня по спине, их улыбки широкие и искренние. Они счастливы за меня, счастливы за союз, который представляет этот брак. Сторона Вайолет предлагает вежливые, сдержанные поздравления, их недовольство все еще очевидно.

Калеб подходит к нам, сжав челюсти. — Поздравляю, — говорит он ровным и натянутым тоном.

— Спасибо, — отвечаю я, слегка сжимая Вайолет. — Я ценю твою поддержку.

Его взгляд метнулся к Вайолет, затем снова ко мне. — Надеюсь, ты понимаешь, во что ввязываешься, Кирилл, — говорит он тихим голосом. — Вайолет заслуживает большего, чем быть пешкой в твоих играх.

Мой гнев вспыхивает, но я сохраняю нейтральное выражение лица. — Вайолет теперь под моей защитой. Это все, что тебе нужно знать.

Глаза Калеба сужаются, но он ничего не говорит. Он поворачивается и уходит, оставляя нас стоять там. Рука Вайолет слегка дрожит в моей, и я нежно сжимаю ее, успокаивая ее.

— Все в порядке, — шепчу я. — Со мной ты в безопасности.

Она кивает, хотя ее глаза все еще выдают неуверенность.

Церемония закончилась, но реальность нашей ситуации только начинает доходить до нее. Напряжение нарастает, когда мы пробираемся сквозь толпу доброжелателей и садимся в ожидающую машину.

Когда машина отъезжает от церкви, атмосфера внутри густеет от невысказанных слов. Вайолет сидит рядом со мной, крепко сжав руки на коленях, ее глаза нервно мечутся между мной и окном. Тишина тянется, тяжелая и неуютная.

Наконец, она заговорила, ее голос был едва громче шепота. — Это фиктивный брак, так что нам не придется делить постель или что-то в этом роде, верно?

Я тихонько хихикаю, звук почти насмешливый в замкнутом пространстве машины. — Ты моя невеста, Вайолет. Так думают все. Конечно, мы будем жить в одной комнате.

Ее глаза расширяются от шока, и я вижу, как в них нарастает паника. — Разве недостаточно того, что мы женаты на бумаге? Зачем нам притворяться?

Я поворачиваюсь к ней, мое выражение лица серьезное. — Я не хочу, чтобы мои сотрудники или кто-либо еще заподозрили что-то. Раздельные спальни вызовут вопросы, а вопросы, это последнее, что нам нужно. Нам нужно, чтобы все поверили, что этот брак настоящий.

Она закусывает губу, глядя на свои руки. — Я не знаю, смогу ли я это сделать, Кирилл. Это слишком.

Я протягиваю руку и кладу руку на ее. Контакт краткий, но его достаточно, чтобы она посмотрела на меня. — Шесть месяцев — это не вечность. Найди способ с этим справиться.

Она снова кивает, хотя страх в ее глазах все еще присутствует. — Хорошо, — шепчет она. — Я попробую.

Остаток пути мы едем молча, каждый из нас погружен в свои мысли. Я чувствую ее беспокойство, ее страх, но за всем этим скрывается и стальная решимость. Она полна решимости довести дело до конца, и я это уважаю.