Захватить!

Схема, на которой разворачивалось многократно ускоренное сражение, изобилировала подробностями настолько, что даже слепец понял бы: запись явно вели все военные корабли эскадры Пространства Федерации. Из них не уцелело и половины, но оставшиеся даровали галактике очередной пример опасности недооценки “разобщённых и беспокоящихся лишь за себя” пиратов. Обезумевший от горя или жажды мести коммодор совершил ошибку, посчитав, что флот без единого надёжного командования, без железной дисциплины и стандартизации не представляет угрозы.

Такой факт имел место быть, но к лобовому столкновению двух сравнительно малых сил имел самое опосредованное значение. Эскадра Федерации имела огромное преимущество в логистике, способности к проведению манёвров, в снабжении, но с началом космического сражения все эти факторы отошли на второй план, не принеся ей хоть сколь-нибудь значимой пользы.

— Ты противоречишь сам себе. Говоришь, что нам выгодно одно генеральное сражение, и при том приводишь обратный пример. — Аполло повёл манипулятором, и схему сменила карта субсектора. Хирако молчал, внимательно глядя на то, как киборг перекраивает его собственный план. Это своего рода тоже была большая мудрость: дать высказаться тому, с кем споришь, даже обладая полной уверенностью в собственной правоте. — Упомянутая тобой эскадра понесла в бою с пиратами колоссальные потери. Почему в нашем случае всё будет иначе?

— Загонная команда не обязана сохранять свои цели в целостности, как и мы не обязаны именно уничтожать пиратов. Я думал, это очевидно. — Хирако пожал плечами, заменив голограмму прежней схемой, отражающей его план действий. — Мы уничтожим всех, до кого дотянемся, а остальных сгоним к обменнику, после чего сделаем детям фортуны незамысловатое деловое предложение…

Коммодор задумался на пару секунд, примерив на своё лицо соответствующую маску.

— Они могут объединиться в моменте, могут дать бой равному — но среди пиратских капитанов нет ни единства, ни доверия, уж можешь мне поверить. И если мы соберём всех гадюк в одной банке, напрочь ту закупорив, спустя пару недель нам останется лишь добить выживших. — В глазах коммодора блеснуло что-то нехорошее. Что-то, чего не заметила бы даже самая совершенная машина. — Просто, не так ли?

— И коварно. Хочешь добавить пару новых штрихов к своему репутационному портрету среди бывших товарищей по ремеслу?

— Штрихи будут, если мы упустим кого-то в финале первой фазы операции. Но так как дроиды-исполнители не ошибаются и не ведают жалости, а лично мне выжившие не нужны, такой исход маловероятен. — Антиграв плавно остановился, и Хирако распахнул плавно отъехавшую вверх дверь. Перед его глазами предстали силуэты нескольких челноков, один из которых только что оторвался от земли и неспешно набирал высоту. — К слову, Аполло. Я хотел предложить тебе взять под своё командование один из эсминцев и небольшую группу сопровождения. Может статься, ударный кулак придётся разделить, и тогда я бы хотел видеть в качестве командира этой новой части кого-то… беспристрастного.

— Опасаешься, что вызванные образованием братства конфликты помешают делу?

Хирако неясно повёл плечами, после чего первым выбрался наружу. Типичная для Каюрри солнечная погода заставила его прищуриться, а после и вовсе приставить ладонь ко лбу на манер козырька.

Аполло таких проблем, естественно, не испытывал.

— Всё так. Я не ожидал, что крупное дельце подвернётся так скоро, и сам внёс разлад в ряды своих парней. Теперь приходится крутиться.

Коммодор не стал говорить о том, что львиную часть прошедшего дня он посвятил подбору тех, кого можно было без страха допустить к участию в операции. Самых агрессивных, склонных к конфликтам подчинённых Хирако оставил за бортом. Там же остались и те, кто придавал слишком большое значение чужим тайнам.

И всё равно он не был уверен в том, что его парни удержат дисциплину на должном уровне. Печально, но виной тому его и только его решение, наложившееся на неожиданно возникшие обстоятельства.

— Я помогу всё проконтролировать. Вдвоём это сделать будет точно проще. — Обогнув Хирако, киборг похлопал его по плечу, первым запрыгнув в десантный отсек массивного и не очень просторного челнока. В отличии от гражданского транспорта вроде антигравов, военную технику переделывать было слишком накладно, из-за чего Аполло приходилось чуть-чуть пригибаться.

Хирако же довольно оскалился — и забрался вслед за киборгом, грядущее соседство с которым на борту одного, — поначалу, — корабля вызывало чувство острой ностальгии. Человеку казалось, что Аполло-надзиратель со своими едкими комментариями напару повсюду следовал за бывшим пиратом тысячу лет назад, не меньше.

Очень уж насыщенными были дни, разделившие жизнь коммодора на две кажущиеся равными части…

Глава 13

Спустя несколько суток.

— Они сдаются, коммодор. — Хирако оторвал взгляд от схемы системы, переведя его на испещрённое помехами лицо капитана одного из выдвинувшихся вперёд корветов. Именно эти суда обеспечивали связь флагмана с кораблями противника в условиях активной работы генераторов помех, так что отвратительное качество сигнала нисколько коммодора не удивляло. — Проблемы только с тяжёлым корветом, но нас уверяют, что уже через четверть часа они так же выбросят белый флаг.

— Что ж, мы подождём. Удерживаем построение с расчётом на то, что они могут попытаться забрать кого-нибудь с собой. — Приказ коммодора за считанные секунды разнёсся по всем кораблям эскадры, и те пришли в движение. А если быть более точным, то прежние позиции оставил лишь авангард, на плечах которого минутой ранее лежала ответственность за максимально аккуратное выведение из строя самых рьяных бойцов небольшого пиратского даже не флота, а так — сборища, по несчастливой для них случайности попавшихся уже в третьей по счёту системе из пятнадцати, включённых в “зону зачистки”. — “Сердце-3”, сместись к нам под брюхо.

— Выполняю! — Что особенно нравилось Хирако, так это вбитая в офицеров дисциплина, каковой никогда не было в их бытность пиратами. Всё реже проскальзывали лишние словечки там, где не надо, и всё чаще каждый подчинённый коммодора до самого финала пребывал в собранном, хладнокровном состоянии.

Тем временем обозначенный корвет начал набирать скорость и неспешно разворачиваться, стремясь как можно раньше и без особых рисков уйти под защиту флагманского эсминца. Во всём обозримом космосе не было места безопаснее, так как плотная система зенитной обороны превосходно защищала от ракет и МЛА, а укреплённый в противовес кинетическим и лучевым орудиям нос мог выдержать крайне продолжительный и мощный обстрел.

При этом выдающееся ракетное вооружение эсминца Яргинской постройки, с лёгкой руки Хирако названного “Стариком”, позволяло тому держаться к кораблям противника так, как ему нужно вне зависимости от исполняемых ими манёвров.

Враг мог избежать лишь обстрела из кинетических орудий среднего калибра, да только у ракет слепой зоны не было в принципе…

— Корвет “Влечение” пришёл в движение. Фиксируем наведение орудий! Цель — “Сердце-1”! — Очередной отчёт вырвал Хирако из мыслей о спецификациях Яргинских эсминцев, которые коммодор знал наизусть.

— “Сердцу-1” — перевести щит в пульс-режим. Изменение формы — тридцать градусов по вертикали. — Хирако опустил веки на мгновение, сосредоточился — и продолжил. — “Старик” обеспечит тебя точными данными для зенитных орудий. Москитов стянуть к нижней полусфере флагмана. Подавители отключить!

С незначительной задержкой к кораблям эскадры вернулась возможность свободного радиообмена, но вместе с ними принудительный “режим молчания” спал и с пиратских судов. Те замельтешили, а один особо впечатлительный бриг и вовсе дал залп по корме не желающего сдаваться корвета. Преданный собственными товарищами звездолёт закономерно огрызнулся, подтвердив предчувствия коммодора: внушительных размеров корвет действительно был некоей вариацией на тему “стеклянной пушки”. Минимум брони, отвратная скорость и манёвренность… зато огневая мощь вдвое больше, чем у любого другого корвета схожих размеров.