Захватывающее время

Она скрещивает руки на груди.

– Не говори так, Саттер. Не пытайся пачкать наши отношения такой грязью.

Но меня несет.

– Разве ты еще не поняла? Нет никакого коммандера Аманды Галлико. Нет никаких Ярких планет. Никому не сдалось внутреннее процветание. У нас есть только Святая троица атомных вампиров: бог секса, бог денег и бог власти. Бог доброй души давным-давно умер от голода.

Она кладет руки на колени.

– Но мы можем все изменить. Я качаю головой.

– Слишком многое надо менять. И это слишком тяжело, слишком много острых углов и прочего дерьма.

– Нет, все не так. Тебе так кажется сейчас, потому что ты боишься, но боятся все.

Я бросаю на нее мрачный взгляд.

– Боюсь? Чего? Я ничего не боюсь, черт побери. Я прыгал с моста высотой в тысячу футов.

– Ты понимаешь, что я имею в виду. Ты… осторожно!

– Что?

– Ты заехал на соседний ряд.

Глава 62

Опять мне сигналят, только на этот раз на клаксон жмет водила фуры с прицепом. Я резко кручу руль вправо, но «Митсубиси» начинает дико вилять на скользкой от дождя дороге. Фура – цистерна со сжиженным газом – несется рядом с нами, и кажется, что нас вот-вот затянет под ее брюхо. Эйми, не пристегнутая, пытается сжаться в комочек на полу, а у меня перед глазами мелькает газетный заголовок: «ЮНЫЙ БАЛБЕС ПОГИБАЕТ В ГОРЯЩЕЙ МАШИНЕ, ЛИШАЯ СВОЮ ДЕВУШКУ СВЕТЛОГО БУДУЩЕГО».

Фура всего в паре дюймов от нас. Столкновение неизбежно, но в последний момент моя машина виляет в противоположную сторону. Теперь на нашем пути бетонные столбики справа. Нам удается проскочить мимо ближайшего, и автомобиль наконец подчиняется управлению. Мы останавливаемся на пропитанной водой и поросшей травой обочине.

Эйми выглядывает из-под приборной панели, глаза у нее расширены, губы дрожат.

– Господи! – Это единственное, на что у меня хватает сил.

– Все нормально, – говорит она. – Ты в порядке?

Я не верю своим глазам. По идее, эта девочка должна была бы отхлестать меня по щекам.

– Нет, не в порядке, – отвечаю я. – Сама не видишь? Я совсем не в порядке. Я в полнейшем дерьме.

Она вылезает из-под щитка и бросается мне на шею.

– Я так рада, что никто не пострадал.

– Ты совсем больная? – я отдираю ее от себя. – Да я едва не убил нас, а ты обнимаешь меня? Тебе нужно держаться от меня подальше, бежать от меня со всех ног.

– Нет, не нужно, – говорит она, плача. – Я хочу быть рядом с тобой, помочь тебе наладить свою жизнь.

– Ни хрена себе! Ну, тогда я уйду от тебя. – Я распахиваю дверцу и вылезаю на обочину. По плечам тут же начинают барабанить капли дождя, острые, как ногти. – Езжай дальше сама, – кричу я в салон. – Так ты будешь в большей безопасности.

Но она, естественно, никуда не едет. Вместо этого она выходит из машины и семенит за мной по обочине, уговаривая вернуться. А я иду вперед, почти бегу. Мне кажется, что я иду настолько быстро, что даже могу убежать от себя.

– Саттер! – кричит она. – Остановись! Прости меня!

Невероятно. Она просит прощения? За что? Я поворачиваюсь, чтобы прогнать ее к машине, но уже ничего не могу поделать. Прямо позади нее я вижу два снопа света от фар. Я успеваю выкрикнуть: «Эйми!», прежде чем она спотыкается и ее заносит влево, на дорогу. На секунду фары ослепляют меня, потом я слышу страшный удар, и в следующее мгновение понимаю, что Эйми катится через обочину в кювет.

Я бегу к ней, и вся кожа горит огнем. Дождь заливает мне глаза, я ничего не вижу. В желудке ощущение, будто какой-то дикий зверь пытается выбраться оттуда, процарапывая путь к свободе по пищеводу, разрывая горло.

– Что я наделал? Что я наделал? – повторяю я, но не знаю, говорю я это вслух или нет.

Эйми лежит в траве, ее волосы намокли, щека испачкана грязью. Или это кровь? Я падаю на колени рядом с ней.

– Эйми, господи, Эйми, какой же я идиот, Эйми.

– Саттер. – Глаза она не открывает. – Кажется, меня сбила машина.

– Я знаю, солнышко, знаю. – Где-то я слышал, что нельзя двигать человека, сбитого машиной, потому что можно повредить позвоночник, поэтому я просто стою на коленях рядом с ней и боюсь прикоснуться к ее лицу. – Не бойся, я сейчас вызову помощь, – говорю я ей. Но я, полнейший идиот, потерял свой мобильник, и у меня нет возможности вызвать «скорую».

Она открывает глаза и пытается сесть.

– Не надо, – говорю я, – тебе нельзя двигаться.

– Все в порядке. – Она приваливается к моей груди. – Думаю, со мной все в порядке. Мне только руку задело.

Приглядевшись, я понимаю, что на ее щеке все же грязь, и ласково стираю ее.

– Ты поможешь мне дойти до машины? – спрашивает она. – Мы все промокли.

– Конечно, маленькая моя, конечно, помогу. – Я беру ее под руку и пытаюсь поднять ее, но она морщится и просит меня подождать.

– В чем дело?

– Рука. Кажется, она сломана.

– Сильно болит?

На дороге кто-то кричит:

– Господи, она жива?

Это парень и девушка, старше нас года на два, студенты колледжа, судя по виду. Парень говорит:

– Она вдруг появилась перед нами. Я ничего не мог поделать.

– Ее задело боковым зеркалом, – говорит девушка. Она держит над головой раскрытый журнал, чтобы дождь не намочил ей волосы, только это вообще не помогает. – Зеркало вдребезги. Она шла прямо по дороге.

– Простите, – говорит Эйми. Парень тут же:

– О, не беспокойтесь на этот счет. Надеюсь, с вами все в порядке?

– Все замечательно, – говорит Эйми, но я говорю:

– Думаю, у нее рука сломана.

– Ей повезло, что не хуже, – говорит девушка. – Чем вы тут занимались?

Я хочу заявить ей, что это не ее дело, но Эйми перебивает меня:

– Мы кое-что искали. У нас кое-что из машины выпало.

Парень спрашивает, надо ли подвезти нас до больницы, но я отвечаю ему, что мы сами справимся. Парень, кажется, доволен таким поворотом событий, и его подружка говорит:

– Надо быть поосторожнее.

Я помогаю Эйми встать. Все конечности у нее, на первый взгляд, работают нормально, кроме левой руки, но ран на руке нет, кости не торчат наружу. Парень идет за нами и открывает пассажирскую дверь моей машины для Эйми. Его подружка уже спешит к их машине.

– Ты уверен, что сможешь вести? – спрашивает он у меня после того, как мы бережно усаживаем Эйми.

– Справимся, – отвечаю я. – Плевать, если придется ехать со скоростью десять миль. Я не допущу, чтобы с ней еще что-то случилось.