Закат Железного города

Мне кажется, религия для Борза была одним из таких якорей, помогала ему мыслить здраво и бороться с трудностями. При этом мы никогда не говорили на подобные темы, просто принимая друг друга со всеми гранями наших характеров и особенностей.

До катастрофы я не был особо религиозен, да и после не стал, хотя крестик носил на груди с самого рождения. Тем не менее я считал веру чем-то вроде костылей, в хорошем смысле этого слова.

Пока всё нормально, мало кто о ней вспоминает, как и о матери. А как прижмёт так сразу или «ой мамочки!» или «господи спаси!» — и я не осуждаю. О костылях тоже не вспоминают пока ногу не сломают, а как припрёт, шагу ступить без них не могут.

Нужны человеку такие «костыли»… ой как нужны. Потому что когда некому помочь, поможет мама. А когда надежды совсем нет, остаётся только вера.

Какую бы форму она не принимала.

* * *

— Это он.

Мы лежали на гребне каменистого холма. Внизу между двух разбитых в пух и прах зданий, в паре километров от вокзала, застрял на парамагнитных рельсах раскуроченный поезд. Ну как раскуроченный… вагонов пять из пятнадцати приказали долго жить, а остальные в полном порядке, разве что пылью покрылись.

С чего ты взял? Поездов в городе мало?

— По путевым листам время совпадает. Да — мы ожидали его найти ближе к вокзалу или даже в тоннеле, но как видишь, он не дотянул.

Волк поднялся:

Нужно проверить.

Я спорить не стал. Но привыкнув к подземелью неловко себя чувствовал на открытых пространствах. А нам нужно было спуститься по склону и пройти почти триста метров пространства у всех на виду.

Один единственный стрелок, засевший в ближайших руинах, быстро перечеркнёт наши жизни на открытой местности.

Волк будто прочитал мои мысли:

Обойдём по краю, выйдем к составу вон там. — Снайпер указал на самое узкое место между руинами и вагоном. — Перебежим по очереди.

Окидывая взглядом округу, я кивнул:

— Добро.

При более пристальном взгляде на вагоны поезда, я не нашёл среди них пассажирских. Лишь грузовые, и массивные стальные коробки для перегона техники. Но что за машины могут скрываться внутри — я понятия не имел.

Чтобы сократить риски пришлось солидно попотеть и знатно увеличить маршрут. Заложив широкий крюк по склону, а затем и по гребню пролегающего ниже холма, мы вышли к останкам наполовину заваленного здания.

Сбор. Двойка.

В «поле» мы держали дистанцию, в помещениях же — ситуация менялась с точностью до наоборот. Получив команду от укрывшегося за иззубренными остатками стен Борза, я немедленно его догнал и занял позицию рядом, держа под наблюдением уходящую вниз лестницу.

Снайпер отложил «Сокол», прикрепив тот к рюкзаку, перевооружаясь щитом и пистолетом. Я же, дождавшись, когда напарник сменит оружие, уступил ему место у лестницы и укрывшись под останками стены скинул с себя разгрузку.

Торопиться нам было некуда. Мы укладывались в график с запасом и потому в лишнем риске не было смысла. Вытащив из рюкзака «Кольчугу-М» и пластины к ней, я за двадцать секунд полностью собрал бронежилет и водрузил его себе на плечи. В самом конце проверил петли экстренного сброса на рюкзаке и экипировке — всё работало штатно. Если вдруг я решу, что лишний вес мне не к лицу, или посчитаю защиту лишней… всё это добро немедленно полетит на пол. Жизнь она всё же важнее, а драпать в бронежилете иногда совсем не в масть.

— Готов.

Тренировки не прошли даром. Каждый был на своём месте и знал, что делать. Не имея больше преимущества в виде штурмового дрона и не смея использовать шар-сканер из опасения пробудить изменённых, мы целиком полагались на собственную собранность и внимательность.

Слаженность в таком деле — была на вес золота.

Лестница оказалась крепкой, несмотря на зияющие в её ступенях дыры, в которых было видно обломанную арматуру. Спустившись в темноту, мы немедленно активировали свои средства наблюдения и после двухсекундной остановки двинулись дальше.

На опалённом старыми пожарами этаже нас встретил гул ветра. Несмотря на то, что двумя своими стенами здание примыкало к горам обломков, все остальные её стороны — продувались насквозь. Звук здесь вибрировал и давил на уши, практически сводя на нет усилия расслышать хоть что-то.

Сами собой напрашивались мысли об нормальных наушниках с подавителями стороннего шума и позиционированием. Но такого добра, у нас, к сожалению, не было.

Через некоторое время исследуя этаж за этажом мы спустились к подножью руин. Изменённых в доме не оказалось, по крайней мере в наземной его части. Здесь обитали лишь наглые крысы, которые, кажется, стали крупнее и совершенно точно — вдвое наглей.

Чтобы заставить убраться одну из таких тварей сидящую у нас прямо на пути, Волку пришлось её пнуть. Удар не достиг цели, плешивая образина увернулась и быстро ретировалась в одну из здешних трещин, избегая гнева чеченца.

Совсем наглые. И непонятно чем живут. Где берут еду?

Укрывшись за стенами первого этажа, мы снова перевооружились. Так как Борз являлся гораздо лучшим стрелком чем я, а его пристрелянный «Сокол» был оснащён контурным прицелом, рвать спринт к поезду первым — выпало мне.

Снайпер остался на прикрытии.

Бряцая экипировкой, я рванулся вперёд так, словно за мной гналась орава изменённых. Забег казался мне дико медленным, а толкающий в грудь ветер лишь усиливал это ложное впечатление. Пока мы исследовали здание, его напор увеличился и уже оказывал серьёзное сопротивление всякому, кто пытался пойти напролом.

Парамагнитные рельсы оказались не тронуты. При ближайшем рассмотрении поезд был цел и невредим, царапины и вскипевшая на бортах краска не в счёт. Бросив взгляд на хвост этой металлической «змеи», я понял, что при нужде состав может поехать дальше. Причиной того, что часть вагонов потерпела крушение скорее всего было попадание крупных обломков, докатившихся до парамагнитной ветки.

Это они отделили от поезда третью его часть, раскидав искорёженные вагоны по округе. Но основная часть уцелела. Если вагон машиниста не повреждён, когда-нибудь эта бандура ещё сможет послужить человечеству. Ведь отсюда до въезда в низинный город расстояние всего-ничего. А плотность застройки у парамагнитных веток всегда была ниже, соответственно и склоны бетонных гор, что формировались у обвалившихся зданий до сюда не доставали.

Размышляя, я не забывал о возложенной на меня задаче. Нырнул под вагон, осмотрел сокрытое от Борза пространство, заглянул на другую сторону и не разглядев признаков опасности, дал отмашку: