Заклятые враги

Сначала между мужчинами завязалось какое-то подобие беседы: они поведали друг другу, кто из каких мест, посетовали на жару. Но солнце палило все сильнее; взмокшие от пота, бывшие враги уже молча продолжали путь, и лишь урчание их пустых животов нарушало тишину.

На закате, усталые и голодные, они увидели пустую лачугу и, не сговариваясь, пустили коней вскачь. Спрыгнув на землю у ограды небольшого садика, мужчины ринулись вперед, стараясь опередить друг друга.

На первый взгляд казалось, что здесь ничего не растет кроме травы и одуванчиков. Джон в отчаянии отшвырнул комок красной глины. Интересно, сколько времени можно выдержать без еды? Неужели придется еще одну ночь провести на голодный желудок? Вдруг он заметил краешком глаза налитой бок спелой клубники. Не веря в такую удачу, Джон опустился на колени и осторожно раздвинул зеленые листики. Когда рядом с ним оказался Айра, ему захотелось зарычать: «Это мое! Добывай себе еду сам!» Однако увидев, как Ньюкомб запихивает ягоды в рот вместе с листьями и стебельками, он не выдержал и расхохотался. Голод всех делает равными!

Когда от ягод не осталось и следа, мужчины обошли вокруг полуразрушенного строения.

— Не обрушится ли оно на нас, если мы здесь заночуем? — с сомнением в голосе спросил Джон, косясь на провалившееся крыльцо.

Ноюкомб без колебаний толкнул дверь, едва державшуюся на одной петле.

— Эти старые дома немного крепче, чем кажется на первый взгляд. Сначала их строили из бревен, а с годами работяги обшивали свои дома досками.

Осторожно ступая по скрипевшему полу, они осмотрели помещение. Две комнаты оказались совершенно пустыми, а в третьей валялись лишь дырявые корзины и бутылки из тыквы.

— Здесь мы спрячем лошадей, — решил Джон и пнул ногой весь этот хлам, проверяя, нет ли в нем змей или мышей. Но кроме пыли ничего не было.

Он вышел наружу и через несколько минут вернулся с охапкой сочной травы. Затем привел жеребца, расседлал его и насухо вытер тряпкой, которую всегда держал при себе для этих целей.

Тонкие губы Ньюкомба скривились в усмешке.

— Так ты избалуешь своего коня.

Джон бросил на него пронзительный взгляд.

— Тебе тоже следует немного поухаживать за своим. Если нам придется нестись во весь опор, он выдохнется через секунду, — загорелой рукой Джон погладил своего жеребца. — Джейк же в отличной форме. Ему не страшны никакие препятствия.

Ньюкомб снова усмехнулся, но все-таки сходил за своим усталым конем и принес ему травы.

Было уже совсем темно, когда Джон, выбрав себе комнату, улегся на полу. Он закрыл глаза и попытался уснуть. Сон почти сморил его, когда раздался голос Ньюкомба.

— Этот воздух напоминает мне ночи на плантации. Я брал с собой пару девушек-рабынь, и время пролетало незаметно…

Ответа не последовало, и Айра громко спросил:

— Ты когда-нибудь имел дело с рабыней, Квейд? Наступило долгое молчание, прежде чем Джон отрывисто сказал:

— Нет, никогда. Овладеть женщиной, которая боится сказать «нет» — это не по мне.

— Да ты что, янки?! Они только и ждут чтобы их изнасиловали. И, между прочим, в постели рабыни просто превосходны!

Собираясь поддразнить Ньюкомба, Джон простодушным тоном заметил:

— Тебе повезло, что негры получили свободу. Теперь, когда вернешься домой, ты сможешь жениться на какой-нибудь красивой негритянке.

В соседней комнате наступило тягостное молчание. Затем Айра со злостью произнес:

— Ты меня обижаешь, мистер. Это все равно, что ударить хлыстом…

«Ах ты, негодяй, — подумал Джон, — привык размахивать хлыстом, издеваясь над беспомощными рабынями!» Но вслух он с наигранным удивлением произнес:

— Не понимаю, что тут обидного? Ты сам только что заявил, что предпочитаешь чернокожих женщин. Что же я еще мог подумать?

Айра презрительно фыркнул:

— Только сумасшедшие северяне не знают, что белый мужчина никогда не женится на рабыне!

— Интересно, — протянул Джон, — а что же ты будешь делать, когда придется идти в какое-нибудь увеселительное заведение и платить за негритянку? Я слышал, что среди них встречаются нестоящие красотки. Это будет стоить тебе целое состояние.

— Я получу свое бесплатно, — самодовольно произнес Ньюкомб. — Свободные или нет эти черные девки, они побоятся отказать белому мужчине.

— Вместо удовольствия тебе могут выпустить кишки, — предостерег Джон.

— Ба! — снова фыркнул Айра. — Во всяком случае я уже выбрал себе невесту. Кроме того, что это самая красивая девушка во всем штате, она еще и девственница!

Джон зевнул.

— Счастливчик! И где же ты прячешь свою девственницу?

— Леди с Юга не нужно прятать. Она знает свое место и терпеливо ждет жениха. Кто бы ни зашел на плантации Бэйна, мисс Серена всегда дома и любезно примет гостей.

Джон покачал головой, сочувствуя незнакомой девушке. Знает ли она, за кого выходит замуж: за насильника чернокожих рабынь и жалкого труса?! Раздосадованный, Квейд ничего больше не желал слушать о Серене Бэйн и повернулся спиной к Айре Ньюкомбу.

На следующее утро Джона разбудил солнечный луч. Привык за годы войны просыпаться мгновенно, он тотчас же вспомнил, что привело его в эту лачугу, и проворно вскочил на ноги.

Ньюкомб все еще громко храпел в соседней комнате. Джон проверил жеребца и из любопытства стал рыться во всяком хламе. Большинство корзин оказались пустыми, но в некоторых были тряпки, кухонная утварь и поломанные детские игрушки. «Кто-то все это тщательно упаковывал», — подумал Джон, доставая со дна груды последнюю корзину. В его глазах появился интерес — она была достаточно тяжелой. Возможно, в корзине лежало что-то стоящее. Он отбросил в сторону старые газеты и обнаружил одежду. Почти все вещи оказались мужскими. Джон присел на корточки и стал вытаскивать, все подряд.

Минут через пять он удовлетворенно огляделся. Из всего этого барахла ему удалось отобрать две пары грубых домотканых штанов и две рубашки, выкрашенные краской, полученной из орехов, — это как раз то, что им нужно. Одетые как штатские, они не будут выделяться во время своего путешествия…

Джон вручил Айре одежду и приказал переодеться, но южанин неожиданно заявил, что его рабы выглядели лучше, и отказался примерить крестьянские вещи.

— Им не приходилось дезертировать, — с мрачным видом резонно заметил Джон.

Ньюкомб нехотя разделся и брезгливо натянул на себя чьи-то обноски.

— Ты выглядишь, как изнуренный непосильным трудом бедняк, — не смог удержаться от комментариев Джон. — Думаю, что этот наряд идет тебе больше, чем серый мундир конфедератов.

В глазах Кьюкомба зажегся недобрый огонек, но он сдержал свой гнев и молча перенес оскорбление.

Квейд от души потешался и над своим видом — руки торчали из рукавов, брюки тоже были слишком коротки. В общем, он выглядел еще хуже, чем конфедерат. Усмехнувшись, Джон поднял с пола их прежнюю форму и вышел наружу. Указав Айре на обмундирование, он предложил:

— Нам лучше закопать это. Если какая-нибудь из армий наткнется на него, они легко найдут нас.

На лице бывшего офицера отразилось смущение — ему следовало бы подумать об этом первому. Закончив седлать лошадь, он проворчал:

— Я как раз собирался заняться этим.

— Конечно, конечно, — согласился Джон, бросив на Ньюкомба презрительный взгляд.

Они положили одежду в небольшую ямку, а сверху набросали комки глины и камни; после этого вскочили на коней и тронулись в путь.

Прошло еще три дня. Они были похожи один на другой. По ночам Джон и Айра промышляли в садах, подстреливали в лесу мелкую дичь, спали в амбарах, а если таковых не встречалось у них на пути, то и просто на голой земле.