Заклятые враги

Оторваться от своей стеночки девушка всё равно так и не смогла. Ей на мгновение показалось, что это будет преступлением — отойти от собственного заключения, пусть оно и не до конца тюремное, устроиться рядом с Рэем. Словно в этом есть что-то противозаконное.

Хватит лгать.

Моника опустила глаза. На полу появился новый, тёмно-синий коврик. Предыдущий, с гербом Элвьенты, кто-то сжёг, кажется, Анри неловко уронила на него свечу, и тот вспыхнул прежде, чем Шэйран успел воспользоваться соответствующим заклинанием. И шторы тоже изменились, но, может быть, это так играет свет.

Дубовая мебель, тот же стул, на который ей вдруг так сильно захотелось присесть — потому что голова кружилась, аки обезумевшая.

— Я тут не только для того, чтобы отыскать Эрлу, — выпалила наконец-то девушка, сжигая последние мосты. Пусть выгоняет, что уж теперь. — Я тут для того, чтобы уничтожить или хотя бы найти артефакт, который обусловил волшебную защиту и существование границы между Эррокой и Элвьентой. Вот.

Она зажмурилась. Рэй, конечно, не был таким уж могущественным магом, чтобы её победить, он ведь всего лишь серый троечник…

Да кому она врёт! Она может совершить одну значительную атаку, а он — чуть более слабую, но зато в неограниченном количестве. Тут ни один волшебный щит не поможет, тут вообще ничего не поможет! Какое там сражение, она же превратится в горстку пепла после третьей или четвёртой попытки со стороны Рэя, максимум после шестой!

— Да? Тэзра послала? — голос Рэя был таким же, как и прежде, и Моника открыла один глаз. Маг всё так же валялся на кровати, вытянув ноги и наплевав на то, что покрывалам, расшитым гербами, не слишком по вкусу его сапоги.

— У тебя вся обувь в грязи, — отметила она, немного осмелев. — И ты устроил её именно на королевских гербах.

— Мне можно, — абсолютно серьёзно заявил парень. — Я принц. Я могу уложить сапоги на всю символику нашего государства… За одним исключением.

— Каким?

— Ну… Чисто гипотетически, — Рэй прищурился, — на короля тоже можно. Но, боюсь, папа оставит меня не только без сапог, но и без ног. Хотя бы без одной. Падай, — он подвинулся. — Я действительно не кусаюсь.

— А… — Мон запнулась. — Ты странный принц. Я только что сказала тебе, что прибыла сюда, дабы уничтожить артефакт, на котором стоит могущество Элвьенты, а ты предлагаешь мне лечь рядом с тобой в постель?

— Можно без этого платья и сразу под одеяло. Тогда я буду рассматривать это в качестве взятки, — довольно заявил Шэйран, — и не премину ею воспользоваться. Ты идёшь или нет?

Моника собиралась было возмутиться наглой беспардонностью своего бывшего сокурсника, но вместо этого подошла ближе и замерла рядом с ним, прищурилась, словно подумывала, что сделать лучше, удушить его или пронзить магией, а после осторожно присела на краешек кровати. Ложе было далеко не королевским, то бишь, на площадку для фехтования не походило, но Рэй отодвинулся к стене, поэтому…

В конце концов, если б они вот так лежали рядом на траве, это было бы не совсем близко и, соответственно, не вызывало бы совершенно никаких возмущений. Руки едва-едва соприкасались, ни о какой тесноте и вовсе не могло идти и речи.

— И всё равно, — устроившись поудобнее и уставившись на совершенно обыкновенный белый потолок, продолжила девушка, — я не понимаю. Я — считай, нарушительница закона. Ты пусть и не признанный официально, но всё-таки наследник престола. И вместо того, чтобы тащить меня в тюрьму, чтобы звать стражу…

— А ты представь, что я сейчас не элвьентский принц, а эрроканский. Тоже шпион. М? — парень повернулся на бок. — О Первый, Моника… Я даже богов поминаю то того, то того, а не верую ни в единого. И ты будешь говорить мне о том, что я неправильно реагирую? Это ты неправильно воруешь артефакт и уничтожаешь Элвьенту! Правда, боюсь тебя разочаровать, ничего не получится.

— У артефакта слишком хорошая защита? — Лэгаррэ тоже повернулась к нему лицом, стараясь игнорировать то, что ещё на пару сантиметров ближе, и это уж точно будет немного… Двусмысленно. — Серый троечник, да что ты смыслишь в способах получить желаемое настоящих ведьм.

— О, тебе будет достаточно улыбнуться, и стража рухнет к твоим ногам. Я уже готов, — совершенно искренне заявил Шэйран. — Но есть одна маленькая загвоздка — часть артефакта уехала в Эрроку, часть Эрри знает где носит, а третью часть… Нет, ты можешь убить, конечно, но вряд ли она не будет сопротивляться, правда.

— То есть? — удивилась Моника. — Его Величество увёз часть артефакта с собой во вражескую страну, а часть хранит тут и…

— Да нет же, — Шэйран уже точно забыл о том, что обещал её не трогать, потому что нагло привлёк к себе. — Я хочу сказать, что единственный артефакт, способный хранить Элвьенту — это королевская династия.

— Граница заговорена на вашу кровь?

— Граница ни на что не заговорена! — возмутился Рэй. — Она просто есть и всё! Периодами барахлит, глючит, отказывается нормально работать. И, к тому же, есть ещё один ма-а-аленький нюанс. Граница — это сама природа Дарны. Ты же не хочешь развалить весь город? — девушка отрицательно замотала головой. — Ну вот. Нет никакого артефакта. Дарнаэл Первый что-то там сделал, вот мы с этим живём. Предположительно он рассчитывал на весь континент, я думаю, но не успел.

— То есть…

— То есть, где правят Тьерроны, там она и растёт. Естественно, если эти земли соприкасаются с Дарной и находятся на нашем континенте, — пожал плечами Шэйран. — Можешь приступать к убийству, у меня где-то там был нож, я могу помочь.

Моника рассмеялась. Это уж точно было шуткой, и она не собиралась больше заводить разговор о подобных глупостях. Рэй тоже расслабился, успокоился, не кипел больше после встречи с Тэллаваром и просто обнял её покрепче, привлекая к себе.

— Теперь всё хорошо, я надеюсь? — шёпотом поинтересовался он. — Ты больше не планируешь в ссылку? А то куда мне без помощницы, я ж тут одурею.

Она обняла его за шею, вместо того, чтобы сбежать, и вновь крепко зажмурилась. Верить в то, что мужчина может быть могущественным магом, способным защитить её, и просто приятным собеседником и хорошим человеком, казалось странным и почти страшным, но девушка старательно пыталась убедить себя смириться с сим прискорбным фактом. Может быть, когда-то у неё даже получится.