Заколдованная жизнь

Неудивительно, что этой ночью Муру снились кошмары — ужасные сны, полные гигантских уховерток и осклизлых, пористых лягушек. Мальчик ворочался как в бреду, покрывался испариной и стонал. Среди ночи он проснулся, мокрый, ослабевший и даже похудевший, как это обычно бывает после тяжелой болезни или дурного сна. Чувствуя себя абсолютно разбитым, Мур некоторое время полежал с открытыми глазами, а потом ему стало лучше, и он снова заснул.

Когда Мур проснулся опять, было уже светло. Он прислушался к снежной тишине замка и внезапно понял, что Гвендолен опять что-то натворила. Он не знал, откуда такая уверенность, — возможно, он просто вообразил это. Ведь если мистер Сондерс действительно отобрал у его сестры волшебный дар, то она больше ничего не могла натворить. Однако Мур был уверен: она опять что-то устроила.

Он вскочил и выглянул на улицу поочередно из всех окон. Ничего особенного. Кроны кедров нависали над лужайкой. На склонах холма цвели сады. День принимал ванну из солнца и тумана, и ни единого следа еще не отпечаталось на серебристо-зеленой траве. И все же Мур был уверен: что-то произошло. Он быстро оделся и помчался вниз по лестнице, чтобы скорее узнать у Гвендолен, что она опять учинила.

Открыв дверь ее комнаты, он почувствовал сладкий, тяжелый запах волшебства с явственной примесью гари. Впрочем, запах, скорее всего, не выветрился с прошлого вечера. В комнате было прибрано. Останки тварей и обгоревший котел исчезли. Только коробка Гвендолен оказалась не на месте: раньше она лежала в расписном шкафу, а теперь стояла возле кровати, наполовину открытая.

Его сестра спала, свернувшись калачиком и с головой накрывшись голубым бархатным покрывалом. Чтобы не разбудить ее, Мур с величайшей осторожностью закрыл за собой дверь. Но она все равно услышала, тут же села на кровати и уставилась на него.

Мур понял: если что и случилось, то с самой Гвендолен. Во-первых, ночную рубашку она надела задом наперед и ленточки, которые обычно завязывались сзади, сейчас болтались спереди. Во-вторых, Гвендолен как-то странно смотрела на него. Она казалась изумленной и даже испуганной.

— Ты кто? — спросила она.

— Я Мур, а кто же еще?

— Мур? Какое-то кошачье имя! Но кто ты? «Возможно, — подумал Мур, — утрачивая волшебный дар, ведьмы теряют и память. Надо быть с ней терпеливым».

— Я твой брат Эрик, — спокойно произнес он и подошел поближе. — Но обычно ты зовешь меня Муром.

— Мой брат?! — переспросила девочка в величайшем изумлении. — Что ж, это совсем неплохо: я всегда мечтала о брате. К тому же теперь я точно знаю, что не сплю. В ванной было очень холодно, да и когда я щиплю себя, мне больно. Тогда, может, расскажешь мне, где я? Это что-то вроде приюта?

Мур пристально взглянул на нее. Он заподозрил, что с памятью у девочки все в порядке, а вот с манерой говорить и внешностью… Она стала тоньше, чем раньше. Лицо вроде бы осталось таким же хорошеньким, с красивыми голубыми глазами, и все-таки стало другим. Золотистые волосы, раскинутые по плечам, оказались на целый дюйм длиннее, чем прошлым вечером.

— Ты не Гвендолен! — выдохнул Мур.

— Надеюсь, что нет! — ответила девочка. — Какое жуткое имя! Я Дженет Чант.

Глава девятая

Мур был не менее озадачен, чем чужая девочка в постели Гвендолен. «Чант? — лихорадочно соображал он. — Чант? Может, у Гвендолен есть сестра-близнец, о которой она мне не говорила?»

— Но моя фамилия тоже Чант, — проговорил мальчик.

— Неужели? — удивилась Дженет. Оставаясь в кровати, она встала на колени и запустила руки в волосы. Мур никогда не видел такого жеста у Гвендолен.

— Ты и вправду Чант? Это ведь довольно редкая фамилия. И ты принял меня за свою сестру?

Да, с тех пор как я очнулась в ванне, я все пытаюсь сложить два и два, и у меня по чему-то получается пять. Где мы?

— В замке Крестоманси, — ответил мальчик. — Крестоманси поселил нас здесь примерно через год после того, как умерли наши родители.

— Вот так-так! — еще больше изумилась девочка. — Но мои-то родители живы-здоровы — во всяком случае, вчера вечером я пожелала им спокойной ночи. А кто такой Крестоманси? Не мог бы ты вкратце поведать мне историю своей жизни?

Мур сбивчиво рассказал, как и почему они с Гвендолен очутились в замке и что его сестра тут натворила.

— Ты хочешь сказать, Гвендолен действительно была ведьмой?

Муру очень не понравилось слово «была». А вдруг он больше никогда не увидит сестру?

— Да, она ведьма. А ты разве нет?

— Ну конечно нет! — воскликнула Дженет. — Впрочем, если бы я жила здесь всю жизнь, то, возможно, тоже стала бы колдовать. Видимо, ведьмы встречаются у вас часто?

— И колдуны, и некроманты, — ответил Мур. — Правда, волшебники и чародеи — гораздо реже. Думаю, мистер Сондерс — чародей.

— А как насчет знахарей, шаманов, кудесников? — стала перечислять Дженет. — Как обстоят дела с кикиморами, факирами и ведунами? Их у вас тоже пруд пруди?

— Эти в основном живут среди дикарей, — пояснил Мур. — Кикимора — вообще грубое слово. А вот кудесники у нас есть, они очень могущественные и важные. Я в жизни ни одного не встречал.

— Понятно.

На секунду задумавшись, Дженет выскочила из кровати, да как-то резко, поспешно, по-мальчишески. Это было совсем не похоже на Гвендолен.

— Давай-ка обыщем все вокруг, — предложила девочка, — на случай если милейшая Гвендолен была настолько любезна, что оставила нам записку.

— Не говори о ней таким тоном, — горестно попросил Мур. — Как ты думаешь, где она теперь?

Дженет посмотрела на мальчика и поняла, как ему грустно.

— Извини, я больше не буду. Хотя согласись, у меня есть основания на нее сердиться. Забросила меня сюда, а сама исчезла! Надеюсь, она сможет нам это объяснить.

— Они поколотили ее ботинком и отобрали у нее чары, — попытался оправдать сестру Мур.

— Да, ты говорил, — откликнулась Дженет, выдвигая позолоченные ящики туалетного столика. — Я уже боюсь Крестоманси. Но неужели они и в самом деле отобрали у нее волшебный дар? Как же ей тогда удалось провернуть трюк со мной?

— Я и сам в толк не возьму, — пожал плечами Мур, присоединяясь к поискам.

Он был готов отдать собственный мизинец за одно только слово от Гвендолен — любое слово. Ему было ужасно одиноко.

— Как ты оказалась в ванной? — спросил он, думая, не провести ли обыск и там.

— Понятия не имею. Просто я проснулась в ванне, — ответила девочка, извлекая из нижнего ящика стола связку лент для волос. — А до того мне почудилось, что меня перетащили через какую-то ограду. Я была без одежды, поэтому жутко мерзла.