Закон Арены

Больше от меня ничего не потребовалось – остальных штурмовиков добросовестно дорвали Хащщ с Климом. К манере ведения боя ктулху я привык давно, а вот наблюдать, как Клим в человеческом обличье зубами вырвал горло у живого человека, было немного жутковато. Раз – и стоит боец, хлопая глазами, а сквозь громадную рану на его шее позвоночник видать. Фильм ужасов, да и только.

Стоял тот боец, разумеется, недолго. Рухнул рядом с теми, кого Хащщ прикончил ударами мощных лап. Кстати, одному из них наш суперктулху упасть даже не дал. Изящным жестом подхватил тело, после чего ребром ладони снес ему голову, словно продвинутый каратист, отрубающий горлышко у бутылки шампанского. Ну и тут же начал хлебать кровь, присосавшись к трупу.

Я отвернулся.

Понимаю, реалии Зоны и все такое, но я вряд ли привыкну к зрелищу того, как мутанты выпивают людей, словно пакет с молоком. Хоть я и сам побывал в теле ктулху, а все равно человеческая сущность во мне противилась происходящему…

– Неправильный ты мутант, Снайпер, – осклабился окровавленной пастью Клим, появившись в поле моего зрения, – по ходу, тоже успел подкормиться. – Кровь не пьешь, от кровопийц лицо воротишь.

– Уж какой есть, – буркнул я. – Рано пировать начали, еще ничего не закончилось…

Но по факту – закончилось.

Основной отряд, пытавшийся, словно нож, разрезать базу наймитов на две половины для более легкой зачистки, мы уничтожили. А остальные, более мелкие группы штурмовиков, в свою очередь сейчас зачищали наемники…

А с севера так никто и не пришел.

Думаю, по каким-то причинам задержался отряд вояк, который должен был ударить одновременно с тем, что ударил. По ходу, командир операции решил воспользоваться моментом и всю славу заграбастать в одну харю.

И заграбастал.

Не славу, правда, а то, что заслужил.

На марше же второй отряд получил весть о том, что командир операции убит, и его командир принял правильное решение, развернув колонну и не потеряв никого в бессмысленной бойне. Что это была бы бойня, я не сомневался: наймиты, разгоряченные дракой, даже с каким-то нетерпением поглядывали на закрытые северные ворота, мол, давайте, ломайте, и теперь-то, без фактора неожиданности, мы вас встретим как подобает…

Но вскрыть те ворота так никто и не попытался.

Поняв, что второй атаки не будет, наемники немного расслабились. Некоторые подходили, хлопали меня по плечу, говорили что-то…

Я не слушал – множественный ментальный контакт такой интенсивности выпил из меня почти все силы. Но понятно было, что наемники благодарны нашей троице, ибо без нас фиг знает, чем могла бы закончиться эта атака.

К Хащщу с Климом наймиты тоже подходили, но меньше. Все-таки к мутантам, даже разумным, в Зоне у народа особого доверия нет. Хотя, если разумный мутант спас твою жизнь и жизни твоих товарищей, то, на мой взгляд, он намного лучше тех людей, что не сделали для тебя то же самое.

А потом ко мне подошел Бехрам в тяжелом штурмовом бронекостюме. На левой руке – окровавленная повязка. Окинул меня взглядом из-под маски, судя по прищуру глаз, усмехнулся.

– Получается, наша группировка копит долги перед тобой и твоими друзьями?

Я покачал головой.

– Не думаю. Мы были на территории группировки и защищали свои жизни.

– Но вы могли уйти до начала штурма.

– Могли, – согласился я, окинув взглядом подошедших Хащща и Клима. – И это выглядело бы, что мы сбежали, спасая свои шкуры. С точки зрения разумного выбора – оптимально. Но не с точки зрения репутации, которой лично я дорожу.

– Для тебя репутация дороже жизни?

Я неопределенно пошевелил пальцами в воздухе.

– Просто когда ты предложил свалить отсюда, я подумал, что и без хабара останусь, и если кто-то скажет потом, что я сегодня поступил как трус, в рожу я ему, конечно, дам. Но потом буду сомневаться в том, прав он или нет. А я не люблю сомневаться, когда бью кого-то по роже.

Бехрам рассмеялся.

– Хороший ответ, сталкер. Что ж, благодарю за помощь. Оружие и снарягу тех, кого вы сегодня положили, наш торговец примет по наивысшей цене. На нашем складе выбирайте любой шмот и любые стволы, это бесплатно. Ну, и если кто-то из вас надумает податься в наймиты, будет принят без испытательного срока.

– Даже несмотря на то, что мы – мутанты? – приподнял Хащщ лысую бровь.

– Если разумный мутант эффективно защищает интересы группировки, значит, в интересах группировки его завербовать, – твердо сказал Бехрам. – Все остальное – комплексы и предрассудки, мешающие развитию группировки.

– Я подумаю, – сказал Хащщ. – Кровь мы, конечно, и повкуснее пили, но в местном баре она не самая паршивая.

– Я тоже пока подожду с решением, – поддержал его Клим. – До того момента, пока не пойму, какова будет итоговая сумма за мой хабар.

– Ну а я – в отпуск, – сказал я. – Навоевался. Зона с ее ежедневными мясорубками уже в печенках сидит. Хочется пройтись по улице, не ожидая, что тебе каждую секунду кто-нибудь выстрелит в затылок 11 .

– Не знаю такого места на планете, где чей-то затылок был бы в абсолютной безопасности, – заметил Бехрам. – Но если душа требует, настаивать не буду. Мое предложение бессрочное – до тех пор, пока кто-то из вас не перейдет дорогу моей группировке.

И ушел, оставив нас посреди луж крови и мертвых тел. После чего к нам сразу подошел наемник ростом, наверно, с Хащща и вряд ли сильно уже его в плечах.

11

Об отпуске Снайпера можно прочитать в романе Дмитрия Силлова и Любови Оболенской «Зона счастья» литературной серии «Звезды лирической прозы».

– Бехрам распорядился проводить вас на склад. Пока будете выбирать снаряжение и оружие, наши бойцы соберут ваш хабар, все посчитают, и в кассе группировки получите деньги в любой валюте по максимальной ставке.

– По максимальной ставке – это хорошо, – осклабился Клим. – Но учти, я запомнил всех, кого мы тут перемочили, и их шмот с оружием тоже запомнил. Так что проверять хабар и суммы в кассе буду по списку.

– Если я соберусь когда-нибудь профессионально выступать на Арене, однозначно возьму тебя в промоутеры, – заметил Хащщ.

– Да не вопрос, – хмыкнул Клим. – Если договоримся по цене. Думаю, что с сегодняшнего дня мои услуги будут стоить дороже.

* * *

Вечерело.

Свинцовые тучи, зависшие над Зоной, становились все гуще и объемнее, обрастая сумерками, сливаясь с ними. Еще немного, и темно-серая мгла накроет зараженную землю тяжелым и влажным одеялом ночи…

На пригорке стоял наемник, глядя в мощный бинокль, снабженный тепловизором. В окулярах дорогого прибора была видна одинокая фигура человека, уходящего вдаль, по направлению к кордону.