Закон фронтира

— Ясно.

— На кухню? — подал голос Олег.

— Погоди. Слушай, милая, а ты где вообще жила? Что ты помнишь?

— Я в деревне жила. Там лошади были, — сообщила Женя, подумала и добавила. — Много.

— Много лошадей?

— Раньше было, — пояснила Женя. — А теперь остался только… Ну, дом, где лошади живут. И они там лежат все в таких… — Женя руками показала, «в каких». — Я увидела, испугалась, и убежала.

— Давно это случилось?

— Давно. Холодно было, — Женя почувствовала, что может переиграть, и добавила: — Осенью.

— И где же ты все это время…?

Женя неопределенно помахала в воздухе руками.

— По-разному, — сказала она. — Так… Со всякими. Меня гонят все. Говорят, рыжая. А я, что, виновата?! На себя бы посмотрели!

— Успокойся, — попросил Главный. — Все, больше тебя никто обижать не будет. Считай, ты дома. Умница, что пришла. Кстати, откуда? С какой стороны?

— Оттуда, — Женя махнула рукой, как давеча в магазине.

Главный шевельнул бровью в сторону Олега.

— Мы нашли ее прямо на Московском проспекте. В магазине женской одежды. На склад забралась.

Главный озабоченно посмотрел на Женю.

— Ты читать умеешь? — спросил он с некоторой опаской.

— А чего тут уметь? Там платья были нарисованы, я и зашла.

— Что вот тут написано? — Главный толкнул по столу к Жене толстую растрепанную тетрадь с надписью «Амбарная книга». Ниже кто-то вывел от руки неразборчивыми каракулями: «Сведения по движению продуктов за весенне-летний сезон». Женя для порядка несколько раз пробежала текст глазами справа налево и слева направо, потом обиженно надула губы и отвернулась. Представление начало ее утомлять. Теплый железный «Макаров» так и просился из-за пазухи в руку.

— Там действительно платья нарисованы, — вступился за Женю Олег.

— На витрине.

«Какие ты еще слова знаешь?» — подумала Женя. Олег уже не пугал ее. А вот Главный — весьма. Похоже, он здорово боялся грамотных людей. Хотя одного такого Женя видела несколько минут назад выходящим из его кабинета. Или каждый умеющий читать проходит здесь какую-то проверку? На «тупость»? На лояльность? На знание фамилии этого хмыря, который на портрете?

— Жалко, что ты не умеешь читать, — вздохнул Главный. — Ничего, мы тебя научим.

— Я способная, — заверила его Женя.

— Нам очень нужны люди, которые умеют читать. И считать. Ладно, девочка, все образуется. Ты теперь среди друзей, и все у тебя будет хорошо. Кушать хочешь?

— Очень.

— Сейчас организуем. Слушай, Олег, занялся бы, а? Походи с ней, покажи, как мы живем, познакомь с кем надо. И заодно реши там с общежитием, с пайком, ну, все формальности.

— Мне еще до вечера в патруле, Андрей Николаевич.

— А заместитель у тебя на что?

— Понял. Сделаем.

— Ну вот и все, девочка. Пока что до свидания. Выйди на минутку, хорошо? Олежка сейчас тебя догонит.

Женя безропотно встала и вышла за дверь, размышляя о том, что Дымов с идеей разведки прогадал. Ничего она здесь не узнает и не поймет. Здесь творилось нечто загадочное, но чтобы уяснить его суть, пришлось бы основательно вжиться в организованный Главным мирок. Только одно сейчас было для Жени ясно — как именно Главный оказался главным. Так же, как Сан Сеич завербовал объездчиков. Лаской, исключительно лаской. Главный действительно хотел «тупым» помочь. Жалел их, оберегал, всячески оглаживал — не столько текстом, сколько интонациями. К тому же, он и сам выглядел не шибко-то умным, что тоже, наверное, сыграло ему на руку.

«Ладно, потолкаюсь тут до вечера, — решила Женя, закрывая за собой дверь в кабинет. — А там видно будет. Только бы в баню не погнали. Куда я тогда пистолет-то засуну? Вообще, напрасно я его взяла. Эту братию голыми руками передавить можно. Не такие уж они и страшные».

«Референт» стоял в приемной, оживленно потирая руки.

— Ха-ха! — воскликнул он. — Поматросил ее наш Олежка и бросил! Что, прошла любовь, завяли помидоры? Ничего, не переживай! Слушай, рыжая, пойдем, я тебе одно место покажу. Там хорошо. А потом накормлю. Пошли?

Женя слегка подпрыгнула, занимая удобную позицию, и влепила «референту» свой коронный — с разворота пяткой в глаз.

Из кабинета на шум выскочил Олег. Миновал Женю, будто ее и не было здесь, обогнул стол и уткнул ствол автомата «референту» в ухо. Тот что-то пробормотал, но даже не пошевелился. Видимо, кувырок через стол окончательно вышиб из бедняги всякое желание проявлять инициативу.

— Ф-фух! — Олег защелкнул предохранитель и обернулся к Жене.

— А чего он?! — возмутилась Женя, делая шаг назад.

— Спокойно, — попросил Олег. — Только спокойно.

— А чего он?!

— Все нормально. Ты молодец. Никаких проблем. Только успокойся.

— Убила бы! — от души сказала Женя.

Олег приоткрыл дверь кабинета.

— Все нормально, Андрей Николаевич, — сказал он. — Как обычно. Ну, мы пошли? Ага. До свидания, Андрей Николаевич.

Из-за стола выполз «референт». Лицо у него распухало буквально на глазах. Увидев Женю, он помотал головой и поспешно дал задний ход.

— Пойдем, — сказал Олег. — …Рыжая. Пойдем обедать. Меня-то бить не станешь?

— Тебя не за что пока, — уклончиво ответила Женя.

— Тогда прошу за мной, — Олег вышел в коридор. Женя у него за спиной поежилась. Этот парень становился все человечнее с каждым словом, с каждым жестом. И Женя подумала, что никогда еще Штирлиц не был так близок к провалу. «Вот только кто из нас Штирлиц, а?».

* * *

Когда со стороны города на проселок выехал какой-то незнакомый джип, Гош схватился за бинокль. В резво пылящей ему навстречу машине сидели четверо, и Жени среди них не было. Конечно, она могла валяться в багажнике, но Гош решил не паниковать и для начала рассмотреть непрошенных гостей вблизи. Он потянул веревку и затащил смертоносную для автомобилей утыканную гвоздями доску в кусты. Убежал в глубь леса, спрятался в густом ивняке у самой дороги, передернул на всякий случай затвор автомата и стал ждать. Гул мотора приближался.

Как по заказу, машина остановилась прямо напротив места, где притаился Гош. Раздался звук отрываемой двери.

— Быстрее давай, — сказал кто-то.

— Сейчас, — отозвался другой. — Не буду же я посреди дороги…

Гош начал медленно отходить назад и в сторону. Перспектива обнаружить себя и, может быть, принять бой, ему не улыбалась.

— Жрать надо меньше.

— На себя посмотри!

С этими словами тот, кому приспичило, вломился в кусты. Гош сжался в комок, но было поздно. Они столкнулись нос к носу.