Закон Мерфи. Том 2

Но свято место пусто не бывает – и если покомандовать оперативниками вместо Чеза был горазд Андервуд, то ученые без Тайвина могли организоваться и сами, им указок, чем заняться, не требовалось, и без того дел по уши и еще немного сверху. Но закон Мерфи – все, что может пойти не так, именно не так и пойдет – неумолимая, в сущности, штука, работающая везде и всюду. И он, разумеется, не замедлил проявить себя во всей красе.

К полудню ровно посередине научного отдела возник некий нетипичный для Корпуса субъект. Зычным баском мужик, больше похожий на одетого по недосмотру в дорогой костюм-тройку фермера, не удосужившись и поздороваться, безапелляционно заявил:

– Я наведу у вас порядок.

Ученые Корпуса в полном составе в недоумении остановились, кто где стоял, а Гайяна, старший научный сотрудник, вторая по величине звезда их отдела и очень амбициозный по духу и букве науки человек, уперла руки в бока и не менее ответственным тоном парировала:

– А что вас заставляет думать, что порядка у нас не присутствует?

– Отсутствие Тайвина и Санникова, – высокомерно произнес новоприбывший. – Зовут меня…

– Ветров Николай Николаевич, – хором проскандировали трое из девяти сотрудников научного отдела.

Ветров зло прищурился и прокомментировал:

– А с вами у меня будет отдельный разговор.

– Пока Тайвин и Александр Николаевич отсутствуют, я тут ИО завлабораторией, – выступила вперед Гайяна и злобно прищурилась. – Так что, если хотите с кем-то отдельно поговорить – сначала поговорите со мной. И вообще, кто вам сказал, что у нас сегодня начальства в отделе нет?

Ветров слегка опешил. Отпор получать он не привык и оказался порядком обескуражен. Но быстро вернул себе высокомерный вид, поддернул края рукавов – так, чтобы стало видно край шелковой рубашки и платиновые запонки – и надменно пояснил:

– Вернер.

– Не может быть, – хором постановила троица ученых, Нил, Кевин и Михаил, уже имевшие с Ветровым дело раньше. Гайяна только кудряшками тряхнула возмущенно.

– Может, не сам лично, – плотоядно осклабился незваный гость, – но подпись его.

Ветров развернул документ, где на голограмме черным по оранжевому светились имена и должности: Тайвин Дин, руководитель научного отдела Корпуса первопроходцев. Замещающий в случае отсутствия: Санников Александр Николаевич, координатор от Всемирной ассоциации наук. Замещающий в случае отсутствия: Ветров Николай Николаевич, доктор естественных наук, профессор, завкафедрой биологии и ксенозологии Межпланетарного университета. Списочный состав научного отдела: старший научный сотрудник Гайяна фон Иммельштайн… В конце документа светился папиллярный узор большого пальца правой руки Вернера. Его знал наизусть каждый в Корпусе, сколько раз уже эту завитушку, уходящую вправо, видели.

Гайяна скрипнула зубами, но промолчала – парировать было нечем.

***

Оказавшись в поле, великолепная пятерка мгновенно взяла Санникова в кольцо, и тот широко улыбнулся. Не в первый раз вместе работали, привык, а порой и скучал по полевой работе – все-таки должность координатора от Всемирной ассоциации наук не подразумевает возможности просто так взять, и самолично выпрыгнуть в небезопасные луга за защитным куполом. А порой так хочется!

– Как там, кстати, мои старые знакомцы в научном отделе поживают? – поинтересовался ученый. – Мы с Кевином, Нилом и Михаилом еще до начала освоения Шестого под началом Тайвина вместе над прототипом защитного купола работали, что-то порядка полугода, если мне память не изменяет…

– Мы научный отдел ни в коем случае ничем не обижаем, – степенно ответил Берц из своей боевой пятерки, медленно кружившей рядом вокруг стажера, не забывая, впрочем, оглядывать окрестности.

Шестой шумел вокруг них изумрудным лугом, переглядывался с людьми мириадами соцветий луговых цветов, дробил лучи голубой звезды на драгоценные отблески, разбегавшиеся друг от друга в сложной фрактальной симметрии по коре невысоких хрупких деревьев. Полупрозрачные стебельки травы сливались в хрустальную невесомую дымку, над которой стоял серебряный перезвон: проказливый ветер сталкивал их между собой, наигрывая увертюру к полуденной жаре.

Внимание оперативников привлекла кучка инсектоидов, тесно слепленных в единый жужжащий на низких обертонах ком. Казалось, провода сплели в инфернальный клубок примерно с полметра в диаметре, и подали на них высоковольтное напряжение.

Шар ощерился усиками, встопорщенными надкрыльями, гибкими брюшками и вызывающей асимметрией. Торообразное тело у самочек, с дырой посередине, неравномерно утолщенное в семи разных местах, дополняли девять цепких лапок и пять пластин темно-зеленых надкрыльев, между которым природа хаотично разбросала фасетки девятнадцати глаз.

Зачем столько, и почему вообще в мире, где жизнь предпочитает несколько точек симметрии, желательно с радиальной логикой, такая экстравагантность, и чем она биологически обусловлена, ученые не знали. Впрочем, одна тайна кремнийорганического мироздания, похоже, раскрывалась прямо у них на глазах: крупные цилиндрообразные самцы вызывающе сверкали лакированной сине-черной окраской с едва наметившимися у них на семи надкрыльях красными точками, и стремились сквозь самочек пролезть. Прямо сквозь дырку в этом насекомом бублике. Шевеля всеми тремя брюшками. На минутку застревали, вылезали с другой стороны и начинали заново, словно заранее репетировали брачный танец. Выглядел процесс жутковато и совершенно неприлично.

Оперативники остановились: они сталкивались раньше с этими животными, но никогда не видели их в таком количестве. И качестве.

– А вот и камень преткновения. Хотя, скорее уж шар. Что вы знаете об алкионах? – спросил Санников.

Первопроходцы переглянулись, и Берц еле заметно хмыкнул. Али встрепенулся, переглянулся с ним и сделал вид, что жутко озабочен состоянием познаний стажера.

– Алкионы – отряд радиальных полужесткокрылых, подотряд клопообразные, семейство факультативные хищные клопообразные, вид – алкион непарнокрылый, в семействе зафиксирован пока один вид, подвидов также не наблюдалось, – послушно отчеканил Дженк, перехватив выжидающий и очень выразительный взгляд Али. – Инквилины для дактилей…

– Инкви… кто? – заинтересовался Вик.

– Ну, это такая разновидность комменсализма, – охотно пояснил стажер.

– Ага, мне сразу все понятно стало! – фыркнул Вик.

– Алкионы живут за счет дактилей, а нередко, если их много, могут хозяев своего жилища и стола и убить. Такое вот невыгодное соседство, не паразиты, но и не симбионты, – улыбнулся Дженк и продолжил: – Что еще… Да, алкионы характеризуются неполным превращением, в стадии яйца находятся в прибрежной водной зоне, в стадии личинки – живут у дактилей в дактилейниках, в брачный период предпочитают массовый вылет для подбора партнера и спаривания, кладку делают около воды…

Дженк продолжал читать справочник ксенозоологов так, будто он был у него перед глазами. Оперативники оценивающе закивали – даже они на таком уровне систематику инсектоидов не учили, особенно незачем было. Так вот почему третий стажер столько в учебке сидел! Хотел знаниями блеснуть. Или по другой причине?

Али с Красным прищурились, испытующе глядя на стажера, а у Санникова загорелись глаза. Детальное описание иномирного хищного клопа, который преспокойно живет за счет местных термитоподобных насекомых, да еще и с идеальным вниманием молодого человека к систематике животного… Ученый был покорен сразу и навсегда.