Закон подлости гласит...
Шрифт:
— Вам, с вашим диагнозом лучше поменьше разговаривать, — ответил врач и от души хлопнул дверью. Через десять минут бабульке внесли подушку и одеяло, в которое она с наслаждением укуталась. Она сидела и смотрела в окно.
«Лучшее средство от аппендицита — подорожник и самовнушение!» — заметил ангел. «А лучшим средством по уходу за зубами является вежливость. Вежливость на страже вашей красивой улыбки!» — хмыкнул демон, глядя на облезлые обои и старые кровати.
Через час какая-то недовольная мадам в красном зашла к нам в палату и стала поочередно прикладывать светящуюся руку к нашим лбам, чтобы потом
«Самочувствие хорошее. Жалоб нет. Наблюдается некоторая слабость. Предварительный диагноз — анемия и недостаток питательных веществ».
На кровати парнишки тоже висел листок.
«Жалоб нет. Состояние стабильное. Рекомендована перевязка каждый час. Предварительный диагноз — уныние».
«Уныние, вследствие моральной травмы, нанесенной тупым предметом!» — прыснул демон. На моей кровати висела бумажка следующего содержания:
«Жалоб нет. Состояние стабильное. Рекомендован покой».
Через час снова зашел лекарь, но уже другой в сопровождении еще одного. В руках первого была толстая книга. Он собрал листочки, сел на соседнюю свободную койку и стал писать. Второй стоял у него над душой.
— Ты че так разборчиво пишешь, балбес? Пиши как я, чтобы потом в нужный момент никто ни к чему не придрался! Всему тебя учить надо, — зашипел второй, отбирая ручку и самостоятельно что-то записывая. — И вообще, кто учил тебя ходить со справочником? Чтоб я его больше не видел! Ты меня понял?
— Простите, просто в Академии нас учили сверять симптомы по… — заметил «писатель», робея и смущаясь. — Просто профессор рассказывал нам о том, что бывают ситуации, когда симптомы… бывают смазанными… И общую картину…
«Целитель от бога», чьи призванием, судя по услышанному, было организовать скорую встречу пациента с богом, закатил глаза.
— Забудь о том, чему вас учили в Академии! — прошипел он, оглядываясь на нас. — Ты теперь работаешь! Учти, если кто-то сдохнет, на тебя повесят! Хочешь быть крайним? Я уже пять лет работаю, двадцать проверок пережил, поэтому слушай, что тебе говорят!
— На что жалуемся? — обреченно спросил «писатель», глядя на меня.
— Болит, в груди… Жжет невыносимо… И хватает, когда я пытаюсь… Ай!.. вздохнуть… — простонала я. — Может это… сердце?
«Не подсказывай! Пусть сам угадывает!» — возмутился демон, — «Ему за это деньги платят!»
— Эм… Я думаю, что это… — замялся писатель. — Возможно, она сильно переволновалась и у нее прихватило сердце… Но может быть это — не сердце, а грудная мышца, которая иногда болит в вдохе, если ее…
— Так, не умничай! Пиши… эм… — забрал листок и стал смотреть то на меня, то на листок.
— Доктор, который был до вас, сказал, что…ой!.. подозревает мидефибриллярную капилому! — простонала я, пытаясь собрать в кучку все, что первое пришло в голову и имело отдаленное сходство с диагнозами. «Пятерка за словотворчество!» — похлопал демон.
— Да, теперь я вижу, что это действительно так, — ответил «дохтур». — Просто общая картина у капилоны бывает смазанной. Я подумал, что возможно… я просто допускаю такую возможность… что это… Я просто не хочу вас
лишний раз огорчать… Вам нельзя волноваться.«Ты нас и так уже сильно огорчил! И молись, чтоб только нас! Импровизируем дальше! Усложняем игру!» — заметил демон, гаденько потирая ручки, пока ангел рыдал горючими слезами, понимая, почему Альберт предпочитает очки. Я-то думала, что магия способна скорректировать зрение… «Слепое правосудие!» — напомнил мне демон, демонстрируя статую Фемиды с повязкой на глазах.
— Есть еще подозрение на переоральный контрацептив, — ойкнула я, хватаясь за грудь. Демон авторитетно кивнул. Ангел всхлипнул.
— Возможно. Просто симптомы очень похожи… — согласился «эскулап», задумчиво глядя в окно. — Я несколько раз сталкивался в своей практике с переовальным… тивом… Скажу, что это — не самый простой диагноз, но при соблюдении всех рекомендаций отлично поддается лечению. Так что вы не волнуйтесь.
После того, как дверь закрылась, я схватила листок, но угадать хотя бы общий смысл написанного у меня не вышло. Знакомых букв в этой вязи я категорически не разглядела. «А ты спрашивала, почему у врачей плохой почерк! Для конспирации!»
— усмехнулся демон. Под кроватью я обнаружила горшок. Как хорошо, что я с утра ничего не ела… Иначе сейчас, сгорая от стыда и брезгливости, мне пришлось бы им воспользоваться.
«На должность диагноста требуется человек с неразборчивым почерком, отсутствием совести и богатой фантазией!» — ехидно заметил демон. Дверь снова открылась. На пороге стояла комиссия. Я уже орала, как резанная.
— Хм… Вечерний обход, — заметил кто-то из комиссии, изучая наши «диагнозы». — Хм… хм… все с вами понятно… И с вами, мадемуазель тоже… Ну что ж…. Будем лечить.
— Простите, — заохала я, снова хватаясь за грудь. — Что со мной? Я умру?
— Эм… у вас… эм… сердечный невроз, — солидно ответил кто-то из врачей, читая «мою» бумажку. — Клиническая картина на лицо. У вас все симптомы. У многих девушек в вашем возрасте такое бывает. Ничего страшного.
Остальные закивали, соглашаясь с диагнозом. А что? У кого-то остались сомнения? «Когда нет желания лечить, но есть хорошая зарплата, все диагнозы подходящие!»
— вздохнул демон. Появилась какая-то мадам с тремя тарелками и грязными ложками. Свою тарелку я получила в руки. Бабка стала клевать свою «порцию» на подоконнике. Третьему пациенту тарелку поставили на грудь. Парень даже не шелохнулся.
— Думаю, что ей нужно положить компресс и дать успокоительное. Скажите, чтобы девушке сделали примочку и проверили сердечный ритм, — распорядился врач, разворачиваясь и покидая нашу обитель под бой часов. Шесть вечера. Скоро надо будет линять отсюда. Я уже достаточно повидала. Иначе Альберт мне голову оторвет…
Я закрыла глаза, постанывая. «Да, сегодня — не вчера! Я про стоны…» — хмыкнул демон, пихая локтем покрасневшего до кончиков крыльев ангела. — «Помню, как ты залезла на стол, обмотанная простыней, спела с бокалом и дипломом в руках перед благодарным слушателем песенку про волшебника — недоучку, чуть не сорвав голос и не сорвавшись вниз. Песенка очень понравилась. Тебя еще просили записать слова, когда снимали со стола. Нет у него телевизора, зато есть ты! Отличная альтернатива!». «Но я же лучше телевизора!» — возмутилась я, устыдившись.