Закон подлости (Солдаты удачи - 4)

По тому, как изменились по сравнению с ночным разговором его интонации, Аджамал понял, что недоразумение если и не разъяснилось окончательно, то, по крайней мере, его уже не держат за шпиона.

Гхош вдохнул полной грудью свежий утренний воздух и сел на земле. Уже рассвело. Первые лучи солнца окрасили окрестные горы, поросшие густым лесом, в розовые тона. Костер потух или, вернее, был кем-то тщательно затушен, так что даже дымка не было видно. Может быть, еще и от этого Аджамал, спавший практически на голой земле, ибо засыпал он еще как потенциальный шпион, которому постель не положена, продрог до самых костей. От утренней прохлады у него ныли старые и свежие раны -- а их на его теле было немало...

– - Вчера ваши люди. Нагиб, любезно угощали меня каким-то пойлом, -сказал Аджамал, пытаясь унять стучащие зубы.
– - С вашей стороны было бы весьма любезно угостить меня еще раз...

Полевой командир сделал знак рукой, и один из боевиков, стоявших рядом с ним, тут же отстегнул от пояса флягу и протянул ее Гхошу.

– - Это настой на горных травах, -- пояснил Нагиб.
– - Глотните, и вы тут же согреетесь. А потом пойдем говорить с человеком из штаба.

– - Всенепременно, -- пробормотал Аджамал, припадая к фляге.

Спустя пару минут живительный огонь волной прокатился по всему его продрогшему телу, унимая боль и возвращая Гхоша к жизни. Вернув с благодарностью флягу, он поднялся на ноги, всем своим видом изъявляя готовность следовать куда надо.

От площадки с потухшим костром они по узкой тропке проследовали вдоль горного склона, поросшего какими-то хвойными деревьями, похожими на кедры. В конце концов тропинка вывела их к довольно большой палатке, умело замаскированной среди ветвей. Первым в палатку вошел Нагиб. Аджамал последовал за ним.

Внутри стоял грубо сколоченный стол, за которым сидел невысокий худощавый араб, одетый, как и все, в камуфляж. Арабу было лет сорок на вид. В отличие от полевого командира он был гладко выбрит и вообще выглядел скорее человеком умственного труда, чем мастером стрельбы и минирования.

Араб поднял взгляд от какой-то бумаги, лежавшей перед ним на столе, и поднялся навстречу.

– - Рад приветствовать вас, господин Гхош, -- произнес он, глядя Аджамалу прямо в глаза.
– - От кого у вас ко мне привет?

– - От Коперника, -- ответил Аджамал.

– - Все правильно, -- улыбнулся араб.
– - Меня зовут Самар. Я представитель штаба "Свободного Курдистана".

– - Вот и отлично, -- проворчал Гхош.
– - Но тогда, если все действительно "нормально", то я, видимо, могу рассчитывать услышать от вас условленный ответ?

– - Конечно.
– - Самар хитро прищурил глаза, и стало ясно, что, не попроси Гхош "условленного ответа", его судьба могла бы сложиться весьма печально.
– - Мы всегда рады гостям из Багдада. Особенно с ценными подарками.

– - Вот теперь действительно все в порядке, -- вздохнул Аджамал и поискал взглядом место, куда бы он мог сесть.

– - Присаживайтесь, уважаемый Аджамал.
– - Самар указал на табурет перед столом.

Аджамал не преминул воспользоваться любезностью штабиста.

– - Я прошу прощения за действия моих людей, но вы должны их понять. Армейская разведка прилагает много усилий, чтобы внедрить в наши ряды своих шпионов, и иногда, к сожалению, ей это удается. Поэтому когда один из наших людей увидел вас в форме капитана на блокпосте, а потом обнаружил вас появившимся в Эбриле уже как гражданское лицо, то вывод был сделан один. Вам еще повезло, что в надежде получить от вас ценную информацию Нагиб решил взять вас живым.

– - Да уж, -- поежился Аджамал.
– - Но если бы ваш человек немного задержался на блокпосте, то, я думаю, переменил бы обо мне мнение в лучшую сторону.

– - Да, мне уже сообщили об инциденте под Киркуком, -- кивнул Самар.
– Вы теперь очень важная персона. Я еще не помню, чтобы кого-то разыскивали с таким рвением и с таким размахом. Вся провинция поставлена на уши. Так что нет худа без добра. Если бы Нагиб не похитил вас вчера, то сегодня вас вполне могли бы схватить армейцы. Они настроены вполне серьезно.

– - Я в этом нисколько не сомневаюсь...
– - не стал возражать Гхош.

– - Значит, будем считать, что полдела мы уже сделали, -- обрадовался Самар.
– - Сюда армейцы не сунутся. Руки коротки. Значит, нам осталось обеспечить ваш дальнейший путь в Турцию...

– - Не все так просто, -- остановил его Аджамал.
– - Если бы уважаемый Нагиб, -- Гхош кивнул в сторону полевого командира, -- не так торопился, то он мог бы спросить меня, не забыл ли я чего важного. Речь идет о том грузе, что я должен доставить в указанное место. Мне льстит внимание со стороны иракских властей к моей скромной персоне, но в большей степени это внимание распространяется на мой груз.

– - А где этот груз?
– - обескуражено спросил Самар и сурово взглянул на Нагиба.

– - Самар, мы обыскали его комнату и, кроме вещей и оружия, ничего не обнаружили, -- попытался оправдаться полевой командир.

– - Все правильно, -- вступился за курда Гхош.
– - Груз остался в Эбриле. За полчаса до моего похищения я сдал его на хранение хозяину караван-сарая.

– - Так...
– - протянул задумчиво Самар.
– - Это какой караван-сарай?
– спросил он, обращаясь к Нагибу.

– - Старого Омара, -- ответил тот.
– - Старик еще тот плут, но если что-то к нему попадет в руки, то даже сам Саддам не сумеет это отнять.

– - Выходит, придется возвращаться в Эбриль, -- обреченно вздохнул Самар.

– - Выходит, придется, -- подтвердил Аджамал.
– - Груз -- это самое главное.

5

Эбриль действительно находился в состоянии чрезвычайного режима. Все въезды и выезды из города, включая тропки и даже просто открытые пространства, были тщательно перекрыты войсками. Проверке подвергались все без исключения, включая самих военных. Армейские власти, учитывая историю на блокпосте под Киркуком, решили не рисковать.

Во второй половине этого же дня, ближе к вечеру, по пыльной дороге к городу подъехал раздолбанный грузовик с цистерной. Ни один самый искушенный специалист в автомобилестроении не смог бы определить марку и происхождение этого автомобиля. Похоже, что в его конструкции были использованы части от всех известных и вовсе не известных моделей. Так или иначе, но, завывая двигателем и дребезжа корпусом, грузовик лихо подкатил к армейскому посту и замер, протяжно скрипнув тормозами. К кабине тут же подошел молодой усталый лейтенант в сопровождении двух солдат и хриплым голосом приказал: