Закон Призрака

Характерного хлопка от выстрела генератора аномалий я не услышал. Он потонул в жутком, леденящем вое, внезапно раздавшемся со всех сторон. От этого воя вибрировали стены, дрожал потолок и «гравиконцентрат», распластавшийся на стене большой полупрозрачной кляксой, трясся, словно желе, по которому ударили гигантской ложкой. Трясся – и не мог проломить стену, много лет назад построенную руками ликвидаторов аварии…

А потом вой вдруг исчез разом, оставив после себя лишь омерзительный звон в ушах, а из трясущегося желе «гравиконцентрата» вышел человек в сталкерском комбинезоне, многократно пробитом пулями и залитом почерневшей кровью. За плечом человека на потертом брезентовом ремне висел РПГ-7, снаряженный копьевидным осколочным выстрелом – гранатой, разлетающейся на тысячу осколков и накрывающей ими площадь в сто пятьдесят квадратных метров. Гарантированная смерть, особенно в закрытом помещении.

Но страшнее любой, самой страшной смерти было лицо гранатометчика. Вернее, то место, на котором оно должно было находиться.

Лица не было. От него остался лишь кожаный овал, вдавленный глубоко в череп, без намека на глаза, нос, губы… Только розоватая, чуть пульсирующая пленка, напоминающая тонкую кожицу новорожденного…

Это было страшно. Реально страшно. Гранатометчик стоял, медленно поворачивая голову, словно его «лицо» было антенной, способной улавливать малейшие звуки…

И тут я понял: это существо, некогда бывшее человеком, не должно жить. Просто не должно – и все тут, потому что невыносимо смотреть на то, что сделала с парнем Зона. Потому что ему самому жить – это ежедневно, ежесекундно подвергаться мучительной пытке осознанием того, во что он превратился. А еще потому, что Зона в любую секунду может сделать с нами то же самое. Кому охота смотреть на собственную ужасную судьбу, пусть даже гипотетическую? Хотя, может, зря мы так боимся? Ведь мы тоже, как и он, живые машины без человеческих лиц, равнодушные, слышащие лишь то, что интересует нас, делающие лишь то, что выгодно нам… Так тем более стоит поднять автомат и стереть свинцовым ластиком это чудовище с лица земли. Люди могут смотреть на свое отражение, лишь если оно отражает внешность. Но никто не сможет вынести, если зеркало вдруг покажет нашу душу такой, какая она есть…

Я поднимал автомат вместе со своими товарищами, делающими то же самое, заранее выбирающими указательными пальцами слабину спусковых крючков, чтоб, когда линия выстрела совместится с целью, не терять времени попусту. Потому что чудовище нужно убивать как можно скорее, пока оно не убило тебя.

– Нет, – внезапно произнес я. И повторил громче: – Не стрелять.

Стоящий рядом Мастер скрипнул зубами.

– Это же Коля – РПГ. Тот самый…

– Знаю, – сказал я, опуская автомат. – Тот самый, которого убили неподалеку. А теперь вспомни, кто рассказал тебе историю, которую мы все знаем.

Моя странная просьба оказала нужное воздействие. Все замерли, морща лбы и стараясь вспомнить того, кто поведал им о смерти гранатометчика, погибшего возле входа в Золотой коридор.

И у них ничего не получалось.

– И не получится, – произнес я. – Мы не знали этой истории до тех пор, пока не пришли сюда. Ее рассказал нам, вложил в головы тот, кто так не хотел, чтобы мы дошли до этой стены.

– Золотой коридор, – прошептал Дальнобойщик. – Я и правда не знал этой истории раньше…

Я тоже не знал, пока не увидел в проломленном полу гору трупов и не подумал совершенно случайно – а кто же мог мне рассказать историю о Коле-РПГ, если никто еще отсюда не возвращался? Все время, пока мы шли вперед, я силился вспомнить лицо того рассказчика. Но так и не вспомнил, хотя на память не жалуюсь. И вот сейчас, когда прямо из «гравиконцентрата», распластавшегося на стене, вышел тот самый парень без лица, мне все стало ясно.

– Если начнем стрелять, нас самих рикошетами посечет, – хрипло произнес Призрак, тоже опуская оружие.

– А не начнем – нам по-любому конец, – проговорил Мастер. – Гляньте, что он делает.

В чем-то Мастер был прав. Сейчас лицо-локатор Коли-РПГ было направлено в нашу сторону, а руки кошмарного существа делали привычную работу. Снять с плеча гранатомет, пристроить его на плечо, направив в сторону тех, кого оно не видело, но совершенно точно прекрасно слышало…

– Не надо, Коля, – сказал я, и мои слова прозвучали довольно громко в нависшей тишине. – Не надо. Тебе уже все равно. Ты давно умер.

Гранатометчик замер на мгновение, словно прислушиваясь, потом опустил немного гранатомет, словно задумался над моими словами…

Но эта пауза продолжалась лишь мгновение. Лицо-локатор вдруг подернулось рябью, в которой, словно в зеркале, отразились зависшие на одном месте золотые шары, опутанные паутинами молний. Гранатомет вновь начал подниматься, когда я сделал шаг вперед, одновременно выбрасывая вперед руку с зажатой в ней «Бритвой».

Я откуда-то точно знал, что не промахнусь.

«Бритва» летела, как стрела, пущенная «безобороткой» от бедра. Сложный трюк для того, кто стреляет и машет кулаками намного лучше, чем метает ножи. Но когда ты уверен, что всё делаешь правильно, – всё так и получается. Правильно. Потому что тобой руководят не навыки, а твердое намерение, явление, слабо объяснимое с материалистической точки зрения, но, тем не менее, работающее на все сто процентов…

Клинок вонзился точно в центр лица-линзы, и сверкающая рябь немедленно стала вишнево-красной, словно в чашу с прозрачной водой ударила струя артериальной крови…

Раздался страшный визг, закладывающий уши, от которого по светло-салатовым стенам зазмеились глубокие трещины. Содрогнулся пол, над нашими головами начали лопаться лампы, осыпаясь вниз градом осколков. А посреди этого хаоса стоял безликий гранатометчик, уронив свой РПГ и подняв руку, словно в приветствии.

И вновь я увидел, как мои друзья синхронно поднимают свои автоматы, будто некая сила управляет ими, словно куклами. Неужели сейчас сбудется проклятие этого места и мы все ляжем здесь, посеченные собственными рикошетами, стреляя в проекцию, наведенную Коридором?

Ну уж нет.

Я шагнул вперед, очень надеясь, что у моих товарищей хватит воли не стрелять мне в спину, загородившую им цель. Я шел вперед, навстречу призраку Зоны, не обращая внимания на потусторонний, леденящий душу вой, что несся со всех сторон. Какие-то тени метались вокруг меня, протягивая ко мне черные лапы, словно пытаясь остановить. Понятное дело, сейчас я выбивался из какого-то жуткого сценария, путал карты каким-то неведомым силам. Но мне было наплевать.

Потому что откуда-то я точно знал, что мне нужно делать.

Подойдя к призраку, я оттолкнул в сторону руку, вытянутую в мою сторону, протянул вперед свою, взялся за рукоять «Бритвы», торчащую из лица-антенны, и рванул нож книзу, рассекая страшное привидение надвое… и понимая, что клинок, когда-то умеющий разрезать пространство между мирами, идет туго, словно я пытался располовинить живое тело обычным ножом, пусть даже хорошо заточенным.

«Живой я», – коснулись моего мозга беззвучные слова. «Живой… Мое желание исполнилось, скоро исполнится и твоё… Иди за мной… Просто иди за мной…»