Закон проклятого
Шрифт:
…Сашка стоял, прислонившись к дереву, и жевал длинную травинку. Иван подошел к нему, держа под мышкой завернутый в куртку меч.
– Ну как котёл, Снайпер?
– Хреново, Сань. Дерево, видать, ураган повалил. А котел, который я в корнях спрятал, кто-то спёр.
– А это? – Сашка кивнул на сверток.
– Меч, прикинь, в землю уполз. А как я рыть начал, он и появился…
Сашка расхохотался до слез. Отсмеявшись, он нехорошо взглянул на Ивана:
– Ты, братан, по ходу, в натуре меня за фраера держишь? Сказал бы просто – денег жалко. А то взял что хотел, котёл перепрятал и мне в уши дует.
Иван слегка обалдел от такого поворота:
– Да ты чего, старик.
– Хорош!..
Сашка выплюнул травинку. Изжеванный стебель упал Ивану на ботинок.
– Хорош мне тут причесывать, надоело! То он помер, то ожил, то железка у него ползает. Хватит, братан, осточертело! Чеши-ка ты в город как хочешь. А мне с тобой не по пути.
Сашка плюхнулся на сиденье, зло хлопнул дверцей «Волги» и рванул с места, обдав Ивана клубами пыли и выхлопного газа. Иван посмотрел ему вслед, горько усмехнулся, вышел на дорогу и медленно побрел по направлению к городу, периодически поднимая руку в надежде остановить попутную машину.
Струя прозрачной воды из-под крана зажурчала, разбиваясь о дно стеклянного бокала. Жанна Владимировна запила таблетку пенталгина и снова улеглась на кушетку. В последнее время у неё слишком часто болела голова. С ней вообще творилось что-то неладное. Порой она могла на несколько часов заснуть прямо посреди дня. И видеть на удивление реальные сны, после которых голова просто раскалывалась на части.
«В отпуск. Срочно в отпуск», – думала она, пристраивая на лоб мокрое полотенце и укладываясь на мягкий диван. Но спокойно полежать ей не дали. Кто-то настойчиво зазвонил в дверь, не отпуская кнопку и наполняя квартиру резким дребезжанием.
– Да иду, иду.
Она, морщась, встала с дивана, подошла к двери и посмотрела в глазок. За дверью стоял незнакомый парень.
– Вы к кому? – спросила она через дверь.
– Мне адвоката, Жанну Владимировну.
– Это я. Но, простите, я вас не знаю.
– Ну здорово живешь, «не знаю»! Я, между прочим, твой клиент.
– Твой?! – разозлилась Жанна. – Я тебе, быдло вонючее, не твои подзаборные подружки!
– Ну ваш, ваш, извиняюсь, – не обиделся на «вонючее быдло» парень. – Вы, стало быть, меня не помните?.. Так-так. А визитку свою узнаёте?
Он поднес к глазку визитную карточку с адресом и домашним телефоном, одну из тех, которые она давала только самым близким друзьям.
Что-то тут было не так. Жанна не помнила этого парня. Но в то же время она его определенно где-то видела. Но где?
Решить загадку можно было лишь одним способом.
Она достала с полки газовый пистолет и осторожно приоткрыла дверь.
– Вы один?
– Один, Жанна Владимировна, один. Приглашаете?
– Ну заходите.
Парень перешагнул через порог и огляделся. Двухкомнатная квартира была заставлена дорогой мебелью и импортной аудиовидеоаппаратурой. Пол покрывал причудливой расцветки ковер, точно подогнанный под плинтуса. Немецкий шкаф-купе с благородным синеватым зеркалом отражал в себе развешанную по стенам коллекцию современной живописи, делающую комнату похожей на картинную галерею.
– Да, некисло нынче живут адвокаты, – промолвил парень.
– Исключительно на то, что заработают, – огрызнулась Жанна. – И потом, это не ваше дело. С чем пожаловали, молодой человек?
Парень будто и не слышал её. Он продолжал озираться, словно деревенщина, случайно попавшая в Букингемский дворец. На лице его блуждала дурацкая ухмылка. Жанна начала терять терпение.
– Стало быть, вы меня не помните…
Парень, явно издеваясь, нарочно растягивал слова. Жанна уже была готова взорваться и выставить нахала за дверь, сопровождая процедуру потоком
непарламентских выражений, как вдруг он опустил руку в карман и сунул ей под нос открытую ладонь:– А это ты помнишь, Жанна Владимировна?
На ладони парня лежала её авторучка, вся в бурых пятнах запёкшейся крови.
Девушка вскрикнула от неожиданности и подалась назад. Пистолет выпал из её руки. Парень пошел на неё, крича ей в лицо:
– Кто тебя послал, сучка?! Говори! Кто меня грохнуть приказал?! Откуда ты узнала про диск?! Отвечай, падла!..
Комната внезапно исчезла. Исчез знакомый до микроскопической трещинки интерьер и странный посетитель, орущий посреди этого интерьера. Голову Жанны наполнил серый, плотный туман. И в этом тумане было слышно только два слова. Туман звенел этими словами. Весь мир состоял из этих слов, и не было ни сил, ни желания противиться тому, что пульсировало в её голове.
«Убей себя! Убей себя!!!»
Иван видел, как у красивой, нормальной (он уже готов был поверить, что нормальной) девчонки взгляд вдруг снова стал пустым и жутким, устремлённым куда-то за его спину. Он непроизвольно оглянулся и потому не успел ничего сделать, потеряв драгоценные несколько секунд.
Жанна с немыслимой силой оттолкнула парня и ринулась к окну. Иван попытался удержать девушку, но его руки лишь скользнули по одежде, поймав воздух. Тело Жанны ударилось об стекло и, сопровождаемое дождем прозрачных осколков, полетело вниз с высоты двенадцатого этажа…
…Эндрю вздрогнул… и проснулся. Несколько секунд он не мог понять, с чего это вдруг у него появилось внезапно нахлынувшее чувство тревоги.
Он сел на кровати.
Блики ночных огней метались по стенам роскошного номера. В пустой комнате было тихо. Ни шороха, ни звука. Гостиница спала, и никто не смел потревожить покой её респектабельных посетителей.
«Зомби, – вдруг понял он. – Умер зомби».
Это могло значить только одно: живой робот выполнил приказ о самоликвидации, совсем недавно заложенный в его несложную программу. После того как зомби устранил единственного потенциального врага, Эндрю всё-таки на всякий случай перестраховался и закодировал в подсознании живого мертвеца эту команду. Только на появление одного-единственного существа был запрограммирован живой робот отреагировать таким образом…
– Меченосец жив? Проклятие!!!
Эндрю заметался по номеру, круша мебель в приступе неистовой ярости.
– Но как? Каким образом?
Глядя через глаза управляемого им живого мертвеца, он ясно видел труп Ивана, видел, как в его ухо вонзается металлический штырь, как в агонии бьётся тело… Ни один человек не мог выжить после такого! Ни один человек! Значит, этот парень – что-то другое. Гораздо более опасное, чем Эндрю мог себе представить. Вернее, он стал таким. Совсем немногим раньше, тогда, стоя у стен тюрьмы, Эндрю смог свободно проникнуть в его сны, в его кошмары. Смог узнать, чего всё-таки боится его единственный враг. Правда, потом ему это не удавалось ни разу. Почему?
Эндрю сжал кулаки в бессильной злобе. «Почему? Потому, идиот. Он набирается сил! А ты сидишь в шикарном отеле и балдеешь от собственной крутости!»
Он усмехнулся собственным мыслям. Нет, ещё не все потеряно. Он знает его слабое место. Он, Эндрю Мартин, знает единственный кошмар своего врага, постоянно преследующий его во снах.
И он устроит ему этот кошмар.
Но только наяву.
…Крыса осторожно всунула нос между деревянными прутьями. Темнота впереди пахла мясом. Свежим, тёплым мясом и запекшейся кровью, которая так часто появляется на этом сыром полу и которую так приятно с него слизывать.