Законник Российской Империи. Том 4

— Звучит впечатляюще. Должно быть, он действительно великий учитель.

— А знаешь, что еще впечатляюще? Твои стихи.

Я удивленно поднял бровь. Внезапный комплимент сбил меня с толку.

— Мои стихи? Не знал, что ты их читала.

— Конечно, читала, — ответила она с жаром. — И знаешь что? Я не могу понять, как такой парень, как ты, мог написать что-то настолько… глубокое и прекрасное.

— Может, они мне приснились? Воспоминания из другого мира, знаешь ли.

Карина рассмеялась, но в её глазах промелькнуло что-то похожее на понимание.

— Знаешь, я бы не удивилась. В них есть что-то… не похожее на наше, — она помолчала немного, а потом добавила уже серьезнее: — Плохой человек не написал бы такого. Я надеюсь, ты сделаешь правильный выбор.

Карина уже явно была навеселе, её движения стали менее координированными, а речь чуть более свободной.

— Думаю, тебе уже хватит, — сказал я мягко. — Может, я провожу тебя домой?

Карина усмехнулась, и в её глазах промелькнул озорной огонек.

— О-о-о, господин поэт не против сопровождения? Я польщена!

Она попыталась встать, но поскольку сидела у стены, ей пришлось перелезать через меня. В процессе она оказалась в весьма двусмысленной позе, практически сидя у меня на коленях. Наши лица оказались в опасной близости друг от друга, и на мгновение наши взгляды встретились.

Я почувствовал, как моё сердце пропустило удар. Карина была красива, это неоспоримо, и сейчас, так близко, я мог разглядеть каждую черту её лица, каждую искорку в её глазах. Время, казалось, замедлилось, и я уже почти забыл, где мы находимся, когда вдруг…

— Эй, молодежь! — раздался свист из дальнего конца бара. — Вы бы комнату сняли, что ли! Тут люди завидуют!

Карина усмехнулась и, наконец, встала. Её движения были грациозными, несмотря на количество выпитого.

— Пойдем, Темников, — сказала она, направляясь к выходу. — Покажешь мне, как джентльмены провожают дам в твоей стране.

Я улыбнулся, наблюдая, как она ловко лавирует между столиками. Было очевидно, что Карина умело пользовалась своей красотой и обаянием. Интересно, сколько раз она использовала эти приемы в своей… работе?

Покачав головой, я встал и направился за ней. Ночь обещала быть интересной, и я был уверен, что это приключение еще далеко от завершения.

Глава 16

Я вышел из бара вслед за Кариной, чувствуя, как прохладный ночной воздух Варшавы освежает голову. Улицы были почти пусты, лишь редкие прохожие, судя по спешной походке, возвращались домой, не обращая на нас внимания. Лунный свет играл на булыжной мостовой, переплетаясь со светом уличных фонарей.

Карина шла впереди, её походка была легкой и грациозной, несмотря на количество выпитого, выдавало ее лишь то, что девушку слегка мотало влево и вправо. Но даже в этом был какой-то шарм. Я невольно залюбовался тем, как её золотистые волосы с небесно-голубой лентой мерцали в свете фонарей.

— Ну что, поэт, — обернулась она ко мне с озорной улыбкой, — готов к небольшой экскурсии по ночной Варшаве?

— С таким гидом хоть на край света. Но, боюсь, сегодня ограничимся лишь прогулкой до твоего дома, — ответил я, подстраиваясь под её шаг. — Да и вряд ли за одну ночь тебе удастся показать мне все.

Карина рассмеялась, и этот звук эхом разнесся по пустынной улице.

— А вот и удастся, потому что главная достопримечательность перед тобой! — она шутливо уперлась рукой в бок и сделала нелепую, но от этого не менее сексуальную позу подмигнув мне, отчего мы оба рассмеялись, после чего продолжили путь.

Мы шли по узким улочкам, и Карина рассказывала мне истории о своем детстве и том, как она обучалась магии. Её голос, несмотря на количество выпитого, звучал мелодично и завораживающе. Едва уловимый акцент лишь добавлял этим словам свою уникальную тональность.

— Понимаешь, для меня мир — это не просто набор предметов и явлений. Это сложная система связей и ассоциаций. Когда я произношу заклинание, я не просто представляю результат, я чувствую, как все эти связи перестраиваются, создавая новую реальность.

В её словах было что-то… необычное, почти поэтичное.

— Но почему именно такие странные фразы? — не удержался я от вопроса.

Карина улыбнулась, и в её глазах мелькнуло что-то, похожее на грусть.

— Потому что я не различаю цвета, Максим. Для меня мир — это оттенки серого. И чтобы компенсировать это, мой мозг создает невероятно яркие образы и ассоциации. Эти фразы — это то, что я вижу, когда использую магию.

Я был поражен. Внезапно многое встало на свои места: её необычные заклинания, её особый взгляд на мир.

— Но как же… — начал я, но Карина перебила меня.

— В магии важно видеть вещи такими, какие они есть, а не такими, какими их видят все остальные. Моя… особенность стала моей силой. Как оказалось, нужно не только понимать законы мироздания, чтобы приказывать реальности, но и чутко ее чувствовать всеми органами. А у меня один нарушен.

Эта девушка была гораздо глубже и интереснее, чем я мог предположить. И подобное заслуживало только уважение.

Наш разговор прервал громкий возглас. Из-за угла вывалилась компания молодых парней, явно навеселе.

Я окинул взглядом троицу подвыпивших парней, которые, пошатываясь, приближались к нам. Их глаза блестели от алкоголя и явного желания затеять какую-то суету.

— Эй, красавица! — крикнул один из них на почти чистом русском. — Чего это ты с этим хмырем делаешь? Пойдем лучше с нами, повеселимся! У нас программа до самого утра.

— Да-да, будет весело. Так сказать, тройное удовольствие!

— Господа, — сказал я, не скрывая сарказма в голосе, — вы, кажется, немного заблудились. Вытрезвитель в другой стороне.

— Ты слышал, Стасек? — рассмеялся один из парней. — Этот русский выскочка нам указывает! А ты не совсем обнаглел, забыл, где находишься? И на каком языке разговариваешь?

Абсурдность ситуации росла. Эти парни говорили на чистом русском, но при этом им не нравилось, что я не разговариваю на польском. Нет, ну какая-то своя логика тут явно имелась. Логика, недоступная здравомыслящему человеку.