Законник.

Для того чтобы сделать выводы, не потребовалось ни особой чувствительности пальцев, ни такого опыта диагностики, какой был у Брюзги: пульс у Лиса становился все слабее и слабее, а, значит, болт перебил какой-то крупный кровеносный сосуд. И теперь мой вассал просто истекал кровью.

'Несколько минут. От силы…' — мелькнуло в голове. — 'А потом — смерть…

— Что, совсем плохо? — криво усмехнулся Рыжий. Видимо, заметив что-то такое в моем взгляде.

Я молча кивнул. Потом выхватил из футляра несколько игл, и, покрутив между пальцами первую, негромко пообещал:

— Но чувствовать боль ты сейчас перестанешь…

— Да и так терпимо, ваша светлость… Хотя… Без нее, наверное, было бы полегче…

— Будет! — скрипнув зубами, буркнул я. И взялся за вторую…

— Ваша светлость! Передайте Корсту мой меч… А Медине скажите, что я… что мне с ней было хорошо…

— Передам… И присмотрю… И за сыном, и за семьей… — выдохнул я. И, поставив последние две иглы, вопросительно уставился в его глаза: — Ну, чувствуешь что-нибудь?

— Только слабость… — прислушавшись к своим ощущениям, буркнул Лис. А потом добавил: — А еще морозить начинает…

— Кровотече-… — начал, было, Игла. И тут же заткнулся.

Посмотрев на хмурое лицо подчиненного, Лис криво усмехнулся:

— Оно самое… Внутреннее… Такое не остановишь…

— Был бы здесь Вельс…

Рыжий хмыкнул. Потом ненадолго прикрыл глаза, собрался с силами и негромко произнес:

— Ваша светлость, это покушение… оно вряд ли будет последним… То, что вы делаете… очень многим… не по нраву… Жаль, что я… уже не… смогу… прикрыть вам спину…

— Я делаю то, что должен…

— Угу… Только… ваши действия… мешают многим… Воровать, грабить, убивать… Значит… это… рано или поздно, но… повторят… Да… Воско, Горен! Не отходите от его светлости… Ни на шаг! Ясно?

— Угу… — хмуро буркнул Злой. А Игла просто кивнул.

— А то… два глаза хорошо… а шесть — лучше…

Паузы, которые делал между словами Лис, постепенно становились все длиннее и длиннее. А речь десятника — все бессвязнее и бессвязнее:

— А еще… это сможет сделать… мой сын… Когда… вырастет… И… я горжусь… тем… что… это… служил… вашему роду… И что… выполнил… свой долг… Нодр Моло-… Где он? Смотри у меня… Э-э-эх… Холодно… Почему так холодно? Закрой дверь, Корст… Дует… Метель там, что ли… началась?

Еле слышное всхлипывание, донесшееся откуда-то справа, заставило меня на мгновение оторвать взгляд от иссиня-белого лица десятника и посмотреть в угол.

По лицу черноволосой 'подавальщицы', невесть с чего находящейся в моей комнате, текли слезы. И, докатившись до подбородка, смешивались с тоненькой струйкой крови из прокушенной губы. На лице девушки было написано такое горе, что я задавил в себе рвущееся наружу ругательство и промолчал. Поняв, что просто не могу выставить ее в коридор.

А через мгновение, услышав, как Горен скрипит зубами, я снова повернулся к кровати и… напрочь забыл про ее существование: Рыжий Лис, не мигая, смотрел куда-то сквозь меня. А на его лице играла счастливая улыбка.

— Вот и все… — еле слышно выдохнул Воско. Потом сделал шаг в сторону. И изо всех сил врезал по стене кулаком.

— Горен? Игла? — стараясь, чтобы в голосе прозвенела сталь, рыкнул я.

— Да, ваша светлость?!

— Вот деньги. Обмоете тело. Купите мед… и все, что понадобится. Как закончите — повезете Лиса домой. В Вэлш. А я… прибуду туда, как только смогу…

— Спасибо, ваша светлость… — выдохнул Игла. Потом вдруг поклонился мне в пояс, сгреб с табуретки монеты и выскочил в коридор.

Горен кланяться не стал, ограничившись тем, что приложил к груди правый кулак. Однако в его взгляде я увидел столько благодарности, что мне стало слегка не по себе.

'На месте Лиса должен был оказаться я…' — хмуро подумал я. И вспомнил про убийц:

— Дик? Ты тут? — рыкнул я на весь постоялый двор, подскочил к двери, толкнул ее от себя и выглянул в коридор.

— Тут, ваша светлость! — подпиравший стену воин вытянулся в струнку и хмуро посмотрел на меня.

— Допросили этих… тварей? — с трудом сдержав рвущиеся наружу проклятия, спросил я.

Колченогий кивнул:

— В присутствии барона Одвида и сотника Белара, ваша светлость…

— Не понял? — удивился я. И хмуро сдвинул брови.

— Тот, которому вы перебили позвоночник, оказался младшим братом Ширвана Крейдо. А второй — его старшим сыном. Ну, и рядовым городской стражи Кижера. Вину признали оба. Но… там возникла небольшая проблема…

— Проблема? — переспросил я.

— Во дворе собралась такая толпа! Добрая половина — родственники и друзья… этих паскуд… Ну, и просто любопытные, конечно же…

— И что с того?

— Ждут вас, ваша светлость…

…Во дворе было действительно не протолкнуться: людей было ничуть не меньше, чем на Лобной площади во время казни капитана Крейдо. И все они угрюмо молчали.

Хотя нет, не все — стоило мне выйти на крыльцо и остановиться, как стоящие в первом ряду женщины попадали на колени и поползли к моим ногам:

— Ваша светлость! Не губите!!!

Дик и Отт подняли было щиты, но, увидев, что я отрицательно мотнул головой, замерли на месте.