Закопайте Эльминстера поглубже

Эл бежал, пока в лёгких не закончился воздух, затем свернул на боковую улочку, чтобы оказаться впереди Даундаггера. Тот действительно оглянулся, а потом повернул на улицу, где находился закрытый двор с повозками.

Маг издал низкий свист, и из тени между повозками и фургонами быстро возникли пятеро воинов в одинаковых сюрко, обступив Даундаггера. Маг с видом высокомерного дворянина двинулся дальше, и воины одновременно построились кольцом вокруг него, маршируя, как телохранители.

Они направлялись к лучшим улицам, где стояли огороженные стенами особняки покрупнее, но сейчас находились в квартале того сорта, где селились зажиточные купцы и те дворяне, что не обладали достаточным богатством, чтобы, скажем, по мимолётной прихоти купить деревню.

Так что Эльминстер нырнул в первую оказавшуюся поблизости клумбу — так случилось, что она принадлежала лорду Релгадрару Лоруну — чтобы хорошо покататься на ней, избавившись от части дерьма и покрыв себя запахом свежераздавленных цветов. В конце цветочных грядок находился фонтан, и Эл с радостью скользнул в неглубокий бассейн вокруг него, чтобы ополоснуться, затем поспешил следом за процессией Даундаггера.

Две улицы спустя, у дверей «Трёх Ворон», знакомого Эльминстеру клуба для благородных, телохранители растворились. Небольшое, тихое заведение из камня, в котором часто вели короткие и приватные разговоры, в настоящее время — средоточие власти дворянской партии, возглавляемой лордом Донтингхорном.

Морлигул Даундаггер вошёл внутрь таким с величественным видом, какой не устыдил бы любого высокорожденного патриарха, и Эльминстер дал ему два вздоха, чтобы заказать напиток и отойти от двери, прежде чем отправился следом.

Когда стражи у входа плавно преградили путь мокрому и потрёпанному незнакомцу, Эл, не останавливаясь, пробормотал: «Срочное послание лорду Донтингхорну», и стражники без всяких эмоций снова освободили проход.

Внутри «Воронов» было даже тише обычного. Многие столики пустовали, но закрытые занавески на входе в приватные кабинеты вдоль задней стены сказали ему, что каждый кабинет занят.

Даундаггер как раз скользил к одному из таких входов — к одному из нескольких, у которых стояло по двое равнодушных телохранителей.

— Здравствуйте, Рорн, Брабрас, — поприветствовал телохранителей по имени Даундаггер, скользнув между ними и нырнув за занавес.

Эльминстер быстро уселся за столик спиной к кабинету и пробормотал заклинание для подслушивания.

Оно растворилось почти сразу же, развеянное более сильной охранной магией, но Эл успел услышать, как мужской голос произносит:

— А, Даундаггер! Как всё прошло?

Рядом с Эльминстером возник невозмутимый официант.

— Чего желаете?

— Огненное вино, один графин, — отозвался Эл. — Обязательно выдержанное, не последнего сезона и не, — его передёрнуло, — свежее.

Подавальщик кивнул и скользнул прочь, очевидно посчитав Эльминстера эксцентричным лордом, а не простолюдином, которого следовало бы выкинуть из клуба.

Он почти сразу же вернулся с графином, и Эл устроил целое шоу, критически обнюхивая вино, прежде чем кивнуть и с лёгкостью бросить в протянутую руку официанта сапфир размером с его большой палец.

У официанта глаза широко распахнулись, но он низко поклонился и без единого слова отошёл, правильно истолковав поднятую в знаке «стоп» руку Эла как отказ от сдачи.

Эл был уверен, что леди Грейтгонт, обладательница сорока шести практически одинаковых платьев, украшенных сапфирами, не станет скучать за одним из них — и учитывая, что три сапфира, которые носила Шторм, после магического взрыва оказались на улице вместе с ним, у него оставались ещё два камня.

Наполненный огненным вином графин превращается в прекрасное зеркало, если на него правильно падает свет, так что Эл без всяких затруднений увидел, как Даундаггер показывается наружу из кабинета и смог опознать вышедшего вместе с ним лорда. Добрый старый лорд Тревин Илланс. Ну–ну.

Илланс и Даундаггер направились вдоль линии кабинок к туалетам в конце помещения. Два телохранителя Илланса осторожно держались от них в трёх шагах. Захватив свой напиток, Эльминстер вальяжно двинулся в ту же сторону.

Лорд скрылся в туалете. Даундаггер помешкал, пожал плечами, затем зашёл в соседний. Эльминстер бесшумно сотворил заклинание.

Вуаль тьмы, которую он призвал, была достаточно широкой, чтобы оградить этот конец комнаты от любых взглядов, достаточно густой, чтобы окутать головы телохранителей и ослепить их, и перемещалась по приказу его воли, так что он мог держать вуаль вокруг них… если телохранители не разбегутся слишком далеко в противоположных направлениях.

Эльминстер допил своё вино, поставил пустой графин на стол, мимо которого проходил, и шагнул прямо к Рорну и Брабрасу — которые выхватили мечи и размахивали руками, выдавая свой внезапный испуг от погружения в непроглядную тьму. Они уже готовы были закричать, так что Эл бросился им за спину, притронулся к затылку каждого, чтобы заклинанием лишить чувств, подхватил их мечи, чтобы избежать громкого звона, положил оружие на бесчувственные тела и переступил через них — в туалет, где исчез волшебник.

Прислуга «Воронов» заметила, что что–то не так, о всё, что они услышали — короткое, нечленораздельное удивлённое восклицание из–за пелены наверняка наколдованного мрака.

Старый официант закатил глаза. Ох уж эти юные лорды! Не могут потерпеть до дома, но не хотят, чтобы кто–то видел их лица, пока они осёдлывают какую–то девку — или благородную дочь из соперничающей семьи. Так что небольшая магическая темнота… а дальше что, начнут использовать магию, чтобы появляться здесь под фальшивой личиной?

По другую сторону вуали из туалета вышел Даундаггер, затащил туда Рорна и устроил его и меч на валявшемся без сознания Морлигуле Даундаггере, закрыл дверцу и убедился, что она останется закрытой. Затем Даундаггер–двойник уселся за соседний столик и устремил своё внимание в другом направлении… пока его завеса тьмы плавно втекала в туалет, который он только что забил телами.

Официанты увидели, как исчезает тьма, и не заметили ничего необычного, кроме распростёртого на полу человека с мечом на теле.