Закулисье мести

— Закрой свой рот, докторишка. Твоё дело — работать, а не учить меня уму разуму. Ты ничем не лучше моего отца. Убиваешь людей, ещё и мучая их. Такой же садист, — после этих слов направил дуло пистолета на отца. — Знаешь, я подумал, что нужно как-то поменять в нашей семье иерархию. Мне всё надоело. Теперь буду я решать, что и как делать.

— Вообще в своём уме?! Хотя...стоп...ты перестал пить таблетки? Кто тебе разрешал это делать?!

— Мне надоело, что ты меня пичкаешь всякой дрянью, которая только делает хуже. Теперь я свободен от тебя и твоих нравоучений.

Брайн начал смеяться.

— Сопляк, ещё не понял видимо с кем связался. Пусть и мой сын, но теперь ты точно у меня запляшешь. Я тебя в психушку упеку, посидишь там годик-другой. Меня эти выходки уже достали. Сейчас совсем перегнул палку. Здесь мои люди, снаружи тоже. Ты окончательно поехал, если решил со своей кучкой дебилов напасть на меня.

Квентин начал лишь истерично смеяться. Доктор Чигрински смотрел на эту сцену со страхом. Он и так уже не спал несколько ночей, прокручивая в голове всё то, что натворил за последние недели. Его понемногу начинали мучить угрызения совести за издевательства и убийства. Он постоянно оправдывал себя благой целью, но с каждым днём всё меньше верил в неё. А теперь его мир окончательно рухнул. В его обитель привели совсем неповинных людей. «Там сейчас девочка. Маленькая девочка. Какой кошмар. Ей же так страшно. Как такое могло получиться? Я же делал это всё ради Норы...а теперь сам стал соучастником похищения ребёнка. Это сон...страшный сон».

— Доктор, — Квентин вывел Роберта из его мыслей. — Хотите, расскажу вам интересный факт?

Пистолет он направлял по-прежнему на отца, а вот смотрел на Чигрински. Его улыбка стала ещё омерзительнее. Брайн пока не понимал, что хочет сказать его сын.

— Вы ведь думаете, что мой отец плохой человек и, наверное, были бы рады его участию в вашем лабиринте или как вы там называли. Закулисье. Странное название. Но, не суть. Так вот, вы с ним работаете только из-за его финансовой помощи и возможностей. Но, что...что, если я скажу вам одну вещь. Что, если мой отец прекрасно знает, кто именно издевался над вашей дочерью. Поимённо. Как вам такое? И даже больше. Кто именно убил её.

Улыбка не сходила с лица Квентина. От снова начал смеяться. Услышанное повергло Роберта в шок. Он представлял такое, но не верил до конца, что Брайн Шекли мог знать эти факты о тех событиях. Взгляд доктора переместился на сенатора.

— Что ты несёшь, тварь! Хватит болтать всякий бред! — мужчина уже начинал психовать. — Роберт, не слушай этого шизика. Он несёт полную чушь, специально выводит тебя. Ты же знаешь, что я не в курсе той истории был, когда она произошла. Могу лишь предполагать, не более. Мой сын — больной. И вообще...всё, хватит. Уже заигрался. Ну-ка, парни, разберитесь с ним и его шайкой.

Наступила пауза. Тишина окутала всё помещение. Лишь гул работающих компьютеров из соседней комнаты хоть как-то разбавлял обстановку. Улыбка начинала сползать с лица Брайана. Ведь ничего не происходило, а он дал команду. Мужчина обернулся к своим телохранителям, которые так и продолжали неподвижно стоять за его спиной. Их лица выглядели виноватыми.

— Вы что, совсем тупые! Не слышите моего приказа?! Схватите Квентина, сейчас же!

— Похоже, отец, ты ещё не понял всей ситуации, — усмехнулся его сын.

Брайн повернулся к парню. Теперь его лицо испытывало ужас. Осознание того, что за него некому заступиться по-настоящему в этой комнате, пугало.

— О, начало доходить, вижу по лицу. Даже твоя охрана теперь за меня. Понимаешь, в каком ты положении? Теперь всё твоё стало моим. Я предложил им всем намного больше, чем ты, — Квентин продолжал смеяться.

— Да как посмел. Сколько заплатил и наобещал? Из моего кошелька? Я всё это сделал, своими руками. Столько для тебя всего совершал. А ты...

— В первую очередь ты думал о себе. А я для тебя был так, ошибкой юности. Не зря избавился от матери, когда она тебе надоела. Я помню это. И никогда не прощу.

— Ах ты...

— Всё, мне надоело. Парни, успокойте его.

Брайн ничего уже не успел сказать, как увесистая рука одного из его телохранителей хорошенько ударила по голове. При этом он услышал тихое и виноватое «извините, босс». Сенатор тут же рухнул на пол без сознания. Все три доктора смотрели на эту сцену с ужасом. А парень просто упивался своей властью. Чувство полной безнаказанности.

— Квентин, ты ведь понимаешь, что тебя ждут последствия? Это может всё плохо кончиться, — заявил Роберт.

Парень, ехидно улыбаясь, подошёл к доктору, который явно его побаивался.

— Тебе не всё ли равно? Какая разница, под кем ты будешь работать. Был мой отец, теперь я. Если не хочешь закончить плачевно, просто выполняй всё, что я скажу. Твой долг передо мной огромен, так что отрабатывай. И да, можешь делать с моим отцом любые вещи. Я очень хочу посмотреть, как он вместе с министром будут проходить лабиринт. Надеюсь, ты это организуешь в ближайшие часы. Сначала пускай просто побудет жертвой, а уже потом начнём ставить на нём эксперименты. Сделаем из отца монстра невероятных масштабов. Но обязательно, чтобы память его сохранилась. Я хочу на это посмотреть, — задумался на секунду. — Ах, да. Завтра надо организовать нападение на парламент, которое когда-то планировал отец. У тебя вроде бы всё готово, так что тянуть не стоит. Пусть теперь планы немного подкорректируются. Начнём резко и мощно. Сюсюканья отца мне не нужны. Охота глянуть, как народ в городе запаникует. Завтра познакомлю с одним из лучших хакеров в городе. Сделает для тебя шоу.

Смеясь, он подошёл к своей группе сообщников. Им и телохранителям он сказал, чтобы одна часть из них следила за порядком в этом месте, а вторая половина будет его личной свитой везде. Роберт только открыл рот, чтобы сказать, как Квентин снова повернулся к нему.

— По поводу тех женщин, что я похитил. Это не твоё дело, понял.

— Но...

— Рот свой закрой!!! Я тут решаю. Просто представь, что их тут нет, и всё. Они мои, и я буду делать, всё что угодно. А если ты только попробуешь что-то выкинуть, я тут же тебя пристрелю. И вас это касается.

Квентин зло посмотрел на Тони и Лорио. Те только со страхом сглотнули слюну и чуть мотнули головой в знак согласия. Роберта злило и трясло от этого, но он ничего не мог поделать. Осознание того, что рядом с ним теперь будут находиться ни в чём неповинные люди, уничтожало в нём последние положительные эмоции. Он даже боялся представить, какие вещи станет вытворять с ними этот человек. Телохранители подняли тело сенатора и понесли его из комнаты. За ними уже последовал Квентин со своими сподвижниками. Доктора так и продолжали стоять на месте, полностью подавленные и разбитые. В полной тишине.

— Что же теперь будет? — кое-как, тихо, произнёс Тони. — Он действительно поехал головой.

Оба посмотрели на Роберта, но тот был опустошён и словно находился в прострации. Одна лишь ночь перевернула всё, что они совершали последние недели. «Это карма» — подумал доктор Чигрински. «Карма, которую я заслужил».

***

Квадратное пустое помещение создавало эффект клаустрофобии. Серые стены, покрытые странным частично железным материалом. Почти такой же пол. Слабо светящие люминесцентные лампы гудели невероятно сильно. В комнате не было абсолютно ничего. Само собой, никаких окон, лишь дверь, из которой их и завели сюда. Похитители сразу сняли повязки с глаз и развязали руки, после чего заперли помещение. Мэган сидела в самом углу комнаты, обнимая дочь. Она её успокаивала, хоть получалось это слабо. Истерика девочки то прекращалась, то с новой силой возобновлялась. Сама женщина старалась быть стойкой, чтобы Зои, глядя на неё, не испытывала ещё большей паники. Эби стояла чуть поодаль, прислонившись к стене. Она уже перестала плакать и пыталась хоть чуть-чуть поразмыслить головой. У неё не было никаких вариантов о том, где они находятся. Как связаться с внешним миром тоже не знала. Девушка никогда бы не могла подумать, что с ней может такое случиться. Теперь в голове постоянно всплывали те слова Джилл, что нужно было одеться поскромнее. Единственное, она точно понимала, что парень собирается с ней сделать. Но ещё хуже было ощущение от того, что Мэган с Зои просто оказались не в том месте не в то время. И это било по девушке ещё сильнее. Будто она была в этом виновата.