Залечишь мои раны?

Придурок. Полный придурок. Ревнивый идиот… Только ревность его сейчас никому не нужна. Нужна была тогда. Утром. Он должен был выяснить все тогда. Она бы объяснила. Да даже сегодня бы объяснила, не начни он…

Черт. А ведь чувствовала себя виноватой, искренне собиралась просить прощение. А вот теперь осознавала — не за что. Она перед ним не виновата. Не виновата в том, что у нее есть прошлое, что это прошлое иногда является на порог квартиры или поручает встретиться с кем-то в ресторане.

А скоропалительные выводы… Она когда-то сама была мастером их делать, а теперь знала — это не приводит ни к чему хорошему.

Но это уже не важно. Он не появится в ее жизни больше. Не посмеет. Не рискнет. Или рискнет?

Лишь через добрый десяток минут Снежана поняла, что джип снова едет за ней. Уже не подгоняя, не мигая фарами и не заставляя почувствовать себя какой-то слишком маленькой в этой машине. Нет, он просто едет следом на приличном расстоянии. Будто нашкодившая собачонка плетется за хозяином, понурив голову. Придурок.

Разрываясь между желанием остановиться на этот раз уже самой или действительно устроить гонки с идиотом, Снежана потянулась к соседнему сиденью, достала из сумки телефон, набрала номер Самойлова. Трубку он взял почти сразу.

— Что тебе не ясно? Разговор окончен, Марк. Если ты надеешься его продолжить — можешь разворачиваться прямо сейчас.

— Нам есть о чем поговорить, Снежана.

— Говори, — сцепив зубы, девушка бросила взгляд в зеркало заднего вида. Она по — прежнему не видела лицо водителя, но тон его Ермоловой не нравился. Когда он звучит самоуверенно, злиться на него проще.

— Я повел себя как дурак.

— Это я уже слышала. Только так и не поняла — когда? Только что, обозвав меня…

Договорить Марк ей не дал.

— Я увидел тебя в ресторане с мужчиной и взбесился.

— А если б ты увидел меня с мужчиной на съемке, то что? Устроил бы цирк там? Кем ты себя возомнил, Самойлов? По какому праву ты лезешь в мою жизнь?

— Потому, что ты сама…

— Что я сама? Что? Я не звала тебя к себе! И сейчас не зову! Я уже по горло сыта сложными мужчинами и сложными отношениями. Не едь за мной и вообще, забудь, что мы знакомы!

Отбросив телефон на кресло, Снежана ускорилась, искренне надеясь на то, что он послушается. Но он сделал по — своему. Просто ехал следом. Осознавал, что бесит, что зарабатывает еще сотню очков в минус, но ехал.

Ехал всю дорогу до ее дома, на паркинг тоже заехал следом за ней, дождался, пока сопящая от переполняющего ее гнева девушка выйдет из машины, в сотый раз хлопнув дверью, направится в сторону его автомобиля, вышел навстречу.

— Думаешь, после всего, что ты наговорил, я приглашу тебя к себе? Чего ты добиваешься?

— Хочу поговорить.

Снежана не сдержала нервный смешок.

— Так ведь уже поговорили, Марк Леонидович. Отлично поговорили. Неужели вам мало? Большего я предложить не могу, простите.

— Я буду ждать столько, сколько нужно. — Поистине удавье спокойствие сейчас царило в его мимике, позе, голосе. Он явно не бросал слова на ветер.

— Здесь? — Снежана окинула взглядом парковку. — Будешь ждать здесь? Не будь дураком. Тебе не пять лет, чтоб брать меня измором.

— А чем тебя можно… взять?

— Уже ничем. — Снежана оглянулась. Охранник, ответственный за сохранность машин, судя по всему, посчитал, что они нуждаются в его помощи, поэтому оставил свой привычный наблюдательный пункт, направился к ним. — Ты сделал предостаточно, Марк, а теперь, прошу — уезжай. Нам действительно не о чем говорить. Тебе не нужны мои оправдания, а я не нуждаюсь в твоих. Если тебе так будет легче — ты прав во всем. И насчет мужчин, и насчет меня. Это то, что ты хотел услышать?

— Нет.

— А что?

— Я хочу поговорить.

Стиснув кулаки, Снежана заставила себя продолжить говорить спокойно.

— Это обязательно делать здесь и сейчас? Твой разговор не подождет до завтра?

— Завтра ты не возьмешь трубку.

Нет, все же кое-что он успел в ней изучить. Завтра трубку она действительно не возьмет. Ни завтра, ни послезавтра. Никогда.

— Неужели тебе настолько интересно влезть в мою жизнь? — девушка сощурила глаза, впиваясь взглядом в его лицо. А за спиной слышались все приближающиеся и приближающиеся шаги. Она никогда не любила публичных разбирательств. Считала их проявлением дурного тона, а потому сцен сейчас устраивать не собиралась. — Хорошо, я утолю твой интерес. Только потом… ты уберешься вон из моей жизни, понял?

— Все хорошо? — усатый дядечка — охранник подошел на последнем слове девушки.

— Да, — Снежана обернулась, даря ему улыбку. — Все хорошо, спасибо за заботу.

— Вы уверены?

— Да. — Подтверждая слова действиями, девушка вновь обратила внимание на Марка, улыбаясь уже ему. Тут было сложней.

Злость чуть отступила, но желания открывать перед ним душу все равно не было. Ни перед кем желания открывать душу не было. А, кажется, придется. Иначе он не отвяжется. Ну и пусть… Его любопытство утолить не слишком сложно, от нее не убудет. Правда и ему не прибавится.

До подъезда они дошли молча. Так же молча поднялись на нужный этаж, Снежана молча открыла перед ним двери квартиры, впуская внутрь.

Судя по всему, где здесь можно оставить верхнюю одежду и где находится гостиная, Марк не забыл. Не требуя от девушки словесных указаний, сделал все сам. Прошел, как когда-то, оказавшись тут впервые, сам нашел включатель света, освещая комнату.

— Ну, так что, чего ты добиваешься? — девушка остановилась у него за спиной, в коридоре, сложив руки на груди.

Видимо, сейчас и в ее голове ожили воспоминания о той их ночи. А еще об утре.

— Мне кажется, что я совершил жуткую ошибку.

Еще там, на дороге Марк вдруг понял, что ошибся. Ошибся не раз. И выводы сделал поспешные, и логически выстроил в своей голове все слишком линейно, а все не так. Вот только как — он так и не понял.

— Почему жуткую? Обычную ошибку, Марк. Типичную. Садись, в ногах ведь правды нет, слышал? — девушка кивнула на диван, обогнула мужчину по дуге, тоже входя в помещение.