Заложница монстра

— Я не топчусь, — проговорила тихо.

Пришлось снимать с себя верхнюю одежду и разуваться. Далее я посетила ванную комнату и только после — кухню. Есть особо не хотелось, но и тупо сидеть — тоже. Поэтому мною было решено все же добраться до плиты и что-нибудь приготовить. Не себе, так Новаку. Заглянув в холодильник, я заметила, что ему снова нечего есть.

Однако, приступать к готовке не спешила. Вид у меня был тот еще. Если с лица кровь отмыть я смогла, то с одежды это сделать было гораздо проблематичнее. А разгуливать в полотенце, в которое я сейчас закуталась, не очень-то удобно. Пришлось идти в комнату, в которой скрылся от меня Новак, и просить одежду, чтобы переодеться. Матвей обнаружился сидящим за рабочим столом. Ноутбук, на котором он работал, был открыт и свет от экрана падал на напряженное лицо мужчины.

— Матвей, — позвала его неуверенно. Сомневалась, что буду услышана. От Новака можно было ожидать чего угодно. — Мне нужна одежда. Есть у тебя что-нибудь подходящее? И можно я брошу свои вещи в стирку?

Не то чтобы я хотела их снова надевать. Сам факт, что на них остались следы чужой крови, приводил в ужас. А уж если вспомнить, кому именно эта самая кровь принадлежала…

— Поройся в шкафу, — не открывая взгляда от экрана ноутбука, сказали мне. — Мне некогда этим сейчас заниматься.

Вот так просто? Меня допускают до столь личного? Позволяют порыться в вещах? И даже что-то надеть? Признаться, такой реакции от Новака я не ждала. Поэтому снова немного растерялась.

— Не тормози, куколка, — поморщившись, проворчал Матвей. — Я начинаю раздражаться. Так ты и голой остаться можешь.

Перспектива была так себе, поэтому я сорвалась с места и заторопилась к шкафу, который располагался у противоположной стены от стола, за которым сидел Матвей. Вот что-что, а голой я разгуливать перед ним не собиралась.

Отодвинув тяжелую дверцу, подвисла, увидев количество рубашек, висящих на вешалках. Впрочем, долго думать не стала. Схватила первую попавшуюся, точно зная, что она будет прикрывать ноги хотя бы до середины бедра. А большего пока было и не нужно. Быстро постираю свои вещи, включу режим сушки и снова переоденусь. Зачем лишний раз провоцировать Новака? Предполагала, чем мои прогулки по квартире в его рубашке, могут закончиться.

— Выбрала? — устало спросили у меня, когда я задвинула дверцу шкафа.

— Да, — ответила коротко, прижимая к груди нежно-голубого цвета рубашку. — Надеюсь, ты не против?

Матвей таки оторвал взгляд от ноутбука и посмотрел на меня. Скользнул быстрым взглядом по моей помятой персоне, заметил сжатую в руках рубашку. Нахмурился.

— Учти, малышка, — хмыкнул Новак, — эта рубашка стоит, как четыре твои зарплаты. Усекла?

Да, усекла. Готовить в ней опасно для моего бюджета, которого, чего уж скрывать, и так почти не было.

Глава 6. Любимая игрушка

Выбирать другую рубашку не стала. Иначе рисковала задержаться в комнате Новака. Находиться же рядом с ним было уже для меня опасно. Не потому, что он мог причинить мне боль, а потому, что я уже и сама боялась, что жду действий от мужчины. Хочу, чтобы он ко мне прикоснулся. И плевать, кем буду себя считать после этого. Падать еще ниже в собственных глазах было уже невозможно.

Переодевшись в ванной комнате, запихнула грязные вещи в стиральную машинку, поставила необходимый режим и таки вернулась на кухню. Готовка должна была помочь восстановить хоть какое-то душевное равновесие. Сосредоточившись на работе, я не должна была забивать себе голову всякими ужасами, которые так и мелькали перед глазами, предлагая все более изощренные варианты. Я не хотела вспоминать о сегодняшнем дне, который уже почти подошел к концу. Не хотела думать о своих похитителях. Поэтому, вместо сна, предпочла готовку. Кружила по просторной и светлой кухне, пытаясь отвлечься. И у меня, кажется, получилось на время забыться.

На кухне витал аромат готовой еды, телевизор показывал какую-то передачу, которая должна была быть смешной. Но я совсем не слушала то, о чем в ней говорится. Поэтому смешно мне не было. И уж тем более стало не до смеха, когда на кухне появился Матвей. Посмотрел на меня недовольно, заставив одним взглядом замереть на месте, с занесенной над сковородкой ложкой. Только собиралась взять пробу с тушеного мяса, проверяя, готово ли оно. Уже успела поднести ложку к губам. А тут Новак… И принесла же нелегкая.

— Ты спать собираешься? — спросили у меня.

Он облокотился о стену, сложил руки на груди, будто боялся, что они начнут жить собственной жизнью.

— Сегодня — нет, — покачав головой, ответила. Ложку убрала, иначе рисковала-таки заляпать чужую рубашку. — Даже если бы и хотела, не смогла бы заснуть.

— И как ты собираешься идти на работу?

Не поверишь, сама задавала себе этот вопрос. Но ответа на него не знала. Потому что понятия не имела, как выдержу новый день, делая вид, что все нормально. А если кто-то спросит о Роме? Что я скажу? Что этот придурок хотел меня убить, а в итоге сам попрощался с жизнью? Или нет…

— Не знаю, — пожав плечами, проговорила и отвернулась от Матвея. Встречаться с ним взглядом не хотелось. — А ты почему не ложишься?

— Знаешь, — хмыкнул Новак, отлипая от стены и подходя ближе, — а я захотел есть.

— И? — сделала вид, что не поняла, куда он клонит.

— И хочу, чтобы ты немного за мной поухаживала. Что-то мне подсказывает, что сегодня я заслужил твое внимание. Ты не находишь?

Находить-то я, может, и находила, только признаваться в этом не хотелось. Если Новак увидит, что он стал для меня слабостью, то начнет этим пользоваться. А я не хотела, чтобы он знал о том, какие мысли в последнее время крутятся в моей голове.

— Ты что делаешь?! — возмутилась, когда Матвей отодвинул меня в сторону от плиты и сам стал колдовать над сковородками. — Матвей!

— Пока от тебя хоть чего-нибудь дождешься, подохнешь от ожидания. Не мешай, куколка.

Кажется, он и не думал воспользоваться тарелкой. Схватил вилку и начал есть прямо из сковородок. Будто ребенок, который целый день был голодным, а тут, к вечеру, добрался до любимой маминой еды.

— Новак, я все понимаю, но сел бы ты за стол, — проворчала, теперь уже сама хмуро посматривая на мужчину. Еще немного и мне начнет казаться, что мы супружеская пара, которая прожила вместе как минимум лет десять. — Я положу тебе в тарелку и…

— Помолчи, Лаврова, — недовольно посмотрев на меня, проговорил Новак. — Мне и так нормально. А ты топай, давай, в спальню. Так уж и быть, сегодня приставать к тебе не стану. Но завтра, уж извини, заберу свое.

— Матвей, я не собираюсь ложиться спать, — заупрямилась я. — Тем более, времени на сон почти не осталось.

— Лаврова, не беси, — стал заводиться Новак. Он перестал есть. Бросил вилку в раковину, стукнул крышкой о сковородку, и только после этого снова посмотрел на меня. — Я тоже устал. Но мне не улыбается бодрствовать всю ночь, напрягаясь из-за того, что ты можешь слинять, пока я сплю. Поэтому, закрой рот, и топай в спальню.