Заложница монстра

— Ладно, дело твое, — все-таки сдался Никита. Махнул нервно рукой, будто отмахивался от невидимой мухи и отвернулся от нас. — Делайте, что хотите. Только учти, — посмотрев на Новака через плечо, снова заговорил, — если что, я тебя предупреждал. Держался бы ты от нее подальше.

— Ты мне это еще со школы говоришь, Капля, — хмыкнул Матвей. Слова друга его не насторожили. Впрочем, я не собиралась ему вредить, тогда с чего бы ему переживать? — Когда это я тебя слушал?

— Да пошел ты, — бросил Капля, таки покидая кабинет. Дверь за собой закрывать и не думал. Охрана тоже не стала себя утруждать.

Я посмотрела сначала в сторону коридора, потом перевела взгляд на Новака. И что теперь? Что будет с нами? Между нами… Он плюнет на все и пошлет меня? Или будет обращаться со мной, как и раньше? Или…

— Не беси, Лаврова, — поморщившись, предупредил Матвей. — Когда ты так смотришь, я не знаю, чего во мне больше: желания тебя прибить или все-таки взять.

— Лучше не говори, — вздохнула устало. — Я никогда не пойму тебя. И не узнаю, что там сейчас кружит в твоей голове. Какие мысли.

— Да ладно, я раскрытая книга, — не согласились со мной. — Иначе бы ты до сих пор думала, что я бесчувственная машина, которая только и умеет, что трах…

— Новак! — перебила его, не желая слушать дальше. — Хватит… У меня и так был тяжелый день. Можешь ты хоть иногда вести себя более-менее нормально? Пожалуйста.

Взгляд Матвея изменился. Стал более спокойным и сосредоточенным одновременно. Он явно о чем-то задумался. Наверное, о том, стоит ли выполнять мою просьбу или все-таки нет. В самом деле, кто я такая, чтобы он прислушивался к моим словам.

Говорить мне ничего не стали. Просто приобняли рукой теперь уже за плечи, снова притягивая к себе ближе. И не было в этом жесте ничего пошлого или грубого. Он просто прикоснулся ко мне, давая тем самым понять, что не отпустит. Я уже дала свое согласие на то, чтобы быть рядом с ним. У меня был шанс все закончить здесь и сейчас. Надеюсь, я никогда не пожалею о своем решении. Если же Матвей снова играет со мной, что ж… Я готова к такому исходу. Да, мне будет больно и мерзко. Однако, все проходит. И боль разочарования тоже пройдет. Оставляя после себя лишь легкую грусть и невидимые рубцы на сердце.

— Расслабься, крошка, — уже в привычной своей манере, сказал Матвей и чуть крепче сжал пальцы на моем плече. — Капля к тебе не полезет. И вообще больше никто не тронет. Я обещаю. Усекла?

— Поняла, — исправила его слово на более приемлемое. — Что за жаргон? Ты с кем на работе общаешься, что разговаривать нормально не научился. За столько-то лет.

— Ну так научи меня, — проговорил Новак, щекоча своим дыханием сначала мое ухо, потом шею. — Пора переходить от слов к делу. И если я буду хорошим учеником, то рассчитываю на щедрую награду.

— Поставлю тебе пятерку в журнал. Этого будет достаточно?

— Хорошая шутка. Но не смешная.

— Кто сказал, что я шучу?

Мой вопрос не требовал ответа. Его и не последовало. Мы просто стояли с Новаком и смотрели прямо перед собой. Там, по коридору время от времени проходили люди. Скользили взглядами по кабинету и, не увидев ничего интересного, шли дальше.

— Мы стоим здесь, как дебилы, — в какой-то момент снова заговорил Матвей. — Это тоже начинает бесить. Может, поедем ко мне? Какого хрена мы тратим время попусту.

— Ты когда-нибудь успокоишься? — полюбопытствовала.

Не то чтобы я была сильно против. Просто и спать нормально тоже иногда надо. Сегодня я не была готова на какие-либо подвиги. Хватит и того, что я осмелилась сюда заявиться. Зная о том, чем мне моя выходка может грозить.

ЭПИЛОГ

Это будет трудно. Настолько, что я пока не представляла, как смогу со всем справиться. Если бы рядом со мной не было Матвея, я бы давно уже опустила руки. А все потому, что матери было сложно объяснить, что лечение необходимо. Она ни в какую не хотела оставаться в больнице. Все требовала, чтобы я позвонила Вовке и сказала ему, чтобы он ее забрал. Если учесть, что у него не было машины, понятия не имею, каким бы образом он это сделал.

Мне было сложно с ней разговаривать. Я чувствовала себя паршиво, так как приходилось увиливать и придумывать на ходу. В какой-то момент Новаку надоело на это все смотреть, и он просто забрал у меня телефон, сказав при этом, что сам все решит. Учитывая, что он и так до этого только и делал, что решал мои проблемы, я не понимала, куда уж больше. Слушать мои вялые протесты никто не собирался.

— Не выводи из себя, — сказал тогда Матвей, убирая мой телефон в карман своего пальто. Мы стояли на улице, неподалеку от его дома и просто наслаждались компанией друг друга. Потом позвонила мама, и я не могла ей не ответить. — Смотреть на тебя не могу, когда ты бледная, словно труп. Я устрою разговор твоей матери и этого придурка…

— Вова не придурок, — посчитала нужным защитить брата. Пусть он и был на самом деле не просто придурком, а гораздо хуже. — Он ошибся. И теперь просто не знает, как выбраться из ловушки, в которую сам себя загнал.

— Не оправдывай торчка, — поморщившись, сказал Матвей. — Если бы не квалифицированная помощь врачей, он бы уже лежал в земле и кормил червей. Плевать он хотел на тебя и мать, когда вгонял в себя дозу. Это нужно понимать.

— Я понимаю, — тут же поникла. Спорить с Матвеем было бесполезно. Особенно, когда я знала, что он был прав. — Принять эту правду не могу.

— Если он захочет, то выкарабкается. Если же нет… То тут никакой врач не поможет.

— И это понимаю.

— У твоей матери скоро операция, подумай лучше о ней. А твой брат никуда в ближайшее время не денется. Так что не забивай голову. Окей?

Кивнула, но ничего говорить не стала. Было сложно выдавить из себя даже короткое слово. Еще немного, и я была готова разреветься в голос. Чего не делала довольно давно. Все старалась сдерживать себя. А тут, с чего-то вдруг, не получалось.

Новак обнял меня за плечи и притянул к себе. Я уткнулась носом ему в грудь и сразу вдохнула уже привычный и приятный запах мужского парфюма. Помнится, Матвей не очень любил так заморачиваться. С чего вдруг сегодня предпочел побаловать меня?

— Ты приятно пахнешь, — пробормотала, снова вдыхая родной запах.

— А в остальное время я воняю что ли? — спросили у меня недовольно. — Ты что несешь, Лаврова?

— Я не имела в виду ничего такого! — возразила, растягивая губы в улыбке. — Просто тебя обычно не волнуют такие детали. Почему сегодня решил расщедриться? Была важная встреча?