Заложник долга и чести

– Ах вот ты, о чем? – усмехнулся Гронд и хитро прищурился.
– А то говоришь как-то непонятно. Я за равновесие.

– Понятно, —кивнул я. – За интернационал, значит.

– Да много ты понимаешь мальчишка! Думаешь, оседлал удачу, и так по жизни на ней проскачешь? Ты знаешь, что делает гильдия? Я тебе расскажу, – завелся он. – Мы храним равновесие в королевстве. Крензу, если дать ему волю, купит и продаст Вангор с потрохами, хоть лигирийцам, хоть демонам, тем кто больше предложит. Но и без него нельзя, у него все финансы королевства. Мару мясник. Он готов вырезать всю аристократию Вангора и насадить новую. Он мыслит узко и не понимает, что новых также купят, как и старых. Слишком много людей поклоняются не творцу, а своему богу — золоту. Ты, несмотря на юность, знаешь это не хуже меня. Мы не даем усилиться, ни первому, ни второму. Вот наша задача.

– Мастер, все это красивые слова. Можно подумать, у вас, у магов, нет любителей крови и денег! Я никогда не поверю, что совет гильдии такой белый и пушистый островок святости в королевстве. Вы тоже боретесь за власть, отвоевывая себе ее кусочек. Но цели Мару и Крензу понятны. Ваши - нет.

Гронд насупился.

– А тебе их знать не за чем. У тебя и так проблем хватает. Я не знаю человека, у которого было бы столько врагов. Лесные эльфары, теперь, вот, половина снежных эльфаров. Аристократы из окружения Крензу. Теперь, вот, и Мару прибавился.

Я с удивлением посмотрел на старика.

– А он-то каким боком?

– Каким боком? – переспросил Гронд. – А ты доложил ему первому о нападении? Нет? Ну, теперь представь его положение. Вызывает графа Мару Его Величество и спрашивает. «Ты знаешь, что на замок моего вассала и посла напали? Нет? А другие знают». А дальше он топчет графа на глазах придворных. Как ты думаешь, он будет тебя любить после этого?

Я в упор уставился на Гронда.

– Вы специально меня подставили?

– Никто тебя не подставлял, юноша. Ты же теперь полностью самостоятельный, доносы решил писать, – усмехнулся старик.
– Сам должен был предвидеть результат своих шагов. Но я понимаю, – подначил он меня, – ты же очень наглый и надеешься на свое счастье.

Отбрил, так отбрил. Ничего не скажешь.

А старик продолжил.

– Нравишься ты мне, нехеец. Смотрю на тебя, и вижу себя в молодости. Такой же горячий и ретивый, – он вздохнул и впервые приоткрылся. – Но жизнь хорошо по мне прошлась, парень. Оставив, одного на этом свете. И ты будешь один. Готовься к потерям. Думай, как защитить близких тебе людей и нелюдей. Ты же, как истинный нехеец, человек дога и чести, умрешь, но своих защитишь. Только действуй с умом. Что думаешь делать с Торой?

– А что с ней делать? – Не понял я. – Думаю, ее король к себе заберет.

– С чего бы это? – Гронд вернул мне мой взгляд, и я поежился, почувствовав себя дураком. – Король не будет подставляться. А если девушку украдут или отравят во дворце? Кто будет отвечать за ее смерть? Отвечать будет Его Величество. А оно ему надо? Нет, парень, ее оставят у тебя. Потеряешь девушку, тебя казнят. Сохранишь, все равно пришибут. Неудобен ты.

Он задумался. Я тоже стоял и переваривал все, что он на меня вывалил. Куда ни кинь, всюду клин.

– У тебя есть только один шанс спастись, нехеец, – неожиданно произнес он и этим меня очень заинтересовал. – В мире рушится равновесие, – медленно, как бы раздумывая, говорил старик. – Виновен в этом молодой бог. Видимо, он использует тебя в своих целях, потому и оберегает. Если случится всеобщая война всех со всеми, ты сможешь выжить. Потому что это не даст объединится старым богам. Если нет, старые боги уничтожат молодого бога и тебя вместе с ним. Я замер, вспомнив слова Шизы о потопленном в крови, мире. Стоит ли моя жизнь таких жертв? А что делать с теми, кто мне доверился? И как Худжгарх, а именно о нем говорил Гронд, запалит пожар всеобщей войны?

– Я еще не сказал об орках, – прервал мои размышления Гронд. – Они разделились на тех, кто против свидетелей Худжгарха и тех, кто нейтрален. Оттуда начнется твоя судьба или там закончится.
– Он отвернулся и произнес – Покажи мне, где мое место ночлега, нехеец, и иди думай.

– Иди думай! – мысленно передразнил его я. Это не про меня. Мое дело -махать шашкой и скакать на лихом коне.

– Лия! – позвал я, проходившую дворфу. – Проводи мастера в мои покои, и разместите его там.

Гронд ушел, растревожив мои чувства. Я сел на скамейку у ворот и задумался.

– Шиза? – позвал я своего ангела-хранителя. – Что ты думаешь по поводу сказанного Грондом.

– Думаю, что выбора у нас нет. Нужно срочно отправляться в степь и сражаться. Разобьем орков, подумаем, что делать дальше. Тебе на руку играет то, что все эти хранители в соре между собой. Но если ты сейчас усилишься, то они могут объединиться. Надо придумать, как их сильнее рассорить.

– Хорошая идея, – хмыкнул я. – А кто думать будет?

– Ты и будешь… или, – после небольшой паузы закончила она фразу, – подождешь озарения.

– Твою дивизию! – возмутился я. – Советчица! Подождешь озарения! – Затем с раздражением стукнул себя по лбу. – Думай, Ирридар, думай! – И вот чудо! Помогло! – Сначала нужно заняться Торой. Ее нужно спрятать на время и, как это сделать, я уже знал.

Я поднялся и тут из подземелья выскочил Бурвидус. Заметался с выпученными глазами, затем увидел меня и бросился ко мне.

– Беда! – захлебываясь, начал кричать он и дергать меня за рукав. – Милорд, тролли взбесились и набросились на человека, что зашел и рвут его на части.

– Твою дивизию!

Я сам отправил туда мага. Оттолкнув пришедшего в панику дворфа, я бросился в подвал. Пролетел двумя прыжками лестницу и ворвался в камеру, что стала временным загоном для троллей. Там орал и сражался не на жизнь, а насмерть пухлый преподаватель. Он сцепился с одним из самцов и рычал не хуже самого тролля. Быстро оценив обстановку, я огрел тролля по его башке кулаком и отправил отдохнуть, схватил за шкирку мага и потащил на выход из подвала.

Маг, освободившись от хватки чудовища, взвыл еще сильнее, он барахтался в моих руках и, видимо не понимая, что я его спасаю, пытался достать меня то рукой, то ногой. На дворе я его отпустил. Он, почувствовав свободу, вновь устремился в подвал. По дороге сбил с ног Бурвидуса и ворвался в подземелье, как снаряд. Не прекращая что-то нечленораздельно орать. Из всего того, что он кричал, я смог разобрать только одно слово, мешок.

– От испуга, наверное, с ума сошел, – подумал я и вновь побежал за магом.

Тот успел ворваться в камеру и увидев, как троль потрошит его мешок, взвизгнул как поросенок, подпрыгнул и бросился на тролля.

– Ну точно, чокнулся, – покачал я головой.

А маг набросился на лохматого тролля и ухватился за свой мешок. Увидев в зубах лохматого громилы копченную утку, с плачем вцепился в нее рукой, а потом еще зубами. Троль рычал и свою добычу не отдавал. Они вцепились в утку и стали ее пожирать с двух сторон.