Заложник долга и чести

Пришлось вновь тащить мага на свежий воздух, дать ему по бестолковой голове и успокоить. На крики вышли маги из казармы. Я постарался объяснить им что произошло. Они выслушали и только махнули рукой.

– Это Гаврил за свой мешок сражался, – ответил один из них.
– Не трогай его, студент, а то он у тебя экзамен не примет.

– Мда! Кто же знал, – ответил я, – может, что подскажите?

– Дай ему новый мешок с припасами и определи жить со свинарем. – Удивил меня, подсказкой маг и они все ушли.

– Бурвидус, – обратился я к ошеломленному дворфу, – слышал, что господин маг сказал? – тот моргая кивнул. – Тащи мешок побольше, набей его продуктами и отведи мага к свинарю.

Нехейские горы. Баронство Аббаи

Я, как Данко Горького, вел свой отряд сквозь тьму, освещая дорогу светящимся огоньком. Не вырванным, конечно, сердцем, а магическим светляком. Следом топали без тени страха и сомнения тролли. Они разливали свою вонь по всему подземному коридору, но с этим приходилось мириться. Этих чудищ я решил подарить брату и поселить на перевале Гроз. Туда редко ходили нехейцы. Слишком крутые склоны, пещерные медведи, горные козлы и вечный туман. Но оттуда нередко пробирались в долину, где жили подданные отца Ирридара, отряды дикарей и разоряли окрестности. Самое лучшее место для троллей. Есть пища и не жарко. А уж дикарей они потреплют, в этом я не сомневался.

За троллями, стеная, шли, вернее плелись девочки. Ганга, Тора, Мегги и Рабэ. Меня они народным героем точно не считали. Скорее всего, они меня проклинали за мой смелый поход. Но я упрямо вел их вперед и только вперед.

Чернушку оставил в замке командовать, дав ей в помощь Штофа с его командой с наказом, волю Гронду не давать. Эльфаров в замок не пускать. И принимая меры предосторожности, секретно убыл.

Итогом моих раздумий стало решение первый раз в жизни попробовать короткие тропы. Хотя сказать, что я долго думал, это вранье. Когда я спросил сам себя, как же мне переправить стаю лохматых троллей в горы? Меня тут же посетило озарение. Идти нужно тропами смиртов.

В конце концов, иметь такой талант и не пользоваться им, по моему мнению было верхом греха. Я ночью поднял с постели всех, кого запланировал в поход. Заставил, собрать все их лучшие наряды, засунул все это себе в сумку. Приказал заткнуться и погнал всех в подземелье. Настроился на малыша и стал представлять себе, куда я хочу попасть. Малыш замер. Я даже представил его, как удивленного щенка, сидящего пере до мной и склонившего голову набок.

Потом он «тявкнул» и устремился вперед. В стене образовалось большое отверстие, куда я почти пинками и маня лакомством виде жаренных гусей, заманил троллей. Угрозой, что прикажу троллям нести девушек, заставил их идти следом за ними. Построил, так сказать, по ранжиру и пошел в неизвестность.

Вот так мы оказались в подземном коридоре, который тянулся и тянулся. Мы шли уже два часа, а конца тропы все не было. Девочки сначала шли возбужденные ночным приключением и даже не бурчали. Их захватила таинственность и скрытность, они прониклись романтикой и ждали какой-то необыкновенной развязки. Но прошел час, вонь не проходила, развязка не близилась, и мы шли, и шли все время под землей.

На коротком отдыхе, я сообщил им радостную новость, что мы идем в нехейские горы погостить у брата в отцовском замке, в котором я родился. То, что это короткая тропа, я им говорить не стал. Мегги поняла странность такого путешествия первой.

– Милорд! – спросила она. – Мы так и будем идти до гор под землей?

Остальные навострили ушки. У Торы они смешно задергались.

– Да, Мегги, – подтвердил я ее догадку, – прямо до замка моего отца. От моего ответа у нее опустились плечи, она покорно вздохнула и смирилась. Троллям было все равно. Они жрали свинью, что я захватил с собой и были очень довольны. Ганга не знала, где находятся мои родные горы и просто отдыхала А у эльфарки от удивления открылся рот и глаза стали, как два ледяных озера.

– Ирридар, ты с ума сошел! – произнесла она, когда стала способна что-либо говорить.

– Я давно это заметила, – согласилась орчанка, – но уже привыкла к нему. И ты привыкнешь. Не старайся его понять, это все равно бесполезно. Если он решил идти под землей, значит, мы будем идти под землей, и пусть там, наверху, бушуют ураганы или светит светило, мы все равно будем идти под землей. Я поняла, Ваша Высочество, – обреченно сказала Ганга, – что лучше ему довериться, чем спорить. Он все равно из нас сделает дур.

Вот так преподнесла меня моя невеста, Торе. Самодур.

– Покушай, – она протянула эльфарке пирог с ягодой, похожей на чернику. – И ты поешь, – протянула она такой же пирог Мегги. Рабэ заставлять есть не надо было, она лопала за обе щеки копченную курицу. Они поели и хмуро посмотрели на меня. Я только пожал плечами.

– Пошли, недолго осталось.

– Ага, где-то трик, – провела мысленные расчеты Тора. – И нам надо поправить прически. – Она как-то странно посмотрела, на меня.

– Поправляйте, – не стал спорить я и остался терпеливо ждать.

Тора возмущенно задышала.

– Хозяин! – из-за спин девочек обратилась ко мне Рабэ'.

– Девочкам надо поправить прически без Вас.

Тора с благодарностью на нее посмотрела. Видя мое недоумение, пояснила.

– Что не понятно. Надо справить нужду. Идите.

– Сейчас. Подождите.

Я вызвал малыша и объяснил ему, что нужно сделать, и тут же в стене появилась новая пещера.

– Далеко не уходите.

Предупредил их и отошел.

Через минут пятнадцать мы пошли дальше. Еще через час впереди замаячил свет. Я в предвкушении и в страхе, с тревожным трепетом в сердце, вдруг ошибся направлением и оказался совсем в другом месте, выглянул из пещеры. На сердце сразу отлегло. Я узнал дорогу, которая вела в замок отца Ирридара. Впервые, в живую, не по памяти Ирридара, я попал в заветный край. Теперь пан или пропал. Узнают меня и примут, как Ирридара, или нет, я не знал. Но Шиза успокоила.

– Успокойся. Ты, как Ирридар, прожил год отдельно, сделал карьеру на чужбине и стал настоящим аристократом. Овор тебя принял, как воспитанника. Веди себя естественно, и все будет нормально.

Грело светило. Небо было синим. На склоне горы стоял небольшой и неказистый замок. Башня, крытая деревянным тесом, почерневшим от времени и дождей, и прижавшаяся к ней невысокая стена. У подножия горы лепились домики поселения, тоже обнесенные стеной, сложенной из больших камней, над которой высились деревянные вышки. Здесь царила суровая бедность и аскетизм.

Нас заметили, и в замке раздался тревожный звук рога. Ворота открылись и из них выметнулся отряд из десятка всадников. Дежурная группа дружинников отца. Не доезжая пол лиги до нас, они остановились и вытащили луки. К нам направился переговорщик. Старый дружинник с лицом, обезображенным шрамами, с недоумением смотрел на наш отряд. Мужчина. Тролли и женщины. Он не знал, как реагировать.

– Здорово, Шрам, – обратился я к дружиннику. – Не узнаешь малыша Ирридара? Не ты ли рассказывал мне, как девок нужно уламывать.