Заложники

– Здесь раньше люди жили, - разъяснил Тя-фик.
– Много всяких людей, одни раскапывали холм предков, это наше главное святилище, а другие на нас охотились. Ну, и мы с ними однажды затеяли игру в убивать-воевать. Ее величество говорит, что это любимая игра человеческих самцов...

– Ничего подобного, она пошутила небось, - с жаром возразил перепугавшийся Найк.
– Вот я, например, обожаю резаться в хрык.

– Никогда не слышал от ее величества про такую игру. Научишь?

– Запросто. У меня, кстати, колода всегда при себе.
– Найк похлопал ладонью по нагрудному карману.
– Классные ширки, контрабандные, с Лебакса.

Дорога свернула прочь от обрыва, путники зашагали по узкой стежке между островерхим утесом и зарослями невысокого, в полтора человеческих роста, багрового хвойника. Идти в его тени было намного приятнее, чем по немилосердному солнцепеку.

– Знаешь, Найк, я очень рад, что мы с тобой познакомились, прочувствованно сообщил ящер.
– Мне даже трудно выразить на вашем языке, до чего я рад. А ты?

– Н-ну, как тебе сказать... Честно говоря, я не думал, не гадал, что когда-нибудь познакомлюсь с Чужаком. А если все Чужаки вроде тебя, так это вообще звездон, - ляпнул Найк, не подумав.

– Ты сказал: звездон?
– переспросил Тяфик.
– Что такое звездон?

– Ну, скажем так: это клево, круто, классно...

– Красивое слово!
– восхитился ящер.
– Оно что, из этих, из загибов?

– Ага.

Наконец тропинка обогнула утес, густой хвойник сменился разрозненными карликовыми кустиками, блескуче-серебристыми, словно бы заиндевевшими. В такую клятую жару этот поддельный иней казался чистейшим издевательством.

– Ну вот мы и пришли. Видишь, святилище принца Джандара, он тут родился, сказал Тяфик, указывая лапой на отвесный бок следующего утеса, где темнел вход в пещеру.

– Принц Джандар, надо понимать, сын королевы Стасии?

– Именно так.

– А... от кого он родился?
– замявшись, полюбопытствовал Найк.

Ящер выпучился на него с неподдельным изумлением.

– Как это от кого? От королевы Стасии, ты же сам только что догадался.

– Да нет, я имел в виду, кто его папаша?

– Никто не ведает, да и вряд ли это существенно. Кто бы ни был этот самец, он расстался с телом, когда мы разгромили поселок. Знаешь, рассказывают, что это была потрясающая игра, жалко, с тех пор мы ее ни разу не затевали. Владыка превращений и Повелитель игр собрал под свою лапу целых два клана, и они медитировали два дня и три ночи подряд, чтобы преобразить порхунов. Ну, а когда порхуны разрушили поселок, в живых осталась только ее величество королева, и она родила принца Джандара. Мы с ним почти ровесники.

– А кстати, твоя королева случайно не с Лебакса?
– спросил Найк, потрогав нагрудный карман, где лежала контрабандная колода широк.
– Уж очень она смахивает на одну девулю...

– На этот счет мне ничего не известно, -признался Тяфик.
– Знаю только, что, прежде чем стать нашей королевой, она была кормилицей для самцов поселка. У нас тоже есть кормилицы для беспомощных, ими становятся самые праведные и почитаемые...

– Погоди, я что-то не врубился, какой такой кормилицей для самцов?

– Возможно, я не совсем точно выразился. В картинках это яснее ясного, а вот ваш язык допускает путаницу. Погоди, я постараюсь припомнить дословно... Ее величество, когда упоминала свой тогдашний сан, выражалась так: "Я была зачуханной официанткой в паршивой офицерской столовой, чтоб ей провалиться". Это ее доподлинные слова.

– Официантка из офицерской столовой, - повторил потрясенный Найк, - стала королевой Чужаков. Сдохнуть можно...

– Весьма сожалею, Найк, но я вынужден указать тебе на одну серьезную ошибку, - после паузы молвил Тяфик.
– Мы отнюдь не те, кого вы называете Чужаками. Они совсем другие, а игры у них совершенно непонятные.

Глава 3 ЕГО ВЕЛИЧЕСТВО НАЙК ПЕРВЫЙ, НЕПЛОХО ЗВУЧИТ, А?

Семенящими шажками приблизившись к входу в пещеру, Тяфик встал навытяжку и скрестил передние лапы на груди.

– Не имею понятия, какому божеству ты поклоняешься, это дело совершенно интимное, - с постным видом произнес он, - но советую тебе хорошенько помолиться. А еще настроиться на почтительный и благочестивый лад.

– Я уж постараюсь, - пообещал Найк.

На самом деле в гробу он видал всякую там хренову метафизику. Впрочем, существовало на свете одно божество, которому он поклонялся интимно и благочестиво, с полнейшим почтением угождая ему при каждом удобном случае. Называлось оно Славный Мужик Найк Петоцки. Он сам, попросту говоря.

– Владыка превращений и Повелитель игр ожидает тебя с нетерпением, но сначала я принесу какой-нибудь пищи, чтобы ты смог утолить голод.

– Вот это было бы здорово. Только я вполне могу пожрать и там, внутри, а не на солнцепеке, - прозрачно намекнул Найк, подняв забрало шлема и утирая пот со лба.

– Извини, однако поглощать еду в святилище у нас считается верхом кощунства, - фыркнул Тяфик и скрылся в пещере.

На окаймленной серебристыми кустиками поляне перед утесом пышно росла все та же трава с венчиками мелких желтых цветков, над ними толклась отблескивающая в отвесных лучах солнца мошкара. Густой медовый дух дразнил ноздри, жрать хотелось так, что спасу нет. Впервые в жизни Найк пожалел, что не родился травоядным.

Между тем в гуще хвойника поодаль началось подозрительное шевеление, там явно копошился какой-то крупный зверь. Немедля Найк сорвал с плеча плаз-мер и взял его на изготовку.

– Тут не водятся опасные животные, - успокоил его вышедший из пещеры Тяфик.
– Мы их всех давно преобразили в мелких насекомых. Так что можешь не пугаться.

– А я и не пугаюсь, - буркнул Найк, закидывая плазмер на плечо.

– Вот, ешь на здоровье, - сказал ящер, протягивая ему нечто похожее на обрывок брючного ремня.

Жирная на ощупь бурая полоска при детальном рассмотрении оказалась куском вяленого мяса. В глубине души Найк опасался, что в придачу ко всем злоключениям его посадят на вегетарианскую диету, но на сей раз худшие опасения не сбылись. Тихонечко возрадовавшись, он присел на плоский камень в тени, отбрасываемой утесом, и вонзил зубы в жесткое, но вполне съедобное филе.

– Довольно вкусно, - признал он, утолив первый голод.
– А что это за мясцо?

– Одно из любимых кушаний его высочества принца. Засушенная на солнце спинка малюли. Ой, Найк, что с тобой, тебе плохо?

Согнувшись в три погибели и хватаясь рукой за горло, Найк все же ценой героических усилий удержался от того, чтобы немедля выблевать мясо зеленого червя-мусорщика. Ему вовремя пришло в голову, что даже если в пещере отыщутся другие кушанья, они могут оказаться ничуть не лучше.

– М-м... Кусок застрял в горле с непривычки, - насилу выдавил он.
– А попить случайно нету?

– Сейчас найду, - пообещал Тяфик и, оглядевшись по сторонам, направился к высоченному, в человеческий рост, зонтичному растению.