Заметки забияки или На пути из физиков в маги

– Она шевельнулась! И смотри – ползет!

– Кто?! – аж вскочила я.

– Да лиана эта несговорчивая! Ура!!

На радостях Антон бросился было хлопнуть меня по плечу, но забыл об обретшем самостоятельность растении, опутавшем его ступни, и растянулся во весь рост. На звук упавшего тела подоспел старый друид, и, когда узнал в чем дело, чуть не прослезился от радости.

– Ну, слава тебе, Дерево! – воздел он посох вверх. – Все-таки, ты на что-то годишься!

В ходе этих занятий выяснилось, что утонченный Антон обладал изрядной долей чертовщинки в характере. Вроде тихий-спокойный, а как отмочит что-нибудь – так всех святых выноси! И на то у него были свои причины.

Однажды, еще в подростковом возрасте, ему сильно досталось от темных эмпатов-недоучек: юный друид неосмотрительно зашел на площадку перед троллем эмпатов. Он отбивался, как мог, но силы были уж слишком неравными – один друид против пятерых неуравновешенных темных. Выращенные им лианы смогли только на какое-то время обездвижить троих маленьких негодяев, но остальные изрядно его отмутузили. Дело могло бы закончиться и вовсе печально, не подоспей подкрепление из юных светлых. А там и Борис Иванович с дедом Максом подбежали. С тех пор, кстати, и была проведена сигнализация в кабинет начальства – та самая, которую я услышала в самый первый день пребывания в Заповеднике.

Антон остался жив. Отделался он парой переломов, полностью спаленными волосами и ожогами разной степени тяжести. Где-то с неделю провалялся в лазарете – все книжки, какие нашлись у старшего друида, перечитал. А нашлись у деда почему-то только добрые книжки. Не помогло.

Выздоровев, юный друид, хакер этакий, взломал ключ-пароль в лагерь темных, и заставил елочные избушки нашептывать обидчикам сны о добром и вечном. Те чуть было гробы (мода у них такая на кровати была) не разнесли от подобных «ночных кошмаров», но проснуться так не смогли. Компоненту магии сна в жилище обидчиков юный друид не нарушал. Наоборот, усилил…

Незадачливых юных магов еще долго приводили в себя после этого случая.

Антону, конечно же, влетело от наставников по первое число. Но не настолько сильно, чтобы отучить давать сдачи. Более того, с годами друид подучил оборонную магию, и темные тинэйджеры-маги уже не решались на него нападать. А после нескольких честных учебных поединков, в результате которых в лазарете отлеживались исключительно эмпаты, против Антона вообще никто из темных не выходил.

Но была у этого всего и оборотная сторона – характер у друида, закалившись в боях, немного отличался от общепринятой нормы. Поначалу Антон вообще ничего путного, кроме «кактусов», вырастить не мог. Дубы там, липы, березы – все одно с колючками получались. Конечно, к концу официального обучения, к двадцати пяти годам, Антон знал и умел все, что полагается друиду. И даже больше. Но характер у него так и остался колючим. И, вместо того, чтобы уходить в сторону от любых конфликтов задолго до того, как они начнутся, парень вступал в борьбу со злом и несправедливостью. Потому-то он все никак не мог выйти из звания ученика, хотя по знаниям и умениям был давным-давно достоин посоха специалиста. Дед Макс вздыхал, но не торопил события – все равно ведь бесполезно.

А я, глядя эту на эту пару ученик – учитель, сильных отличий в характерах не очень-то замечала, если честно. На мой взгляд, дед Макс тоже особой уступчивостью не отличался…

***

Под конец учебного дня я посещала начальство – Борис Иванович заявил, что будет меня первые месяцы обучать лично. Его занятия начинались отнюдь не с полезного умения постановки защиты. Но с лекции об ответственности за поступки, выборе в каждый момент времени, вреде тщеславия, и прочего занудства. Понятное дело, что ответственность возросла, так как возросла сила и возможности. Что же касается тщеславия, то я, если честно, вообще не понимала, в каком-таком обществе я смогу блеснуть подобным пороком – наипервейшей моей задачей было не привлекать к себе излишнего внимания со стороны «обычных» людей.

– Не понимаешь? – возражало мне в таких случаях начальство. – А кто меня про соревнования по ушу спрашивал?

– Так ведь я же не хотела на них попасть!

– Не хотела бы – не спрашивала, – парировал Борис Иванович. – Тема закрыта.

В ответ на подобные инсинуации я только покорно вздыхала – спорить с могучим магом под конец тяжелого дня не было ни сил, ни желания. А тот, отчитав меня за норов, переходил к «разбору полетов» – к тому, что у меня не получалось за день. Иногда после таких «разборов» я попадала в лазарет – ожоги подлечить.

Один вечер (а это была пятница) я, наверное, запомню на всю жизнь.

– Ты знаешь, что строить Заповедник мне помогал твой учитель Лин? – огорошил меня Борис Иванович вопросом спустя пару месяцев от начала занятий.

Я стряхнула с себя сонную одурь. Начальство весело сверкнуло глазами – наверное, оно тоже засыпало, на меня, злосчастную, глядючи.

– А я-то гадала, откуда у вас эти пять корпусов взялись! Ведь, следуя обычной логике, их должно быть четыре.

– Это как же? – хитро прищурившись, вопросило начальство.

– Ну… Воздух, вода, земля и огонь, – перечислила я доступные из астрологии знания.

– Ну… Это ты, мать, загнула! – присвистнул Борис Иванович. – До воздуха тебе, вконец испорченной цивилизацией, еще дорасти надо!

– И что, долго расти придется? – обиделась я.

– Как получится, – пожал плечами босс. – Сейчас ты, считай, еще не родилась, дышать тебе не надо, потому и воздуха в твоем обучении не предусмотрено.

Зародыш значит, да? Ну ладно!

– А что, все местные маги зародышами являются?

– Злишься? – проницательно посмотрело на меня начальство.

– Есть немного, – не стала скрывать истину я.

– Это хорошо, – улыбнулся собеседник. – В следующий раз будешь злиться, пойди, соответствующий элемент изучи.

– Это к друидам, что ли? – сопоставила я гнев и соответствующий ему первоэлемент.

– К ним. Или на спортивную площадку – попрактиковаться во внутренних стилях.

– Приму к сведению, – нехотя отозвалась я. Хотя в глубине души признавала частичную правоту начальства. – А все же… Вот изучаю я первоэлементы всякие. И при чем тут термин «магия»?

– А! – беззаботно махнуло рукой начальство. – Все очень просто. Магия – она везде, она вокруг Земли, она пронизывает ее насквозь. Ты просто это забыла, хотя в младенчестве прекрасно ею пользовалась, скорее всего.

– Это как? – оторопела я.

– Родилась такая, – пожало плечами начальство. – Жаль, что в обычной семье. Она-то тебя и воспитала неправильно.

Он взял со стола трубку и затянулся с видимым удовольствием. Не спеша выпустил колечко-другое дыма, потом снова повернулся ко мне.

– Хочешь, я тебя в карцер посажу, и ты поймешь, о чем я говорю? – участливо спросил он.

– Какой еще карцер?

– Ну, это дупло такое в Дереве друидов, – пояснил он. – Ничего страшного.

Я сдуру согласилась.

– Вот и чудесно, – отложив трубку в сторону, заявил босс. – Пойдем скорее.

– Что, прямо сейчас? – удивилась я.

– А тебе что, специальное приглашение требуется? – вопросом на вопрос отозвался Борис Иванович. – Написанное по всем правилам дипломатического искусства? Пошли. Я твоих преподавателей сам предупрежу, если ты задержишься. Не волнуйся.