Замок грез (Замок мечты)

Неужели она действительно не догадывается, что делает с ним? Она пробежалась пальцами по его шее, слегка запуталась в волосах, забираясь в них снизу ласковыми движениями. Он непроизвольно повел головой назад, желая усилить это ощущение.

Касси чувствовала, как что-то возникает между ними при каждом прикосновении. Это что-то заставляло ее терять голову, какое-то томление зарождалось в животе и быстро охватывало все тело, самую его глубину. Это было чудно… и ей хотелось испытать это снова и снова.

Отодвинувшись от Брэдена, она взглянула в его лицо такими выразительными и жаждущими глазами, что он затрепетал. В них были и благоговение, и понимание, и первый цвет пробуждающейся чувственности.

— Тебе лучше? — Он сдержал свое растущее желание и поправил у нее на лбу влажную прядь волос. Его ладонь скользнула ниже, вдоль щеки и подбородка.

— Да. — Она придвинулась к нему, ее ласки стали требовательнее и тревожнее.

— Касси… — Предостережения далеким эхом затихли в его сознании, он уже не мог слышать их. Он наклонил голову, приблизил свои губы к ее лицу и замер, вкушая ее теплое, сладкое дыхание. Последний раз он попытался справиться с собой… и не смог.

Застонав, он притянул ее к себе, прижал к груди и прильнул к ее устам в горячем поцелуе.

Он уже не раз целовал ее в своих безудержных фантазиях, но никакая мечта не могла передать сладости этого мгновения.

Ее губы были мягкими, теплыми и податливыми, он чувствовал, как она обнимает его и отвечает ему со страстью, пробуждающей в нем огонь. Он впивал в себя восторг момента жадно, отчаянно вжимаясь своими губами в ее губы и своим телом в ее. Как рыба раздвигает водоросли и уходит в омут, как сумерки переходят в ночь, так Касси раздвинула губы и искала его язык.

И были в первом слиянии их тел и нежность, и позыв, и трепет, и желание, и взрыв чувств, едва не оглушивший их. Брэден не мог насытиться ею, он пил ее нектар и вновь стремился погрузиться в ее свежесть, он тонул в ее нежности снова и снова, лаская ее язык, заманивая его к себе в рот, чтобы там затеять с ним волнующую игру. Его руки не могли найти себе покоя, блуждая от поясницы до плеч и обратно, сбегая вдоль нежной глади ее рук к изгибу шеи и холмику первого позвонка.

Касси качалась на волнах удовольствия, приветливо манящих ее погрузиться в свою темную глубину. Она не знала, куда они зовут ее, но она отчаянно хотела быть там вместе с Брэденом. Ей хотелось поделиться этим новым и затейливым ощущением с мужем, но она не знала, какими словами рассказать ему об этом. Она могла только крепко обнимать его, льнуть к нему и дарить ему один за другим пламенные поцелуи.

Руки Брэдена утонули в реке ее черных волос, он чувствовал, как последние остатки самообладания покидают его. Он был уже на ногах, он поднял ее и притянул к себе, он ощущал, как плавится и становится все более податливым ее тело, как благодарно прижимается и обволакивает оно его воспаленное и пульсирующее тело.

Но ему уже недоставало этого.

Не отдавая себе отчета, ласкающим движением он провел по ее груди, замер, коснулся кончиками пальцев дерзко торчащего соска и накрыл ее грудь ладонью. Восхищение охватило его, он тешился ее нежным теплом, ее упругостью и мягкостью.

Касси не смогла сдержать радостного возгласа, она звала его.

Но миг — и она снова одна в своей постели.

— Брэден? — Ее голос был робок, глаза искали неожиданно потерянного мужа.

А Брэден тем временем стоял у спинки ее кровати и старался привести в порядок свои чувства и мысли. Он пристально смотрел на жену, и раскаяние охватывало его. Боже мой, она так сконфужена, так невинна, так прекрасна и доверчива… а он чуть не заставил ее страдать!

О чем он думал? Ведь он пришел, чтобы утешить и успокоить ее. А вместо этого повел себя непорядочно, едва не поддавшись пагубной страсти.

— Касси… Прости меня. Я ни в коем случае не хотел того, что сейчас произошло.

— О! — откликнулась она едва слышно.

Он потянул к себе ее одеяло и попытался замотаться в него, стараясь прикрыть свою наготу и явные признаки возбуждения. Он притронулся к ее подбородку.

— Посмотри мне в глаза. Она послушно подняла голову.

— Я никогда не хотел обидеть тебя. Никогда. То, что случилось сейчас…

— Это был только поцелуй, Брэден. Не стоит извиняться за это.

Он был поражен тоном, с которым она произнесла это. Он, конечно, подозревал, что она рассердилась на него. И он, безусловно, был виноват. Но черт возьми, он всего-навсего человек…

— Касси, — начал он снова, — я хочу, чтобы ты меня поняла…

— Я прекрасно понимаю. — Ей с трудом удавалось сохранять спокойный тон, но губы ее дрожали.

Она выглядела маленькой обиженной девочкой, и Брэден улыбнулся, глядя на нее.

— Я удивлен, если так, — мягко сказал он. Склонившись, он поцеловал кончик ее носа. — А сейчас тебе надо немного отдохнуть.

Он увидел, как страх мелькнул в ее глазах.

— Не оставляй меня одну, пожалуйста, — прошептала она.

Он понимал, чего стоила ей эта просьба. После всего, что только что произошло между ними. Брэден посмотрел на свое обнаженное тело и понял, что он не сможет провести ночь рядом с этой женщиной.

— А что, если я оставлю дверь открытой? — предложил он. Касси кивнула с заметным облегчением.

— Благодарю. Это было бы большим удобством.

— Вот и хорошо. — Брэден поправил ее подушки. — А теперь пора спать. Я буду рядом, за дверью. Если тебе что-то понадобится, просто позови меня.

Касси слабо улыбнулась ему и закрыла глаза.

— Так я и сделаю, — пообещала она.

Еще несколько мгновений он разглядывал ее, окончательно запутавшись. Затем сорвался с места и стремительно покинул комнату.

Касси лежала и смотрела в потолок. Какой там сон! По ее телу пробегали горячие и на удивление беспокойные мурашки. Кошмары были забыты. И страхи были забыты. Теперь она могла думать только о Брэдене и о том, как она таяла в его объятьях.

И удивляться, почему он не захотел.

Глава 10

Чарлз рассеянно поглаживал жеребенка по коричневому боку, нахваливая его за хорошую выездку.

Добсон не удивился раннему появлению Чарлза в конюшнях; ежеутреннее посещение своих подопечных было годами выработанной привычкой жокея. И все же молодого конюха озадачило заявление Чарлза, что сегодня утром он сам позанимается с Княжичем. Добсон почувствовал мрачную решимость пожилого человека и благоразумно воздержался от недоуменного вопроса, кивнул в знак согласия и перешел к следующему стойлу, оставляя Чарлза с его заботами… и его мыслями.

Княжич был многообещающим жеребенком. Его родители были породистыми лошадьми лучших кровей, чрезвычайно грациозными, быстрыми и выносливыми. Княжич, судя по всему, не должен был посрамить своих родителей: редкая красота и непревзойденные качества уже были заметны в нем.

Чарлз нахмурился. У людей не все так просто и однозначно. Взять хотя бы молодую жену Брэдена — на какой непролазной дряни и грязи ей довелось взращивать свои редкие качества благородства и чистоты. Впрочем, не все так уж мрачно было в ее жизни.