Замок Толор. Охота на Наместника

– Отец!
– взвизгнула она, заключая див Пимобата в объятья.
– Мы так волновались из-за предательства див Мира! Говорят, на тебя было покушение! Ты цел?

– Все в порядке, меня даже не ранили! А вы тут как? Мари еще не родила?

– Мари - нет! Но вот разрешится!

– Ну и отлично! А я не один! В моем эскорте граф Олок див Толор и его сестра Тандела. Они перед тобой, давай я вас представлю, - он слегка развернул дочь в нашу сторону.

– О!
– девушка отстранилась от отца.

– Талиса див Пимобат, моя старшая и самая любимая дочь, - с гордостью проговорил Дарон и она сделал реверанс.

Олок спрыгнул с лошади, и поклонился:

– Граф Олок див Толор, и моя кровная сестра, Тандела, лейтенант моей замковой стражи, - я быстро соскочила с лошади и скопировала его поклон.

Граф пожирал глазами девушку, стоящую перед ним, хотя на мой взгляд, она была более чем заурядна: маленькая, упитанная, с каким-то странным выражением лица. И еще этот невидящий взгляд...

Видя, что пауза затягивается, Дарон кивнул нам:

– Стройте своих солдат на плацу, сейчас и мои подтянутся. Тали, ну-ка во дворец! Пусть ужин готовят!

Я никогда в такой толпе народа не находилась, и слегка растерялась, но граф вскочил на лошадь и поехал первым, я показала ребятам - двигайте за мной. Через минуту мы вьехали на плац и спешились.

Пока солдаты приводили себя в порядок, граф спросил:

– Как тебе новая знакомая?

– Ну...
– задумалась я.
– Маленькая такая... И взгляд странный.

– А глаза заметила?

– Я особо не всматривалась. Черные вроде.

– А я всматривался. У слепых другие глаза. А у нее самые обычные. С зрачками. Герцог врет, что она слепа с детства.

– Но как такое возможно? Она действительно не видит! Он ее разворачивал к нам.

– Я не знаю. Может быть притворяется? Но зачем ей это надо?

– Может быть Формула Чувств долговременная? Но в замке наверняка есть маги, ее должны были бы снять.

– Я не слышал про долговременные Формулы Чувств! Откуда знаешь?

– Я тоже не слышала. Я просто имею ввиду какое-нибудь магическое вмешательство.

– Надо будет у Исола спросить, как вернется... Осмотри оружие, пока остальные не построились. Потом времени не будет.

– Хорошо, - я повернулась к строю и скомандовала: - Оружие к осмотру!

Осмотр был неутешителен: мечи, почти у всех, были защерблены, и не в одном, а в нескольких местах - схватка была хоть и короткая, но очень жаркая. У семерых копья были чужие - своих так и не нашли, в темноте. К тому моменту, как я доложила об этом графу, солдаты герцога уже выстроились, а сам он выехал на плац.

– Становись!
– он обвел взглядом. Все три отряда - три десятка наших бойцов, конный и остатки своей пехоты, после чего произнес то, чего я еще не слышала.
– Спасибо за службу, воины!

– Служим Императору!
– выдохнула я вместе с остальными.

– Офицеры, аристократы ко мне!

Мы с Олоком подошли к герцогу и выслушали его наставления:

– Цавил, покажешь Танделе седьмой корпус, пусть размещаются там. Тандела, конюшня в каждом корпусе своя, конюха покажут. Олок, ты со мной, пойдем за Соуром. Остальные - по штатным местам. До завтрашнего вечера - никаких нарядов! Всем помыться, людей накормить. Тандела - закончишь, и сразу во дворец. Мы тебя ждем. Все, выполняйте!

Глава 23. Соур

– Смотри какой большой!
– хриплый, взволнованный шепот вырвал меня из объятий сна.

– Да! И такой красный!
– второй голос, деловой и уверенный.
– Вот здесь, смотри. Если аккуратно надавить и ...

Я почувствовал, что краснею, приоткрыл глаза и усмехнулся. Две девицы, склонившиеся над моим плечом со скальпелем, с визгом подпрыгнули. Скосив глаза на предмет их интереса, я убедился: синяк действительно громадный и красный - и расхохотался уже по-настоящему.

– Лежите, пациент!
– сказала первая, молоденькая и взволнованная.
– Леди Виола сейчас пустит вам кровь из гематомы!

– Не-не-не. Спасибо большое, лучше позовите Исола, лечить меня дам только ему!
– я попытался отстраниться.

– Лежите спокойно, юноша, - вторая дама была явно старше - возможно, годилась первой в матери, - мы позаботимся о вашем здоровье.

Она снова приблизилась и положила руку мне на шею, не давая отстраниться. Левая рука, являвшаяся, собственно, предметом нашего спора, была крепко прибинтована к телу, поэтому я дождался, когда рука леди Виолы замерла перед самым моментом разреза, после чего аккуратно, правой, двумя пальцами взял нож за лезвие и забрал из тоненькой женской ручки.

– Вот так-то лучше будет, - добавил я, выдыхая.
– А то еще чего-нибудь тут натворите. Исправляй потом за вами.

– Да ты!.. Да я!!! Что ты себе позволяешь, мужлан!!!
– возопила женщина, и в комнату тут же шмыгнул солдат, недоуменно замерший на пороге.

Я поспешно спрятал скальпель под простыню, которой был накрыт и заявил:

– Не надо меня резать! Я же просил!

– Ты! Ты мог порезать меня!

– Но ведь не порезал? А вы бы меня порезали точно, если бы я не вмешался!

Дама еще секунду попрожигала меня взглядом, после чего развернулась и ушла со словами:

– С меня хватит! Жди своего Исола, идиот.

Солдат исчез следом за ней, и я, со вздохом облегчения, откинулся на подушку, прикрыв глаза.

– Зря вы так! Мы бы выпустили кровь из гематомы и шишка сдулась бы! Леди Виола - лучший целитель во всем герцогстве!
– спустя примерно минуту сказала девочка, про которую я забыл.

– Малышка, за все время службы я был ранен семь раз. Первых три меня лечили такие вот целители. После них у меня осталось это, - я показал толстенный шрам на внутренней стороне правого запястья, - и еще две раны, которые заживали по месяцу и дольше. Остальные четыре лечил Исол. Одна из них - вот здесь, посмотри, почти не видно шрама, - я постучал по левой ключице.

Девушка придвинулась, и поднесла свечку поближе, рассматривая тонкий шрам от раны. А на меня обрушился запах ее духов. Девушка была красива - правильные черты лица, небольшой носик, большие карие глаза, ровные белые зубки.

– Ой, его действительно не видно! Какой тоненький!
– восхищенно прошептала она и провела по нему пальцем.

Я затаил дыхание, борясь с внезапно нахлынувшим возбуждением. Ее рука замерла у меня на плече, а я чуть подался вперед - заглянуть в вырез платья. За что был немедленно наказан легкой пощечиной. Впрочем, выглядело это скорее игриво, чем яростно, что подтвердила ее следующая фраза, произнесенная в непосредственной близости от моего лица заговорщицким голосом: