Замороженное сердце

39

Кейд

Как только она вышла за дверь, я быстро оделся и встал. Даже если бы я не понял этого раньше, то окончательно понял сейчас. Катрина была моей. Она не останется в этом заведении ни секунды. Я открыл дверь и увидел Катрину у сцены. Было ясно, что она хотела пройти через нее.

Но когда она была уже близко к противоположному выходу, одинокий мужчина что-то ей сказал. Я не слышал, что он ей сказал, потому что был слишком далеко, но видел, как она отреагировала на его слова, и почувствовал ярость. Должно быть, он сказал что-то грязное, неприличное, что так ее расстроило. Она что-то ответила ему, но я опять не смог разобрать ее слова, отчего он сердито встал. И как он слегка споткнулся, я понял, что он достаточно пьян.

Поэтому пошел в ее сторону.

Она меня так и не видела.

Мужчина тыкал в нее пальцем и кричал:

— Вернись на сцену, маленькая сучка!

Я перешел на бег. Он набросился на Катрину, схватив ее за щиколотку. Она сумела стукнуть его кулаком по голове, но парень был настолько пьян, что с таким же успехом она могла ударить его доской два на четыре метра, ему бы все было не почем.

Он стал тащить ее со сцены. Мне захотелось убить этого засранца.

Она закричала, и вдруг все вокруг стало замедленно двигаться. Я почувствовал, как ее крик эхом отразился вокруг меня, пока она падала на спину, этот мудак продолжал тянуть ее вниз. Но я успел и поймал ее во время приземления. Она снова оказалась в моих объятиях и смотрела на меня с замешательством и шоком, до конца не понимая, как я тут оказался.

— Я поймал тебя, детка, — прошептал я ей на ухо.

Как раз в этот момент появились вышибалы и занялись этим идиотом. Но у меня все же было искушение пнуть его ногой в живот. Меня остановило только одно — я успокаивал себя тем, что получил то, зачем пришел сюда.

С Катриной на руках я вышел из клуба полный уверенности в правильности своего решения, как и тогда, когда вытаскивал ее из машины в горах, относя к себе в хижину. Вокруг нас царил полный хаос, но я был совершенно спокоен.

На улице на холодном воздухе я опустил Катрину на землю, снял пиджак и накинул ей на плечи. Она взяла мое лицо в руки.

— Мне не хватает твоей бороды. — Тихо, даже застенчиво произнесла она.

— Она очень быстро отрастет.

— Нет, мне кажется, таким ты мне тоже нравишься.

Я хмыкнул, и вдруг она обняла меня, зарывшись в мои руки, заплакала.

— Прости меня, Кейд. Все так запуталось. Ничего такого не должно было произойти, я клянусь тебе. Мне очень жаль, что так все вышло.

— Все хорошо. Сейчас я с тобой.

— Я думала, что больше никогда тебя не увижу, — всхлипывала она у меня на груди.

— Прости меня, что я так долго шел к тебе. Мне нужно было собраться с мыслями.

— Я не проститутка. И не должна была спать с тобой. Я просто не могла перед тобой устоять. — Она отстранилась и заглянула мне в глаза.

— Ты должен знать, что я работала в этом клубе из-за своей сестры. Она нуждается в постоянном уходе, а по-другому я не могу заработать деньги.

— Все хорошо. Это не важно. Ничто сейчас уже не важно.

Мы долго стояли в объятиях в прохладном воздухе ночи. Мне было так приятно прижимать ее к себе. Хотя казалось, что это не самое романтичное место, по которому время от времени пошатываясь проходили пьяные мужчины, но для меня это место было просто прекрасным.

— Ты пойти ко мне в гостиничный номер?

— Сейчас?

— Да, нам нужно поговорить.

— Хорошо, я пойду с тобой, куда скажешь.

40

Кейд

Когда мы прибыли в «Гранд отеля», где я забронировал номер, она посмотрела на меня со странным выражением.

— Это и есть ты настоящий, Кейд?

— Да, это я, но я же и тот мужчина, с которым ты делила хижину, это тоже я. Думаешь, ты справишься?

Она прикусила губу и улыбнулась.

— Смогу справиться с чем угодно, пока ты со мной.

Консьерж открыл дверь, и мы вошли.

— Добрый вечер, мистер Мортенсон, — поздоровался менеджер.

— У тебя другая фамилия, не как у матери? — спросила она.

— Да, но думаю, что с тобой заключала контракт она под ложной фамилией.

Она кивнула.

— Мне кажется, она показала тебе фотографии.

— Да.

Двери лифта распахнулись, и мы вошли внутрь. Я держал руку у нее на пояснице и мне хотелось опустить ее ниже, но она точно знала, к чему это могло привести. Сначала нам необходимо было поговорить. Мне необходимо было разобраться во всем этом бардаке. И тоже было что сказать и в чем признаться. Я никогда никому ничего подобного не говорил.

Лифт остановился на нашем этаже, двери открылись. Мы подошли к номеру, я вложил ключ-карту в щель. Как только мы вошли в номер, Катрина повернулась ко мне, беспокойно оглядывая меня взглядом.

— Кейд, с тобой все в порядке?

Как мне начать то, что я хотел ей рассказать? Чувствуя внизу живота огромный зажатый клубок, который не знал, как распутать.

— Да, со мной все хорошо.

— Просто ты выглядишь сейчас как... я не знаю даже.

— Нет, все хорошо. Я должен тебе кое-что рассказать ужасное. Я знаю, что то, что я скажу... меня будет мутить от этого.... Но ты должна узнать, только тогда мы сможем поговорить о «нас». В смысле, если ты захочешь. Возможно, после моего признания ты не захочешь иметь со мной ничего общего. — Я глубоко вздохнул. — Я знаю, что чувствую к тебе нечто особенное. Я не могу избавиться от тебя ни на минуту, постоянно думаю, особенно, когда ты уехала. Надеюсь, ты чувствуешь то же самое, но…

— Я тоже постоянно думаю о тебе и безумно по тебе скучаю. Мне плохо без тебя, Кейд. И я очень переживала, что ты подумаешь обо мне, увидев те фотографии. Поэтому, чтобы ты мне не сказал, я все равно буду не против…

— Прошу тебя, остановитесь. Лучше послушай то, что я собираюсь тебе рассказать, прежде, чем ты будешь делать выводы. — Волна эмоций захлестнула меня, мне пришлось сесть, закрыв лицо руками. Глаза жгло от слез, голос дрожал. Давние, похороненные эмоции зашевелились внутри, как какой-то торнадо, готовый вырваться наружу и сокрушить все вокруг. Это было ужасно, страшно и невыносимо.

— Я внимательно тебя слушаю. Не торопись. — Катрина опустилась на колени передо мной, потирая мне спину.

— Если коротко, то я на самом деле, ужасный монстр. То, что я сделал…

— Кейд, прекрати. Чтобы ты не сделал, сейчас все будет хорошо. Послушай, я столько времени танцевала для этих ужасных мужчин, и ничего. Я понимаю, что ты хочешь мне рассказать о чем-то ужасном, таком же, как и мое прошлое. Наше прошлое перекроет друг друга. — Она обняла меня, пытаясь утешить, но мне стало еще больнее. Я убрал с себя ее руки и посмотрел ей в глаза.