Замуж? Ни за что!

На Диану упала тень, и когда она, прищурившись, открыла глаза, то увидела силуэт своего шефа в сверкающем солнечном ореоле.

— Привет, — сказал он, не двигаясь с места. — А не скажете ли вы, как в свое время Геракл, что я загораживаю вам солнце.

Диана покачала головой.

— Во-первых, это сказал Диоген, античный грек, который жил в бочке. И, во-вторых, так не говорят своему шефу и хозяину, у которого находятся в гостях. Это было бы не только невежливо, но также и неумно.

Ричард Хилл сел на корточки.

— Я очень рад, что вы все-таки привыкли к жаре и можете наслаждаться поездкой.

— О да, я полностью адаптировалась и получаю массу удовольствия.

Ее взгляд поискал причину жары и наслаждения, но вместо Кари она увидела спортсменов, спор которых становился с каждым днем все ожесточеннее.

Пол Хоган повернулся и подтолкнул Энди Пратта вперед.

— Теперь я делаю тебе попутный ветер, ты, болтун, — кричал он при этом. — Ну, пошел, чего же ты ждешь? Беги! Вот и толчок в спину, ты бегун-рекордсмен, а вот и еще один, и еще…

Энди натолкнулся спиной на поручни, высоко вскинул руки, беззвучно перевернулся и упал. Раздался приглушенный звук, а Пол Хоган перевесился через поручни и уставился вниз.

— Человек!.. — прохрипел он и набрал воздуха в легкие. — Человек за бортом! Помогите! Человек за бортом!

Все произошло с такой потрясающей быстротой, что Диана не успела ничего сказать, а Ричарду Хиллу не пришлось даже вмешиваться. Четыре матроса бросились к спасательной лодке, отвели ее в сторону от яхты и спустили на воду. В это время появился Кари, скинул на бегу одежду и прыгнул за борт. Его появление заставило Диану вскочить с шезлонга. Она бросилась к поручням на корме и не дыша смотрела, как Кари помогал поднять Энди Пратта в спасательную лодку. Гости и команда ликовали и аплодировали, все хотели поздравить Энди, когда он снова поднялся на борт. Но тот отыскал взглядом своего бывшего друга и товарища по спорту и пошел на него с поднятыми руками и растопыренными пальцами.

— Теперь ты получишь попутный ветер в лицо! — закричал он. — Это будет настоящий торнадо, такого ты еще не видел!

Оба с криками и проклятьями исчезли между палубными надстройками, откуда донесся шум и грохот. А все гости окружили Кари. Он скромно оборонялся от похвал и пожеланий счастья, но на секунду, прежде чем скрыться в помещении для команды, бросил гордый взгляд на Диану. Больше всего на свете ей бы хотелось побежать вслед за ним и обнять его, но она сдержалась. В этот момент Ричард Хилл объявил, что в качестве вознаграждения за все труды команда примет участие в заключительном ужине. Диана воспряла духом. Ей очень хотелось, чтобы Кари был рядом.

Но для этого был вечер, хотя он и сидел за длинным столом напротив, а не рядом с ней. Яхта приближалась к Багамским островам, свечи и фонарики отбрасывали танцующие тени на лица Дианы и Кари. Все это создавало совершенно волшебное настроение. Вначале они еще старались сдерживаться, чтобы не выдать себя, но вскоре забыли, что находятся в обществе, и почти не обращали внимания на присутствующих.

Диана плотнее завернулась в большую шаль, которая, как и ее платье, была сделана из мерцающего зеленого шелка с полосками — узкими черными и широкими цвета морской волны. Она куталась в шаль вовсе не потому, что замерзла в эту теплую ночь, Диана чувствовала, как Кари раздевает ее своими взглядами перед всеми присутствующими, и вдруг ощутила неожиданный и неясный страх.

Наконец, Ричард Хилл поднялся из-за стола. Стюарды налили шампанское. Под нежную музыку гости танцевали под разноцветными лампочками, висевшими над всей палубой. Кари передал Диане бокал с шампанским и повел к поручням на корме, где им никто не мешал. Он чокнулся с ней, и в глазах легко читались его желания. Кари с восхищением рассматривал стройную фигуру Дианы. Шаль соскользнула с ее рук и легко трепетала вокруг талии. На ней было платье с асимметричным вырезом, обнажающим левое плечо. Диана смотрела на узкую сверкающую дорожку, протянувшуюся от огромной луны над морем. Она ощущала на себе взгляды Кари, как физические прикосновения, и вспоминала о том, как ей не хватало его сегодня после обеда.

Решение пришло совершенно неожиданно. «Лучше, если я сделаю это сейчас, а не после ночи, проведенной с этим парнем, чтобы потом еще несколько дней чувствовать, как мне его не хватает», — подумала она.

— Кари, давай закончим вечер этим прекрасным видом на море. — Как искусственно прозвучали эти слова! — Это было прекрасно, мило, и, вернувшись домой, я с удовольствием буду вспоминать об этой поездке и о тебе.

Она повернулась к нему и испугалась его удивлению — он не мог понять, он был горько разочарован.

— Всего хорошего, Кари, а если мы утром не увидимся, то я желаю тебе большого счастья.

В последний раз улыбнувшись, она прошла мимо Кари, поставила куда-то бокал с шампанским и закрылась в своей каюте. Конечно, эта ночь была тяжелой для них обоих, но, когда она следующим утром покидала яхту в Нассау, чтобы лететь со своим шефом в Лос-Анджелес, этот эпизод был закончен.

5

Ричард Хилл со вздохом опустился на сиденье своей машины «Роллс-Ройс Корниш», которая должна была доставить его и Диану из аэропорта.

— Я люблю путешествовать, — сказал он, открывая бар. — Но еще больше я люблю возвращаться домой. Я понял это за последние двадцать семь лет своей жизни. Один глоток, Диана? Джин с тоником?

— Да, пожалуйста.

Она тоже пыталась радоваться возвращению домой. Но ей это не очень-то удавалось.

— Мне будет недоставать суеты на «Герольде».

— Но, моя дорогая Диана, в редакции всегда достаточно суеты. — Ричард Хилл передал ей бокал и чокнулся с ней. — И кроме того, во время этого круиза вы страдали от жары… по крайней мере, в начале.

Она осмелилась бросить косой взгляд на его ясное, но довольно непроницаемое лицо, озаренное приветливой улыбкой. Диана не знала, действительно ли он поверил ее ссылкам на жару, но, в конце концов, теперь это уже не особенно важно. Она вспоминала о круизе очень неохотно.

— Я люблю свою профессию, мистер Хилл. После отпуска с радостью приступлю к работе. — И лукаво добавила: — Я поняла это за последние двадцать восемь лет своей жизни.

— Уже только одно это позволяет сказать, что вы, Диана, умная, сильная молодая женщина, способная сделать карьеру. Не хотите вместе со мной проехать в редакцию, а домой вернуться вечером? Как вам такое предложение?

— Само собой разумеется, я поеду с вами.

Никто не ждет ее дома, и никто не заметит ее отсутствия. Так уж сложилась жизнь.

Редакция занимала три верхних этажа тридцатитрехэтажного высотного дома с видом на город, покрытый смогом. Днем при хорошей погоде можно было угадать с одной стороны океан, а с другой — прекрасный вид на Голливуд, окруженный холмами Беверли-Хиллс и каньонами, где знаменитости спасались бегством от Молоха Лос-Анджелеса.

У Дианы не было времени выглядывать в окно. Ее сразу же захватил волнующий водоворот редакционной жизни.