Замуж второй раз, или Ещё посмотрим, кто из нас попал!

Приехав к дому, увидела машину Глеба. Ждёт, красавец. А ведь разгар рабочего дня. По его утверждению, у него и минуты лишней нет. А тут какая честь, выкроил. Или боится, что я квартиру разнесу? Зря. У меня другие планы.

Подъезд открыла своим ключом, а вот дверь Глеб. Уже ждал, когда выйду из лифта. Наверное, услышал писк домофона.

— И к чему всё это? — спросил у меня, когда я вошла в квартиру.

Не отвечая, прошла в комнату. Не разуваясь.

Осмотрелась. Первое, что бросилось в глаза — исчезли наши совместные фотографии. Даже Маши нет. Прошла к шкафу в гостиной и открыла дверцу. Смешно, на полочке лежали спешно сложенные фотографии в рамочках, на которых Глеб с брюнеткой. Молоденькая, не больше двадцати пяти на вид. Но я знала, что ей двадцать два. Марта Васильевна — прежняя секретарша, уволилась три года назад, и у Глеба стали меняться девочки в приёмной, с каждым разом становясь всё моложе и моложе.

Вот эта Катенька, новая секретарша мужа, любезно предлагала мне кофе, когда я заезжала в офис. Одевалась скромно, очки на носу. А тут яркий макияж, облегающие платья. Мне стоило сделать пару звонков старожилам на фирму, чтобы узнать, что после того, как я загремела в больницу, они перестали скрываться. А уже через два месяца она переехала к нему.

Надо же, они уже и на отдых слетать успели. На одном из фото позировали на фоне моря и пальм. Увидела свою шкатулку с драгоценностями и открыла. В глаза бросился золотой браслет, с сапфирами. Не мой. Серёжки с изумрудами. Что взбесило, всё это лежало вперемежку с моими украшениями.

— Денег нету? — резко развернувшись, швырнула в Глеба браслет.

— Да? — в него полетели серёжки.

— Не начинай!

Узнала свою цепочку, но на ней висел не мой кулон. Расстегнула, и брезгливо бросила на пол.

— Хорошо, не буду.

Глеб проследил, как кулон покатился по полу, но не сделал попытки его поднять.

— Давай поговорим. Не устраивай цирк.

Просмотрев украшения в шкатулке, сунула её себе в сумку. На эмоциях сложно сказать, все ли, но если чего моего нет, потом верну.

— Давай поговорим, — повторила я, проходя и садясь в кресло. — Начинай. Твои предложения.

Глеб прошёл по комнате и встал напротив меня.

— Мы разводимся.

— Согласна.

— Если разменивать квартиру, сможем получить лишь две однушки. Иначе нужна доплата.

— И?

— Я готов взять кредит и купить тебе однокомнатную квартиру в хорошем районе.

— А эта остаётся тебе?

— Да.

— Маша растёт. Ты не думал о том, что нам там будет тесно?

— Вот об этом я хотел с тобой поговорить, — оживился Глеб. — Маше будет лучше остаться у родителей. К школе она уже привыкла. Не надо ничего менять. Ты можешь видеть её каждые выходные. И устраивать личную жизнь. Тебе я буду помогать деньгами, пока ты не устроишься на работу. А Маше на восемнадцать лет подарю квартиру.

О как! Гениально!

— Вижу, ты всё продумал.

— Это оптимальный вариант.

— Ты хочешь опеку над Машей?

— Да. Суд в любом случае тебе её не доверит. Ты не работаешь, была в коме и вся забота о ребёнке легла на меня и родителей.

— Я поспорю насчёт этого. И у меня есть лучший вариант. Завтра мы провожаем наших в отпуск и подаём заявление на развод. Это хорошо, что ты готов взять кредит и купить однушку. Покупай. Себе! Эту квартиру оформляешь дарственной на Машу. На фирму и твои деньги я не претендую. Алименты на ребёнка платишь, будут падать на её счёт. Опека Маши за мной. И это не обсуждается! Иначе… — холодно улыбнулась ему, — я сотру тебя в порошок. Не забывай, сколько лет мы вместе и что я была в истоках фирмы. Да и до последнего ты делился со мной делами. Я знаю всё о твоих тёмных делишках, и уходе от налогов. Аудиторская проверка, да с моими знаниями где искать, от фирмы рожек и ножек не оставит. А потом я солью информацию твоим партнёрам, где, кого и на сколько ты нагрел. В довершение тебя будет ждать долгий, изматывающий развод.

Я встала, разгладив несуществующие складки на юбке, и взглянула на Глеба.

— Время подумать — до завтра. Иначе начинаю опись имущества, и доказывать права на фирму. Да, понимаю, что прошло много лет, и деньги я тебе так дала, но я приведу трёх свидетелей, которые подтвердят передачу денег. Я добьюсь того, что на время тяжбы счета фирмы арестуют, а с учётом затяжного развода… Думай Глеб, думай. Это я ещё заявление о мошенничестве и подделке подписи в полиции на тебя не написала. Не надо было продавать мою машину и Катеньке Мазду покупать.

— Какая же ты тварь! — побелел от ярости муженёк. — Я же тебя урою!

— Давай, — холодно усмехнулась. — Это же я при живом муже привела любовника в дом, дочь сбросила на родителей, а машину и цацки отдала тому, кто хорошо сосёт. Ой, пардон! Трахается.

Слов у него не было, а я оглядела его с ног до головы. Стильная стрижка, благородная седина в висках, холёный вид. Под сорок, подтянутый, но брюшко уже выделяется. Интересно, как долго Катенька будет смотреть на него с восхищением?

— Глеб, я предлагаю разойтись тихо лишь ради дочери. Иначе бы начала мстить долго, со вкусом и наслаждением. Будь мужиком — оставь квартиру дочери и уходи. От фирмы мне нужны алименты, которые будут идти на её счёт, откладываясь на будущее. Сама решит потом, что с ними делать. Думаю, на этом всё. Надеюсь, ты примешь правильное решение, поэтому наши вещи забирать не буду, — цокая каблуками, пошла на выход. Он так и остался стоять, прожигая меня взглядом.

Что, удивлён? Домашняя кошечка отрастила коготки и зубки. Нет, он и правда думал, что я позволю вышвырнуть себя из дома и отобрать ребёнка??? Идиот!

Не стоило ему недооценивать меня или себе отводить слишком значимую роль в моей жизни. Думал, что если я столько лет дома с ребёнком, то без него не проживу? Надеялся, что я осознаю своё ничтожество, и тихо уползу зализывать раны в купленную мне конуру?

Да даже не будь денег Дарстена, я бы всё равно уверено смотрела в будущее! Запас на личном счету у меня есть, при любом раскладе хватило бы на первое время, по работе клиентов можно вернуть или обзавестись новыми. А квартиру, в которую вложила столько сил, никогда бы не позволила отобрать у моего ребёнка!

Выйдя из подъезда, вдохнула полной грудью, чувствуя себя так, будто избавилась от давящего груза. Надоело все эти дни сдерживаться и притворяться, что всё нормально. Да и Глеб разыгрывал из себя заботливого супруга, а на деле уже распланировал всего лишить.

А вот с этим он просчитался! Привык за последние годы, что я не устраиваю скандалов и рассчитывал, что и сейчас уйду тихо. Обломись, милый!

Недалеко от нас находилось уютное кафе, и я пошла туда перевести дух за чашечкой латте. Встреча отобрала изрядно сил, и хотелось присесть. Несмотря на всю мою уверенность, после разговора коленки подрагивали.

Сделав заказ, набрала Берийского.

— Дениэль, я в городе. Мы с вами где встречаемся?

— Говорите адрес, я заеду, — тут же отозвался он.

Я продиктовала и он отключился. С недоумением посмотрела на телефон. Что значит «заеду»?! Он на машине? Надеюсь, не за рулём. Я не камикадзе ехать с человеком без опыта вождения и не знающего правил движения.

Сижу, жду. От нечего делать наблюдаю через окно за прохожими. Кофе давно выпито, мороженое съедено. Сделала на автомате заказ. Обычно кофе мне, а сладкое Маше, но исправлять не стала. Привлёк внимание припарковавшийся чёрный Hummer. Не машина, а танк на колёсах. У меня глаза округлились, когда из него вышел Берийский. Слава богу, со стороны пассажира. И то, некроманта узнала по яркой шевелюре. Светло голубые джинсы, белая футболка, стильные очки кардинально изменили его образ. Он напоминал рок-музыканта, или киноактёра. Не хватало только цветных татуировок на руках.