Замуж за некроманта

— А зачем он может быть нужен? Тоже учиться? Он кто?

— Он боевой некромант, и, поверь, это жутко. Дядя с ним вместе проверяет защиту дома. Ну, и всё, четверо хранителей. Ты не бойся. Никто из них не причинит тебе зла. Они часть семьи, хоть и давно мертвые. Но, конечно, долго с ними общаться не полезно для здоровья. Силу тянут. Ну вот, пришли, кухня здесь. Чай будешь?

***

Пока Рей вел Айзу в кухню, пока ставил чайник, доставал хлеб, колбасу, сахарницу, Айза окончательно успокоилась. А Рей мысленно вопил от восторга, окончательно поверив: ему повезло, невероятно и волшебно повезло, и все у них с Айзой получится как надо. Потому что дедуля Деметрио со всей своей страстью к леденящим душу эффектам ее тоже не испугал. То есть, конечно, испугал, но не до визга и истерики, а, как говорит дядя, в рамках разумного опасения. К тому же, едва поняв, что ей ничего не грозит, она уже горела любопытством, а услышав о возможности учебы у магистра, легко приняла то, что магистр давным-давно как не живой. Даже не верилось. Да от одного только слова «некромант» шарахнутся девяносто девять девчонок из ста! А от сотой — которая не шарахнется — впору самому некроманту держаться подальше.

— Так что же делают некроманты? — спросила Айза и занялась приготовлением бутербродов. — Если не «трупики-скелетики», но все-таки темная магия? Я поняла, почему темная — из-за некроэнергии. Но вот ты, например, чем собираешься после школы заниматься? Или дядя Яслав — он же самый обычный врач, никто даже не знает, что он маг? Прикладная некромантия, боевая… Какая еще? В общем, рассказывай! Куда я попала и во что вляпалась?

Эти ее «попала» и «вляпалась» прозвучали как шутка, но Рей решил принять их всерьез. Хорошо, что Айза не перепугалась сходу, но она точно не готова принять любую «темноту». И сейчас ему придется пройти по тонкому льду, не обманывая, но сглаживая или скрывая пока что самые неприглядные нюансы.

— Ладно, про энергию ты поняла, — начал он. — Возьми, к примеру, ту же артефакторику. Никакой разницы, запитать амулет от накопителя с некроэнергией, от стихийной магии или личной силы мага. Работать будет одинаково. Так что некромант-артефактор — вполне реально, да еще и никто не догадается, что он темный. Некромант-зельедел… — Рей отвлекся на закипевший чайник, а Айза спросила:

— То же самое? Зелья они и есть зелья?

— Мимо! — довольно усмехнулся Рей. — Некромант среди прочих зельеделов не затеряется. Абсолютно уникальный специалист, с руками оторвут. Может делать зелья, насыщенные некроэнергией или полностью от нее очищенные. Фарма, косметика, удобрения, яды. Представляешь эффект?

Полюбовался, как недоумение на ее лице сменяется восторженным пониманием, и добил:

— Тебе ведь зелья нравятся? Знаешь, как можно? Ты делаешь, а я в готовом зелье энергетику правлю. Семейный конвейер.

— Отличный вариант, — оживилась Айза. — А что, сам зелья не любишь?

— Мне на них терпения не хватает, — честно признался Рей. — Рецепты! Ингредиенты! Истолките, смешайте, процедите, перемешайте триста тридцать три раза против часовой стрелки, синхронизируя ритм с наговором! Нет уж, мне бы чего попроще. За Грань сходить, на монстров поохотиться…

Он намеренно перешел к страшному как будто в шутку, намекнув, что сходить на Грань проще, чем состряпать приличное зелье. Но дальше началась та еще словесная эквилибристика: чтобы и не соврать, и не отвратить от некромантов вообще и такого влюбленного себя в частности. О «не напугать» речи не шло: не бояться Грани — не в человеческих силах. Даже самый сильный и опытный некромант, отправляясь туда, должен испытывать как минимум здоровое опасение. В конце концов, самоуверенность никого еще не доводила до добра.

— На монстров? — дрогнувшим голосом переспросила Айза. — Расскажи. Что за Грань такая и что там за монстры?

И вот как о таком рассказывать, чтобы не перепугать? Хотя бы начинать с чего? «Мы все умрем»? А ведь Грань — даже не самое страшное, он еще и не начал о боевой некромантии, в которой поднятие умертвий — самая ерунда, а о том, что по-настоящему жутко, не то что рассказывать, а и вспоминать не хочется.

— Грань — порог между жизнью и смертью. Место, откуда еще можно вернуть. Некроманты умеют ходить туда и возвращаться. И возвращать других, если еще не поздно. А монстры — потусторонние твари, которые питаются душами. Больше тебе, наверное, не нужно знать, ты ведь не некромант.

— Я невеста некроманта, — чуть слышно возразила Айза. — Конечно же, мне нужно знать о том, чем ты занимаешься! Ты там был?

— Только один раз. С дядей.

— И… как там?

— Холодно.

Рей невольно поежился. Он не знал, какими словами описать тот особенный холод, который вымораживает не тело, а душу, начиная с самых ярких, самых теплых чувств. Наверное, именно из-за того холода почти все некроманты рано или поздно становились чудовищами, из-за которых даже само слово «некромант» вызывает ужас. Или искали любые способы защититься.

— Холодно, — повторил Рей. — И очень тихо. Представь, та же улица, те же дома, и никого. Души ненадолго там задерживаются, а твари приходят на тепло душ. Просто так не бегают. Они обитают дальше, за Гранью. Но душу можно туда позвать. Спросить о чем-то. Даже что-то приказать. Знаешь, души любят туда приходить. На шаг ближе к миру живых. Нам там холодно, а им — тепло. Но сами не могут, нужно звать. И всегда быть готовым, что первыми придут твари.

Чем дольше рассказывал, тем больше тревожило молчаливое внимание Айзы. Куда подевалась ее привычка сыпать вопросами? Слушала, сжимая ладонями чашку с чаем, хмурилась, покусывая губы. В конце концов он замолчал, отпил остывшего чая и спросил:

— Может, хватит пока? В ночи о страшном?

— Значит, на Грани бегают твари, которые охотятся за душами? — словно не услышав его вопроса, задумчиво сказала Айза. — А люди попадают туда, когда умирают, и некромант может их вернуть?

— Ну да. Это, между прочим, дядина работа — пойти на Грань и вернуть душу, пока есть шанс сохранить жизнь.

— Реаниматолог! — припомнила Айза. — Надо же, а я ведь думала, как это связано с магией, но не догадалась и близко. И просто врачом тоже, наверное, может? Как ты о зельях говорил — некроэнергию оттягивать?

— Ты ужасно умная, — Рей не сдержал улыбку. — Из некромантов получаются великолепные врачи, правда. А знаешь, что самое приятное?

— Что?

— Когда маг поднимает кладбища, выпивает из врагов души, пачкает руки жертвоприношениями — любой дурак заорет: «Бей некроманта». И будет прав. Таких истребляли во все времена. А некромантия как магический дар сохранилась благодаря тем, о ком никто и никогда не подумал бы дурного. Зельеделы, артефакторы, врачи, садовники. Корчевы, например, вот уже два века как почти все идут в медицину, и о многих никто даже не догадывался, что они маги. А вот бабуля Мизельда, к примеру…

— Бабуля Мизельда хочет сказать тебе, внучек, что ты балбес, — послышался из сумрачного угла скрипучий голос. Айза обернулась, со стуком поставив чашку на стол, и уставилась на выплывающее из угла привидение. Посмотреть было на что: в струящемся туманно-белом платье, с ниспадающими до пят распущенными волосами, с белой игольчатой хризантемой в тонких пальцах, призрак казался юной девушкой, окутанной трагическим флером несчастной судьбы. Если, конечно, не знать, что Мизельда Корчева прожила долгую и счастливую жизнь, выращивала редкие цветы, изобретала агрономические зелья и успешно выносила мозги всем вокруг, даже свекрови.