Замуж за первого встречного или невеста с сюрпризом
Шрифт:
– Очень действенный способ терапии, должен сказать. Помещение пациента в ситуацию, которая провоцирует обсессии, но предлагать такое самонадеянно, верно?
Беременность, что ли? Ну и шарлатан…
– Вижу-вижу. Так что пойдем проторенной дорожкой. Начнем для начала интервалы между ритуалами увеличивать…
Он принимается мне подробно план сражения с болячкой моей обрисовывать, а я тоскливо вздыхаю. Тяжело мне все же придется.
Гриша
– Не нравишься ты мне, Гришаня. Хмурый какой-то, – вот у Некрасова привычка на край стола моего садиться! Бабская, что ли. Еще и ущербов от его костлявой задницы, что он не глядя на него примостил, не счесть!
– Тебе стульев не хватает? Теперь голодный останусь!
– Так обед скоро. Шизофреничка твоя наверняка уже борщ наварила, – острит, а я еще сильней завожусь, грубо его с рабочего места сталкивая.
– Ах, вот оно что… Она тебя от холодильника своего отвадила? Поэтому недовольный ходишь? Так неудивительно: дамам с приветом угодить трудно. Им извращенцев подавай.
Ну, сколько можно? Где у этого парня кнопка выключения? А то еще минута и придется навсегда ему охоту отбить шутки свои плоские на мне тестировать!
– Вот смотрю на тебя, Рома, и не понимаю. Что ты за друг такой? – в кресло откидываюсь и задумчиво подбородок тру.
Я, ради него в том числе, на такую авантюру пошел, а он вместо благодарности ковыряет и ковыряет мою рану. Не то, чтобы большую, смертельную, но даже от ссадины, если солью ее посыпать, ощущения те еще.
– Может, и к лучшему, что через неделю женишься. Я выжду и за каждую твою насмешку потом с лихвой отомщу.
А случай наверняка представится. Он ведь по большой любви в загс бежит. А значит и ссоры, и открытия вроде нежелания Лерки хозяйством домашним заниматься обязательно будут. Он спьяну мне душу изольет, а я насмешливо брошу: «Каждому по заслугам».
– Да дерзай. Я ж не сахарный, как некоторые. Дуться не буду. Ладно, – дошло наконец. Он сам порядок наводит и, стул отодвинув, как порядочный подчиненный, с серьезным видом на начальника своего глядит. – Выкладывай. Что там у вас со Стефанией происходит.
А стоит ли? Не имел привычки по женщинам сохнуть, боюсь надолго серьезной Ромкиной мины не хватит, если я рот открою. Да и плевать!
– Ни-чер-та!
Молчит. Вот как воды в рот набрала! У нее теперь только три фразы: « Доброе утро», «Спокойной ночи», и «Когда ты научишься стульчак за собой опускать?». Ни в глаза не посмотрит, не улыбнется без повода, да и по поводу тоже. Как подменили. Хотя, казалось бы, должна, наоборот, духом воспрянуть. Не просто же так к мозгоправу ходит!
– Вот как поцеловал ее, все. Пропасть между нами разверзлась.
Она миллион шагов назад сделала, а я в ступор впал: как к такой женщине подступиться? Была б обычная, сообразил, а в этой целый мешок изюма!
– Зря, в общем, я тебя подбил «горько» кричать. Нужно было дать старикам проораться, и черт с ними. Мне в принципе до лампочки, дружат они или на дух друг друга не переносят.
Через год все закончится, и забудут. Зачем на амбразуру лез? Мне-то этот год еще пережить нужно, и, как оказалось, без Стешкиной болтовни он слишком долго тянется. Не радует совсем.
– Совсем, что ли? Лучше мозги включи: может, все дело не в том, что ей целовать тебя не понравилось, а наоборот? Собственных чувств испугалась, вот и дистанцию держит. Чтоб дров не наломать.
– Ей что пятьдесят, чтоб рассудком жить? Нет, Ром. Думаю, она решила, что я втюрился, а так как добрая, обижать лишний раз не хочет. Вот поводов для подкатов и не дает.
С нее станется. Не удивлюсь, если любовью я воспылай, она
и в город другой переедет, чтоб тихое робкое «нет» мне в лицо не бросать.– А ты втюрился?
Фу, как девчонки, ей-богу! Вот стоит другу этот вопрос задать, и тошно становится. Будто у нас пижамная вечеринка, и мы одноклассников обсуждает. Вон даже парочка шоколадных конфет на столе валяется! Осталось дурацкую любовную комедию включить и полный антураж!
– Больше меня такую хрень не спрашивай!
– Тогда не ной! Соберись и дело делай: нравится жена – добивайся! Если, конечно, тот факт, что у нее мозги набекрень не пугает, – добавляет спешно и к двери мчит, на секунду раньше, чем брошенный мной смятый листок ему в голову прилетает, за ней укрываясь. – Ты Полонский! Твой батя вон, сосисочную империю создал, а ты собственную жену в койку уложить не можешь!
А я еще думал, прозрел! Понял, что иногда можно и нормальным человеком побыть. Куда уж там! На шарф его цветной посмотрите, на свитер оранжевый, и покрутите пальцем у виска, что мне на его счет, вообще, такие мысли в голову приходят.
Хотя, кое-что друг мой незадачливый верно подметил. Я все-таки мужик! Чего раскис? Если Щепкина от меня убегает, значит, нужно поднапрячься и догнать! У нас ведь все как началось? Со штампа. Считай с конца, а значит кусок, что мы пропустили, необходимо наверстать. Доказать, что я не одним местом думаю, а настроен вполне себе серьезно! Ведь серьезно? Вон уже две ночи толком не сплю, только она перед глазами и стоит. Не любовь вроде, а вот тяга какая-то нечеловеческой силы присутствует… Привязала чем-то, черт бы ее побрал!
Встаю, в пиджак свой залажу и крышку ноутбука закрываю. Наработался. Сотрудники сытые, просрочки по платежам погашены, заказы прут. Считай, бизнес спас. Теперь спасать себя буду. Уж не знаю кого – подругу или женщину в ее лице, но уж точно обрету.
Глава тридцать четвертая
Стеша
Озадачил меня Рудольф Геннадьевич. Интервалы, видите ли, увеличивай! Легко сказать! Я вон уже час кран взглядом гипнотизирую, пальцами в стул вцепившись. Чтоб не сорваться. Руки не намылить, горячей водичкой грязь с них прочь не прогнать…
– Стеша! – а тут еще и Гриша пришел! Вон ключами звенит, наверняка впопыхах ботинки с ног сбрасывает. А значит, натоптал! И как я должна к ведру не броситься, скажите на милость?
Да я в его присутствии еще больше нервничать начинаю. Не знаю уже, как до минимума встречи наши сократить! Хоть расписание вводи, ей-богу!
– Сидишь?
– Сижу, – а вот сейчас бежать уже поздно. Что ж, тогда и здесь поднапрячься придется, чтоб лишний раз на губы его не смотреть.
– Как психотерапевт твой?
– Богатеет. Чувствую, пока меня лечит, на новый автомобиль накопит.
Я ж случай запущенный. Он мне тонко так намекнул, что тревогу забить нужно было многим раньше. Когда я еще ведать не ведала, что болячка такая существует, и в автобусе по всему что ни попадя постукивать – признак подступающего невроза.
– А у тебя что? Для обеда поздно уже, а до конца рабочего дня еще три часа.
А Гриша работяга! Просто так дела не бросит…
– Случилось чего? – испуганно на него взгляд перевожу и даже пальцы от стула, сама того не заметив, отлепляю. Мало ли! У него отец пожилой, тетка без царя в голове. Может, где чего ляпнула, а в ответ ей прилетело? Чем не повод из офиса сломя голову убежать? Вон как дышит тяжело, словно через ступеньки перепрыгивал. Хотя, подождите… А домой тогда зачем пришел?