Замуж за Темного Властелина, или Девичник в другом мире

Во время полёта мне не было страшно. Наверное, разум понимал, что начинать бояться ещё рано — всё самое волнительное и душещипательное будет дальше, а потому никак не реагировал на воздушные виражи, от которых в прошлый раз сердце так и норовило выскочить из груди.

Я была почти спокойна. Почти… Если бы ещё не присутствие его темнейшества, изволившего занять место напротив, вообще всё было бы роскошно. А так… Стоило поднять на Саварда взгляд, как мурашки тут же отправлялись в паломничество по телу, собираясь где-то внизу живота, в районе груди, на кончиках пальцев. Хотелось потянуться к нему, коснуться красивого благородно лица, губ…

Тьфу!

Тряхнула головой, прогоняя дурацкое наваждение, и посильнее вцепилась в подлокотник, уговаривая себя не пьянеть от магии, быть трезвой.

Трезвым крепким орешком.

— Как ваше самочувствие, дэйя?

Увы, он обращался не к сидевшей рядом со мной Малэйн, а ко мне.

— Всё хорошо, ваше темнейшество. Благодарю за заботу.

— Надеюсь, кошмары после… вчерашнего не донимали? — И при этом так на меня зыркнул, что мелькнула мысль сойти пораньше — на крыше белокаменного особняка, над которым мы сейчас пролетали.

— Спала как младенец.

— Замечательно, — продолжая сканировать меня своими колдовскими глазами, кивнул правитель. — Рад, что крики дэйи Фенеллы не испугали вас. Вы сильная девушка, Дамия.

— Даже несмотря на то, что светлая?

Его темнейшество улыбнулся, и эта улыбка сделала его ещё более привлекательным в глазах фальшивой Дамии.

Беда прям.

— Светлая, тёмная — скоро это перестанет иметь значение. Когда магия уйдёт из нашего мира, не станет и различий.

Логично.

— Но мы сильнее их, ваше темнейшество, — подала голос княжна. — Светлой магии почти не осталось, тогда как у нас…

А ведь у самой-то не сила, а пшик, и ещё чем-то кичится.

Савард ничего не ответил, скользнул взглядом по проплывающему под нами пейзажу и сказал:

— А вот и храм Претёмной Гедэерис. Почти прибыли, дэйи.

И снова мурашки побежали по коже, но теперь совсем по другой причине — разум решил, что уже можно начинать бояться, и сердце предательски сжалось.

Стра-а-ашно.

Из воздушных колесниц выгружались на небольшой площади у самых ступеней храма, высеченных, как и колонны, из тёмно-серого мрамора. Храм Гедэерис чем-то напомнил мне древние греческие святилища: такой же величественный и красивый. Разве что немного мрачный. Наверное, из-за того, что и снаружи, и внутри преобладали тёмные тона. Даже цветы, которыми был увит алтарь, имели чёрные, бархатистые лепестки, загадочно подсвеченные золотистыми сердцевинами.

Нас встречали три женщины в тёмных туниках. Высокие, стройные, с надменным выражением на красивых лицах. Только перед его величеством и его Коршунами они слегка склонили головы, на нас же посмотрели так, словно мы были нищенками, явившимися в храм просить милостыню.

— Следуйте за нами! — бросила самая статная. В рыжих, отливающих золотом волосах проскальзывали серебристые нити седины, которые становились ещё ярче, когда её волос касались отблески пламени.

Свечей здесь было немало. На полу, на ступенях, что вели к алтарю, вокруг колонн, подпиравших теряющиеся во тьме своды. Величественно. Красиво…

Мрачно.

Невольно поёжившись, я последовала за остальными невестами к алтарю.

Его величество остался в глубине храма, как и большинство Коршунов. Только Ярнефельт и Грайн пошли с нами. Не то в качестве стражников, не то надзирателей.

— Каждая из вас была удостоена чести стать невестой всемогущего владыки Тенебрии, — обратилась к нам рыжая. Должно быть, жрица. — Но только одна взойдёт на трон и сядет по правую от него руку. Только одна станет Полуночной королевой!

В курсе.

— Начнём с вас, ваше высочество. — Она жестом поманила к себе Фенеллу, и та, гордо расправив плечи, приблизилась к алтарю. — Для того, чтобы убедиться, что вы чисты душой и телом, мне потребуется немного вашей крови. — С этими словами жрица сорвала один из цветков, овивавших алтарь, и положила его на дно глубокой мраморной чащи, а другая служительница храма раскрыла ларчик с кинжалом.

— Не бойтесь, дэйи, испытание совсем несложное. Если вы чисты телом и душою, Гедэерис одарит вас своим благословением. А если нет… — Она выразительно замолчала, добавив к пафосу немного драмы.

Невольно мой взгляд зацепился за Ярнефельта, и наши глаза встретились.

Смотрит так, словно я преступница, которую ему не терпится изобличить. Беря пример с Фенеллы, я тоже расправила плечи и с вызовом посмотрела на Коршуна. Очень хотелось увидеть выражение его лица после проверки. Опыты Абель показали, что тело это невинно, а душа моя чиста, как небо погожим летним днём. Зла ни на кого не держу, ничего плохого не замышляю. Домой вернуться — так это благое дело. Правильное. Вон даже Фенеллу ночью спасла от смерти.

Надеюсь, богиня примет мой маленький подвиг во внимание.

— Капли вашей крови должны коснуться лепестков цветка. Если Гедэерис уличит вас в пороке или злых намереньях, — тем временем продолжала жрица, — цветок сгорит, рассыплется пеплом. А если вы чисты и помыслами, и телом, его лепестки станут белоснежными.

Тихонько выдохнув, Фенелла уколола остриём кинжала палец и стала ждать, когда капли крови, скользнув по стенке чаши, коснутся чёрных-пречёрных лепестков. Мы все ждали… Я даже дыхание затаила, от волнения и предвкушения. Интересно же увидеть божественную магию в действии!

Несколько секунд ничего не происходило, принцесса даже собиралась уколоть второй палец, так сказать, добавить опытного материала, но тут по цветку будто туманная рябь пробежала и… его лепестки стали светлеть, пока чёрный бархат не стал белоснежным шёлком. Даже сердцевина цветка засияла ярче, как и на губах у жрицы засияла улыбка.

— Непорочное, чистое дитя, — ласково произнесла она. — Возьми же цветок и отнеси своему жениху как доказательство того, что ты достойна называться его невестой, а в будущем, может статься, и женою.

Счастливая, окрылённая словами жрицы, Фенелла бережно взяла цветок в руки и поспешила вглубь храма к Саварду. А жрица позвала Блэй, велев ей встать возле чаши, которую быстро вытерли и положили на дно новый цветок.

Ощутив на себе взгляд Коршуна, я нервно сжала юбку. Заметила, как тот усмехнулся. Вот ведь зараза пернатая… Как будто ждёт, что не справлюсь!

Наконец настала моя очередь. Помощница жрицы вложила мне в руки кинжал. Явно старинный, ритуальный, с тяжёлой, инкрустированной камнями рукоятью и гладким блестящим лезвием, в котором можно было запросто поймать своё отражение.