Замуж за Темного Властелина, или Девичник в другом мире

Наверное, сейчас он Уле таковым и виделся — ангелом-хранителем, а может, рыцарем-спасителем, бесстрашно вступившимся за её девичью в мужской обёртке честь.

— С каких это пор ты стал радеть за стражника её высочества? — Савард пришёл в себя первым.

Хотя лучше бы не приходил — насмешка сейчас была вообще не к месту!

— Дело не в стражнике, а в Берге и Хольте. Только таким идиотам, как эти двое, могло прийти в голову нападать на подданного возможной будущей королевы.

А вот теперь сладкая парочка позеленела, и тот, что с косичками (Пьяный их разберёт, Берг или Хольт) важно выступил вперёд:

— Я принимаю твой вызов, Ярнефельт.

— Я тоже! — мгновенно среагировал второй, презрительно сплюнув: — Ещё посмотрим, кто из нас в конце концов окажется посмешищем.

Ох, не нравится мне всё это… Двое против одного. Даже если и не вместе, а по очереди, то выдержать два боя подряд Ивару будет явно непросто. За то, что вступился за Ульяну, ему, конечно, низкий поклон и огромная благодарность, но я бы и сама справилась. Я…

— Де Линь, не желаете поддержать своего нового друга в схватке? — усмехнулся его темнейшество, сбивая меня с мысли, и при этом мазнул по Ярнефельту таким взглядом, в котором дружеских чувств было кот наплакал.

— Я-а-а… — неуверенно начала Ульяна, прижимая к голой мужицкой груди так и норовящую сползти удавку для талии.

«Удавка» на ней, к слову, держалась на одном честном слове и паре тонюсеньких тесёмок, рискующих порваться от малейшего неосторожного движения или чересчур глубокого вздоха.

— И лишить меня удовольствия почесать кулаки о лица ярлов? — Ивар покачал головой и хмыкнул: — Нет и ещё раз нет! Завтра ты, Берг, станешь моей разминкой, а на твоём примере, Хольт, я покажу этому юноше, — он скосил взгляд на Улю, — как надо тренироваться.

— Скорее, всё будет наоборот, — ухмыльнулся бородатый. Кажется, это его звали Хольтом.

— Ваше высочество удовлетворены таким раскладом? — обратился ко мне Савард.

Кивнула и посмотрела на Ивара, а тот спешно отвернулся. Поклонившись правителю, направился вглубь вечернего парка, как будто меня не замечая.

Да уж.

— Пойдём. — Я кивнула Ульяне, и вместе мы пошли к замку.

Самым сложным оказалось добраться до моих покоев. Был, как говорится, час пик, а потому везде, куда ни плюнь, заторы в лице придворных. На нас (особенно на Ульяну) глазели все. Шептались, провожали взглядами, улыбались… Немалых усилий стоило не сорваться на бег, а степенно прошествовать к моим покоям, оставляя за собой шлейф из приглушённого смеха и шепотков.

— Вот уроды! — высказалась я, переступив порог спальни.

— Самые натуральные, — поддержала Ульяна.

Абель прибежала на звук голосов, и при виде брата в юбке осела на краешек кровати, готовясь свалиться в показательном обмороке. На пол жёстко, а на кровать очень даже можно.

— Не строй из себя кисейную барышню! — гаркнула я. — Лучше сбегай в комнату Эвельера и принеси сменную одежду.

Наверное, что-то такое, нехорошее, прозвучало в моём голосе, потому что Абель тут же выпрямилась, подхватилась и бросилась к выходу. Я же повернулась к подруге, собираясь успокаивать её и утешать, но, как оказалось, в утешениях Ульяна больше не нуждалась.

— Видела, как он за меня? — спросила она с горящими глазами. — За меня никто ещё никогда не дрался! Вот это да-а-а… Кто бы мог подумать, что Ярнефельт вступится за меня!

Подхватив юбки, она прошла к кровати (мёдом там, что ли, помазано…) и тяжело на неё плюхнулась.

— Это, конечно, хорошо — другим неповадно будет, но он сильно рискует. — Я тяжело вздохнула и погладила ластящуюся ко мне Зефирку.

Скучал, маленький. Радуется. Не то что Велик, картинно притворяющийся спящим.

— Переживаешь за своего ненаглядного? — приподнялась на локтях Ульяна.

— Просто переживаю. Не за ненаглядного.

— Угу-угу… А как прошло свидание?

— Неплохо, но своим поведением здесь, возле замка, Савард всё испортил.

— Значит, не выходи за него замуж. Выходи за Ивара.

Я вопросительно вскинула брови:

— Во-первых, за Ивара нет смысла, а во-вторых… Не говори ерунды!

Я подхватила мопса на руки и сделала вид, что увлечена своим иргилом. Какое-то время Уля молчала, а потом вдруг поинтересовалась:

— А ты бы хотела остаться здесь? С Ярнефельтом? Ну, если бы собой, конечно, стала.

Неожиданный вопрос подруги застал врасплох. К счастью, мне не пришлось на него отвечать, да и не знаю, что бы ответила, — вернулась Абель с вещами, и Уля убежала за ширму переодеваться.

Ещё долго мы перемывали косточки Коршунам, восхищались его тёмностью, и всё это под аккомпанемент из вкусного ужина и не менее вкусных десертов. Абель успокоилась или, по крайней мере, держала теперь негатив при себе. Больше не рычала на нас и не фыркала, только вздыхала грустно, когда речь заходила о её ненаглядном Льере.

А вот я, в отличие от неё, успокоиться никак не могла. В голове вертелось множество мыслей, которые так или иначе сводились к одному-единственному — к Ивару. Ну и к завтрашнему мордобитию. Хорошо, если только рукопашный бой, но что, если и на мечах? Давно я так сильно не злилась! Хотелось разыскать шутников и каждому хорошенько постучать по мозгам!

С этой мыслью, что обязательно найду и отомщу, я и уснула. И снился мне очень странный сон. В нём я пробиралась в комнату и к тому, что с дурацкими косичками, и к бородатому и, пока те спали, нашёптывала им мягко, убеждая, что лучше юбок и корсетов в мире не существует одежды. Что может быть прекрасней нежнейшего шёлка и тончайшего кружева? А косметика, а мушки? Без белил и помады Коршуны и вовсе никакие не Коршуны!

Сон был настолько ярким, настолько живым, что, казалось, я действительно заглянула в гости к идиотам и наговорила им ерунды.

А потом наступило утро. Я открыла глаза и первое, о чём подумала, — было предстоящее сражение Ивара с подлыми обидчиками.

Глава 20 О случайной мести и незапланированной ревности

Сегодня Абель не спешила раздвигать шторы, и Айя с Лахьей почему-то не появлялись. А мне надо собираться! Быть готовой как можно раньше, чтобы не пропустить разборки пернатых.

В дверь тихонько постучались.

— Войдите! — крикнула я, сонно потирая глаза.

— Всё ещё дрыхнешь? — поинтересовалась просунувшаяся в дверной проём голова моего стражника.

Я сразу напряглась:

— Что-то случилось? Опять эти отморозки или… Ты же на ночь запиралась? Я велела тебе запираться!

Ульяна вошла в заполненную полумраком спальню и, только когда приблизилась к кровати, я увидела, что она улыбается. Даже при таком скудном освещении, как утренние лучи, просачивающиеся в щель между полом и шторами, было видно, как блестят глаза Эвельера, временно являющиеся собственностью моей Ули.