Замуж за Темного Властелина, или Девичник в другом мире

Выражение лица жениха, когда вынырнул из воды, надо было видеть. Шок, удивление, растерянность… А потом он сощурил глаза, недобро так, даже слегка зло, и я на одном дыхании выпалила:

— Принцесса Бризантии обязана блюсти честь и, как бы мне ни были интересны ваши поцелуи, вынуждена от них отказаться! Поймите меня правильно.

И что я несу… Хорошо, он не знает о библиотечных поцелуях, а то бы наверняка поинтересовался, почему принцесса Бризантии прошлой ночью про свою честь не вспоминала.

Но Савард не знал, и мои слова подействовали на него отрезвляюще. Он виновато улыбнулся, как нашкодивший котёнок (или скорее тигрёнок — на котёнка этот силач тянул как Дамия на слона), и даже расщедрился на слова извинения:

— Простите меня, дэйя. С такой, как вы, легко потерять голову и забыться.

Угу, с перманентной блондинкой.

Которой я отродясь не была, но которой видел меня Савард. Это что же получается, только Ивар видит меня настоящую? Почему? С какой радости?

Сплошные вопросы и загадки…

После того, как его темнейшество обсох, мы стали собираться. К счастью, больше он не пытался меня соблазнить, а я, как ни странно, не сходила с ума от магии. Даже когда летели обратно в замок, сидя друг напротив друга, я чувствовала на себе взгляд Саварда, а больше… ничего не чувствовала. Ни тебе волнующих мурашек, ни трепета сердца, ни бабочек в животе… Штиль и ни одной эмоции.

Этот красивый, обаятельный мужчина не вызывал во мне никаких желаний, кроме единственного — выйти за него замуж, чтобы разжиться источником магии. Никогда не думала, что превращусь в настолько меркантильную особу, но что поделать.

Как говорится, выживает сильнейший.

Колесница опустилась возле замка, уже когда закатное солнце начало поджигать алыми всполохами крыши и шпили башен. Савард галантно помог мне выбраться из экипажа и уже хотел проводить в замок, когда наше внимание привлекла… Ульяна. Ну то есть Эвельер. Вот только вместо привычных штанов и светлого кафтана одет мой стражник был в длинную юбку и криво застёгнутый корсет.

Что за…

Пунцовая подруга спешила к замку, путаясь в складках юбки и то и дело спотыкаясь, а за ней, хохоча и обмениваясь явно ядовитыми репликами, следовали два Коршуна.

Ульяна приближалась, но на нас внимания не обращала. Она вообще никого не замечала. В глазах стояли слёзы, огромные ручищи сжимались в кулаки от бессильной злости, и я примерно представляла, что тут случилось.

Пошутить, значит, решили?

— Что здесь происходит?! — Честно говоря, я сама немного испугалась собственного голоса, настолько он звучал гневно и грозно. — Я вас спрашиваю! Тебя и тебя!

Ульяна притормозила, наконец остановив на мне заплаканный взгляд, и Коршуны позади неё замедлили шаг.

— Дэйе не о чем переживать, — усмехнулся белобрысый детина с двумя тонкими косичками, заплетёнными у висков.

Поотрывать бы вместе с головой или подвесить за них на ближайшем суку.

— С вашим охранником всё в порядке, — поддакнул второй, и оба почтительно поклонились Саварду.

Вернее, нам обоим, якобы, хотя было видно, что, если они кого здесь почитают, так только своего повелителя, а на светлую принцессу плевать им, как и на её возмущения.

— У вас или плохо со зрением, или с головой, — процедила я, жалея, что у меня не хватит силёнок воплотить в жизнь план с деревом и косичками.

Второму я бы с удовольствием отодрала бороду и зубы заодно выбила, но опять же — нет силы.

Не мужчина я. И Уля при своих немалых габаритах тоже не мужчина.

— Скорее всего, всё-таки с головой, — добавила я, злясь из-за улыбок на коршуновских лицах.

— Они просто пошутили, — неожиданно вступился за своих колдунов Савард.

И мне резко перехотелось за него замуж.

— То есть, по-вашему, это смешно, когда человека насильно раздевают и напяливают на него то, чего на нём быть не должно?

— Ну почему не должно? Он же сам не далее как вчера признался… — начал было бородатый.

Но я его перебила:

— Может, тогда и меня прямо тут, перед замком, разденете? Шутки ради.

Коршуны стушевались, а Савард вместо того, чтобы надавать им по головам, нахмурился и резко бросил:

— Ничего не случилось, Дамия. Не закатывайте на пустом месте сцену.

Несколько придворных, прогуливающихся по парку, приостановились, заинтересовавшись происходящим. И в окнах, успела заметить, замелькали любопытные лица, а парочка разряженных красоток едва не свалилась с балкона, пытаясь получше рассмотреть, что здесь происходит.

Представляю, каково Ульяне. Такое унижение…

— Сцены здесь устраивают ваши актёры. Клоуны! — выплюнула я и заметила, как лица Коршунов побелели.

Самое противное, что могут ведь и не остановиться. Продолжат травить Ульяну за её, нетрадиционную в сложившихся обстоятельствах, ориентацию.

— Дамия, пойдёмте, — примиряюще сказал его величество, которого я бы сейчас тоже где-нибудь подвесила или что-нибудь ему выбила.

— Не раньше, чем они извинятся перед моим стражником.

— Дамия… — уже резче проговорил владыка.

Неужели ещё не понял, с кем имеет дело?

— Я жду, — скрестила на груди руки, не реагируя на угрозы темнейшего.

Коршуны бросили на Ульяну злой взгляд, а потом тот, что с косичками, презрительно сказал:

— Просить прощения у того, кого даже нельзя назвать мужчиной?

— Привычка пускать слюни за каждой юбкой не делает из мужчины мужчину, — парировала я.

— Де Линь, идите переоденьтесь, — приказал Савард, продолжая потворствовать двум нахалам.

И тут позади неожиданно раздался голос, от которого сердце сначала замерло, а потом забилось в ускоренном ритме:

— Если достопочтенные ярлы не желают извиняться за шутку, недостойную их положения, им придётся в бою отстоять право на подобные развлечения. — Поравнявшись с заплаканной Ульяной, Ярнефельт резко добавил: — Просите прощения или завтра уже из вас сделают посмешища.

Не знаю, кого слова мессира Коршуна ошеломили больше: его темнейшество, шутников или меня с Ульяной. Последняя даже перестала плакать. Шмыгнув носом, удивлённо уставилась на Ивара, словно у него над головой вдруг нимб появился или за спиной выросли ангельские крылья.