Занавес опускается: Детективные романы

— И тут кто-то вспомнил, что будто бы видели, как эту книгу листала Соня.

— Клянусь вам, — вмешалась Фенелла, — Соня даже не понимала, к чему клонит Седрик. По-моему, она и до сих пор толком не поняла. Тетя Дези тут же вошла в образ и застонала: «Нет, нет, умоляю, ни слова боле! Я этого не вынесу!», а Седрик промурлыкал: «Но, Дези, солнышко, что я такого сказал? Разве нашей милой Соне возбранялось читать, как забальзамируют ее жениха?» Соня ударилась в слезы, закричала, что мы все против нее сговорились, и выбежала из комнаты.

— Короче говоря, сэр, если бы не Седрик, никому бы и в голову не пришло усмотреть связь между этой книгой и намеком, содержавшимся в письмах. Вот что главное, понимаете?

— Логично, — кивнул Родерик.

— Есть и еще одно обстоятельство, — не без удовлетворения добавил Поль. — Спрашивается, почему Седрик вдруг заглянул в судок?

— Вероятно, потому, что ему хотелось сыра.

— Нет! — торжествующе воскликнул Поль. — Как раз этим он себя и выдал. Седрик сыр не ест. Он его терпеть не может.

— Так что сами понимаете, — сказала Фенелла.

2

Когда Родерик попрощался, Поль прошел с ним в прихожую и, помявшись, спросил, нельзя ли немного его проводить. Они вместе вышли на улицу и, пригибая голову под натиском яростного ветра, двинулись по Чейни-Уок. По небу неслись рваные тучи, в мерзнущие на ветру уши вторгались пароходные гудки. Прихрамывая и опираясь на палку, Поль быстро шагал рядом с Родериком. Несколько минут они шли молча. Но наконец Поль заговорил:

— Наследственность, наверно, и вправду страшная сила, никуда от нее не денешься, — сказал он и, поймав на себе вопросительный взгляд Родерика, тихо продолжил: — Я ведь хотел подать вам все это совершенно иначе. Сдержанно, без пафоса. Фен тоже собиралась говорить спокойно. Но, как только мы начали рассказывать, на нас словно что-то нашло. Может, из-за того, что тетя Джен была так против. А может, мы всегда немного играем на зрителя, едва наметится критическая ситуация. Я часто себя на этом ловил, когда был там, — он неопределенно мотнул головой на восток. — Изображал этакого, знаете ли, веселого молодого офицерика, подбадривал солдат шутками. И у меня получалось, им нравилось, хотя, когда теперь об этом думаю, со стыда готов сквозь землю провалиться. И сейчас то же самое — мы устроили у тети Джен такой спектакль, что и вспоминать неловко.

— Да нет, вы изложили ваши аргументы очень складно, — сказал Родерик.

— Даже чересчур складно, — мрачно отозвался Поль. — Поэтому мне и захотелось сейчас сказать вам все просто, без разных там высоких слов: мы убеждены, что историю с ядом состряпал Седрик, для того чтобы опротестовать завещание. И мы считаем, что оставлять его поступок безнаказанным нельзя. Ни за что.

Родерик молчал, и Поль нервно продолжил:

— Наверно, запрещено вас об этом спрашивать, но все-таки вы с нами согласны?

— С позиций морали — да. Хотя, по-моему, вы не до конца представляете себе последствия. Ваша тетка в этом смысле дальновиднее.

— Я знаю. Тетя Джен — человек очень щепетильный. И она категорически против того, чтобы выносили сор из избы.

— В данном случае ее можно понять.

— Да, конечно, нам всем придется несладко. Но я спрашивал о другом: правы ли мы в наших выводах?

— На такой вопрос мне следовало бы ответить официально и уклончиво, — сказал Родерик. — Но я буду откровенен. Возможно, мы заблуждаемся, но, судя по данным, собранным на сегодняшний день, ваши выводы очень оригинальны и почти целиком ошибочны.

Порыв ветра унес с собой конец фразы.

— Что? — без всякого выражения, отстраненно спросил Поль. — Я не расслышал.

— Ошибочны, — громко повторил Родерик. — Насколько я могу судить, в корне ошибочны.

Поль резко остановился и, отворачиваясь от ветра, посмотрел на Родерика не то чтобы растерянно, а скорее с сомнением, словно все еще был не уверен, что расслышал правильно.

— Но я не понимаю… Мы думали… Все ведь так логично увязывается.

— Если рассматривать только одну, отдельно взятую цепочку фактов, то, может быть, и увязывается.

Они пошли дальше, и Поль с досадой пробормотал:

— Вы бы лучше объяснили. — Помолчав, он беспокойно поглядел на Родерика. — Хотя, наверно, вам нельзя?

Родерик ненадолго задумался, потом взял Поля под руку и потянул за собой в тихий переулок.

— На таком ветру разговаривать невозможно, мы только охрипнем, — сказал он. — Не все, но кое-что я вам объясню, большого вреда не будет. Если бы после смерти вашего деда не заварилась такая каша, мисс Оринкорт могла бы все равно стать леди Анкред. Поль разинул рот.

— Каким образом? Что-то не соображу.

— А вы подумайте.

— Тьфу ты черт! — хлопнул себя по лбу Поль. — Неужели вы имеете в виду Седрика?

— Сэр Седрик сам дал мне основания так полагать, — сухо сказал Родерик. — По его словам, он думал о браке с мисс Оринкорт вполне серьезно.

Поль долго молчал.

— Да, конечно, их было водой не разлить, — тихо сказал он наконец. — Но я не мог и предположить… Нет, это было бы уже слишком! Простите, сэр, но вы уверены?..

— Если только он все это не выдумал.

— Чтобы замести следы! — выпалил Поль.

— Слишком хитроумный способ, да и она первая стала бы отрицать. Но по ее поведению я понял, что между ними и в самом деле существует своего рода взаимность.

Сцепив пальцы в замок, Поль поднес руки ко рту и подул на них.

— А если допустить, что он заподозрил ее в убийстве и хотел проверить свою догадку?

— Тогда все предстает в совершенно ином свете.

— Значит, это и есть ваша версия?

— Версия? — задумчиво повторил Родерик. — У меня пока нет версии. Я еще не во всем разобрался. Ну ладно, не буду вас больше задерживать, а то вы и так замерзли. — Он протянул Полю руку. У Поля рука была холодная как лед. — До свидания.

— Подождите минутку, сэр. Ответьте еще только на один вопрос. Даю слово, это останется между нами. Скажите, дедушку действительно убили?

— Разумеется, — спокойно сказал Родерик. — Тут, увы, сомнений у нас нет. Это было убийство. — И он пошел прочь, а Поль так и остался стоять, глядя ему вслед, и все дул и дул на замерзшие пальцы.