Заноза для хирурга

– Не говори ерунды, – голос мужчины звучит как-то странно. Он откашливается и продолжает: – Раз уж тебе так интересно, у нас всё было к взаимному удовлетворению. Регулярный минет в обмен на место первого ассистента на операциях? Где бы она ещё набралась такого опыта? Тебе ли не знать, что почти любая пойдёт на такое.

– Что за намёки? – в тоне женщины показное веселье.

Голоса из кабинета продолжают звучать, но мне не удаётся разобрать слова.

Картинка перед глазами начинает плыть, уши закладывает...

Вдох. Ещё один.

С трудом втягиваю воздух в сведённые судорогой боли лёгкие.

За что? Почему он так со мной? Сначала непонятные обвинения, а теперь вот это…

Первое желание – уйти отсюда, из больницы, совсем уйти, никого не видеть и не слышать – никогда. Но потом решаю, что не доставлю им такого удовольствия. Обойдутся! Я уйду, но сначала...

С усилием выпрямляюсь. Натягиваю невозмутимое выражение – когда главный хирург только появился у нас, я столько в этом тренировалась. Не думала, правда, что мне это пригодится в такой ситуации, да и не уверена, что получается хорошо – лица не чувствую, губы онемели, но нужно справиться… Я должна и справлюсь!

Поднимаю руку, уверенно стучу в дверь и тут же захожу, не дожидаясь ответа. Добрынин сидит на краю стола, зав гинекологией расположилась на диване нога на ногу. Увидев меня, оба меняются в лице.

– Никита Сергеевич, требуется ваша подпись, – прохожу вперёд, кладу на его стол заполненные протоколы операций.

– Анна Николаевна, что-то вы плохо выглядите, – вдруг тянет Маргарита. – Совсем не отдыхаете, видимо. Заездил вас наш гениальный хирург? – бросает хитрый взгляд на Добрынина, тот хмурится, но сказать ничего не успевает.

– Ну что вы, Маргарита Владимировна, – отвечаю и сама удивляюсь, как ровно звучит мой голос, – Никита Сергеевич – очень дальновидный руководитель. Понимает, как распределять нагрузки на свой персонал, – смотрю прямо в упор на мужчину и чётко и раздельно произношу: – В конце концов, где ещё я бы набралась такого опыта?

Надо же, как интересно, – думаю отстранённо. Никогда не видела, чтобы человек без повреждений и не на операционном столе так быстро бледнел. С чего бы вдруг, он ведь только что сказал, что я была для «взаимного удовлетворения», а раз изменила – значит, не нужна больше. Может, нарушение венозного кровообращения? Дисциркуляция? Или давление упало? Ну что ж, Маргарита пока не уходит, справится с ним, если что.

Разворачиваюсь и выхожу из кабинета.

На секунду задерживаюсь в безумной надежде, что услышу хлопок двери, что он выйдет за мной, но нет.

Быстро иду в сторону санузла, потом перехожу на бег – хорошо, что в коридоре никого нет – врываюсь в кабинку, и меня выворачивает наизнанку смесью желчи и кофе, который пила недавно. Опускаюсь на колени, ноги не держат, желудок сводит спазмами.

Спустя несколько минут, отдышавшись, с трудом поднимаюсь, умываюсь в раковине, плещу в лицо водой. Смотрю на себя в зеркало – кожа белая до синевы, губы обескровлены, зрачок во весь глаз. Чёрт, а если?..

Хватаюсь за живот. Когда я в последний раз делала противозачаточную инъекцию? Судорожно вспоминаю. Два месяца назад, а срок действия укола – три. Для успокоения подсчитываю дни цикла, но тут же облегчённо выдыхаю. Нет, не беременность, просто стресс.

Просто стресс. Просто…

Сухо всхлипываю, но слёз нет. Дышу, концентрируясь на вдохах и выдохах. Не медитация, но близко. Постепенно эмоции уходят, им на смену приходит какое-то тупое равнодушие. Видимо, организм сам включает защитный механизм. Долго так я явно не протяну, но смогу спокойно закончить рабочий день и уйти.

Выпрямляюсь, отхожу от раковины. Последний раз смотрю в глаза измученной девушке в зеркале и толкаю дверь.

Глава 17

В коридоре никого нет, только со стороны выхода на лестницу доносятся чьи-то удаляющиеся шаги. Смотрю на свои подрагивающие пальцы. Надо что-то съесть… при мысли о еде к горлу опять поднимается тошнота.

– Аня? – в размышления врывается знакомый голос, я перевожу взгляд на незаметно подошедшую старшую медсестру, которая тут же обеспокоенно хмурится. – Аня, на тебе лица нет! Что случилось?

– Плохо стало, Надюш, – тру лоб ладонью, прислоняюсь к стене. – Похоже, давление скакануло.

– А ну-ка, пойдём в процедурку, – Надя подхватывает меня под руку, обнимает за талию. – Довела себя чёрт знает до чего, – ворчит женщина, – ещё не хватало, чтобы ты тут мне в обморок грохнулась. Ну, давай, моя хорошая, вот так, не торопясь…

Подчиняюсь крепким ласковым рукам, мы медленно идём в сторону процедурного кабинета. Внутри никого нет, Надя усаживает меня на стул, быстро измеряет давление.

– Пониженное немного, – качает головой, – но в целом нормально. Глюкозу с аскорбинкой по вене тебе уколю.

Киваю и засучиваю рукав халата, Надежда быстро делает всё, что надо. Сгибаю руку в локте, прижимая ватку.

– Посиди! И, Аня, надо за собой следить! В первую очередь нормально питаться, – старшая медсестра сочувственно гладит меня по плечу. – Ты же врач, не маленькая – сама всё знаешь, что я тебе тут буду говорить.

– Да, Надюш, знаю, – прислоняюсь головой к стене, закрываю глаза.

Раздаются какие-то шорохи, шаги.

– Что происходит?

О, господи, ну только не он!

– Никита Сергеевич, не сейчас!

Приоткрываю глаза и вижу, что Надя встала передо мной, закрывая от возвышающегося на пороге заведующего.

– Что с вами?

Голос какой-то… не такой, как обычно, но я не отвечаю, а просто опять закрываю глаза.

– Никита Сергеевич, – Надя мужественно берёт удар на себя, – Анне Николаевне стало нехорошо. Сейчас уже всё в порядке, ей просто нужно немного отдохнуть. Вам что-то нужно?

– Пусть зайдёт ко мне попозже, – слышу через паузу, и мужчина, наконец, выходит.

– Уф-ф, – выдыхает медсестра, присаживаясь рядом со мной, – что-то он злой, молнии из глаз.

– Когда было по-другому? – пожимаю плечами и выпрямляюсь. – Пойду.

– Посидела бы ты ещё, – бурчит Надежда, но безнадёжно машет рукой и тоже встаёт. – Аккуратно только, хорошо?

Киваю в ответ и иду к кабинету, в свой личный ад.

– Анна Николаевна, – Добрынин поднимается из-за стола, я отмечаю пронзительный взгляд из-под бровей, – как вы себя чувствуете? – спрашивает, поколебавшись.