Занудное попаданство: На север

— Четырнадцать кувшинов пива, в морс мёду добавьте и еды на остальное.

Начавшая полнеть женщина лет тридцати-сорока умело загребла монеты, и молча исчезла.

— Богато нынче живут служки, — прокомментировал мою щедрость северянин.

Надо все же как-то уточнить его имя, а то вылетело, и хоть тресни. Вот что что, а имена у меня в голове не задерживались что в прошлой жизни, что в этой.

— Да на тебе и заработал. Сказал что ты не просто победишь, а сломаешь при этом посох, отшвырнёшь противника до ограждения, а он встанет только чтобы признать поражение. И если я ошибся бы хоть в чём-то, не видать мне ни кара.

— Рисковый ты парень, Такар, сирота безродная, — северянин приложился к одному из кувшинов, появившимуся на столе во время короткого разговора.

— Да на самом деле все просто. Волков я регистрировал, силу их примерно знаю. Ты из рассекающих яков, про них я слышал. Древко твоего оружия видел, оно явно укреплено. Вы, северяне, когда силой меряетесь, всегда напоследок используете удар ваших духов покровителей, а местный посох такого явно не выдержал бы. В общем ничего сложного. Вот имя твоё, извини, не запомнил. Всегда из головы имена вылетают.

От моего признания северянин чуть не поперхнулся пивом.

— Странный ты парень, Тамар, — здоровяк вытер пену с губ, и махнул вошедшим землякам.

— Тебе не угодишь, то рисковый, то странный, — я про себя прочитал отче наш, и незаметно перекрестил стол. Жаль что молитву перед едой я не помнил, но и так сойдёт. Вообще я заметил, что после попадания стал молиться чаще. Видимо сознание так защищалось от стресса.

— Знакомьтесь, Тамар, сирота безродная, это его угощение, — привстал бугай, когда волки подошли. Заодно и меня приподнял за воротник, оторвав от сладкого морса. А посадив меня, начал вновь указывать на разные украшения представившись, как я понял, «по полной форме», — Ротод, последний из рода рассекающих яков.

Я смущённо кивнул, а северяне по очереди представились садясь за стол. Каждый при этом тоже показывал на разные украшения. Общая часть — металлический клык на шее, с головой волка в профиль на одной стороне, видимо этот знак означал клан, остальное я не понял, но какую-то закономерность подсознательно чувствовал. Из имен запомнился только уже знакомый мне лидер — Колк. Он меня тоже вспомнил. Оказалось что-то слово, которым меня назвал Ротод при первой встрече с вожаком, означало сушеную на ветру рыбу. Слово это означало еще и уставшего или вялого человека. Но зато теперь стал понятен смех Колка. Напоить морсиком сушеную рыбу, а потом получить от нее пиво в качестве угощения, это действительно смешно. Оставшуюся часть вечера я слушал разговоры северян, часто переходящих на родной язык, и ел. В этом мире наесться досыта мне удавалось не часто, но сегодня был именно такой день. Когда я собрался уходить, Ротод настойчиво, но в шутливой форме, отправил меня в свою комнату. Правда за койку я заплатил два кара, но сил сопротивляться после магического истощения и обильной пищи не было. Да и видели многие что у меня завелись денежки, и я мог их просто не донести до своей койки в детском бараке. Поэтому, под бдительным надзором моего нового друга, я дошел до комнаты на втором этаже. А там упал на соломенный тюфяк, и подложив потяжелевший кошель под подушку, набитую душистыми травами, быстро уснул.

Интерлюдия 1

Огль выскользнул из окна второго этажа, и легко спрыгнул на лужайку, привычно смягчив приземление магией. Не смотря на малый ее запас, он был оделотцем, а это вам не местные неумехи. И Огль не без причины считал что даже среди оделотцев он один из лучших мастеров управления своим даром. А так же телои и клинком. Да, телом… хороша негодница. Огль посмотрел на закрывшийся за ним ставень. И досталась же такая красотка какому-то пирожку, который еще и в ратуше ночами сидит.

Огль поправил дублет, накинул плащ, и покинул сад, который принадлежал нескольким зажиточным горожанам. Подойдя к реке он ощутил что сзади кто-то его преследует. Ну что же, нападать на учителя фехтования и бретeра в одном лице, не самая умная мысль.

— Сеньоры? — вежливо поинтересовался он у двоих перегородивших дорогу личностей.

В ответ раздались смешок.

— Флыф, Лапа, он наф фенёрами ффитает, — мелкий мужичок со шрамом поперёк рта весело пихнул своего напарника, у которого отсутствовала левая рука. Похоже прежде чем пойти в грабители, он пытался стать вором.

Огль потянулся в сторону, и помогая себе магией, оторвал с ближайшей ивы прут. Оружие он на свидание не брал, но на этих двоих должно хватить и такого. Гораздо больше его беспокоил неизвестный сзади.

— Вас? Сеньорами? Пожалуй нет, но называть вас теми, кем я вас считаю, будет невежливо, а мне этого не хочется, — отвлекая противников разговором, Огль продолжал готовиться к бою. Прощупал землю на предмет подвижных крупных камней, и демонстративно поднял с земли горсть мелких. Затем повернулся к реке, заставив замереть противника сзади, и стал их перебирать. Те что были слишком мелкими или хрупкими, по одному отправлялись в воду, — Я считаю что вежливость сильно недооценивают.

Он снова повернулся к грабителям, одновременно привычным жестом сорвал плащ, и намотал его на левую руку, камни лежали там же в ладони. В правой оказался ивовый прут.

— Вот например, если бы вы вежливо мне сообщили о том, что вам нужно, я бы рассмотрел возможность это вам предоставить.

— Корофе, тут одному нафему внакомту, не нравится твоя морда рядом ф его шеной. Поэтому мы фетяф веввливо помнeм тебе кофти. Ты ведь не протиф?

Это было ожидаемо, но у Огля оставался один вопрос, чтобы решить насколько сильно ему не стоит задерживаться в городе.

— Сеньоры, а не подскажите, муж какой из моих прекрасных дам связался с такими как вы?

Вопрос ввёл противников в ступор, но именно в этот момент начал действовать тот, кто был сзади. Огль толкнул камень под ногой нападавшего, и повернулся вокруг своей оси, оказавшись лицом ко всем троим. А вот и главарь. К сожалению он был достаточно ловок чтобы не упасть. Но недостаточно, чтобы не получить камнем в основание черепа. В руке их осталось шесть. Огль оценил силы. Две дубинки и зазубренный нож против ивового прута. Расклад не самый лучший, но двое были откровенными слабаками, а третий уже получил по голове, и судя по движениям уже поплыл.

Не теряя времени бретeр бросился на коротыша, стоящего слева от него, и демонстративно ткнул прутом в лицо. Расчёт оказался верен, память от раны на лице заставила того сделать шаг назад, а камень в голень упасть затылком о вовремя пододвинутый булыжник. Нож вывалился из руки нападавшего, а его очухавшиеся напарники уже теснили Огля назад. За дубинкой однорукого расплывался горячий воздух, главарь же двигался быстрее чем позволяла его комплекция, видимо ускорял себя ветром. Но удар по голове сделал своё дело, и движения его были не точными. Огль какое-то время успешно уклонялся от ударов, иногда поправляя их прутом в руке, и выжидая момент. Наконец дождался когда главарь наступил на один из шатающихся камней. Ещё один камень в плечо однорукого, второй в ногу главаря, и раскалённая дубинка попадает в печень падающего на бок противника. Двое отключились, а оставшийся последним однорукий недоуменно смотрит на развалившегося у его ног главаря. Воспользовавшись заминкой Огль поднял магией нож первого нападавшего, и повесил перед лицом последнего противника.

— Поговорим? — предложил он.

— Аээ, — однорукий открыл рот и показал отсутствующий язык.

— Это будет сложнее, но мы справимся. Брось дубинку.

Огль дождался когда бандит выполнит указание, и на остатках магического резерва переместил нож в руку.

— Ты просто кивни когда я угадаю, и все. Понятно?

— Уу, — кивнул головой однорукий.

— Ты пока своих приятелей посади удобнее, а то простудятся, — Огль присел на валун и потыкал прутом в камешек под ногами, — ну стражник вряд ли, чинуша-пирожок тоже. Купец?