Западная война

– Безумной? Возможно.

– Вы ненавидите меня? Хотя… глупый вопрос. Конечно, ненавидите.

– Ваша предшественница жила полтора десятилетия в изоляции. Никто из правящих домов Европы не желал иметь с ней никаких дел. Боюсь, что вам будет сложнее. Намного сложнее. Может лучше уехать и самой отказаться от всего этого?

– Вот еще! Поверьте, в солдатском борделе намного хуже.

– Хуже?

– Представьте себе, что вам необходимо ежедневно обслужить полсотни мужчин. И все ведут себя с вами как с животным. Бьют, хамят, грубят, унижают. И так изо дня в день. Сами понимаете, по доброй воле туда никто не идет. Кто на такое согласиться? Поэтому девушек ловят и продают туда насильно. Как в рабство. Или вы думали, что мы все там такие распутные шалавы, одержимые похотью? Думали, оно нам в радость? Большинство не выдерживает и нескольких лет. С ума сходит. Или умирает от венерических заболеваний. Выживают и выдерживают это единицы. Это ужасно… это настоящий ад на земле… Лучше на какие-нибудь каменоломни или галеры, чем туда. Хотя кто-то по глупости может думать иное. И главное – оттуда очень сложно сбежать. А если и удается, то тебя уже записали в реестр проституток и никакой приличной работой вам скорее всего не удастся заняться. Вы прокляты. Вы унижены. Вы втоптаны в грязь.

– Извините, - тихо произнес Александр Михайлович.

– За что? Не вы меня туда продали.

Произнесла Марта и, повернувшись, посмотрела на него пустым взглядом. Мысли ее были где-то далеко… где-то в воспоминаниях.

– А кто?

– Что?

– Кто вас туда продал?

– Зачем вам? Хотите поворошить мое грязное белье?

– Разве вам не хотелось бы с ним вновь увидеться?

Марта внимательно посмотрела на Александра Михайловича и после очень долгой паузы назвала ему не только имя, но и вообще все, что знала об этом человеке. Ее визави все это тщательно записал в блокнот и откланялся.

– Он тебе хамил? – Спросил Ники, чуть погодя входя на балкон.

– Мне кажется ты их напугал до колик… до ужаса…

– Так и было задумано.

– Наша сделка выполнена?

– Да. Сделка выполнена. Но тебе придется задержаться. Я уже отправил телеграмму патриарху Александрии с обещанием оторвать ему голову, если он не вернет мне Клеопатру. Полагаю, что она в настоящий момент уже едет обратно. На том же дирижабле, на котором убежала. Но я хотел бы, чтобы вы встретились.

– Жестоко.

– Да, но это полезно. Они совсем распустились.

– Ты выполнил то, что пообещал?

– Разумеется. Сегодня мне телеграфировали, что тебя исключили из всех картотек французской полиции. Вообще из всех. Там, где не удалось договориться, неизвестные сожгли отделения. Голова того человека, что продал тебе в бордель уже едет сюда. В корзинке со льдом. Желаешь на нее взглянуть?

– Нет. Я верю тебе на слово.

– Не нужно.

– Если ты позволишь, я хотела бы уехать раньше возвращения твоей супруги. Ей и так досталось. Не делай ей больнее.

– Куда ты поедешь?

– Туда, где ты меня никогда не найдешь. Я ведь теперь слишком много знаю. Я не дура… я прекрасно понимаю, что знать такие подробности – смертельно опасно. Или… ты убьешь меня сразу? Так ведь проще. Ведь кто я такая? Обычный отработанный материал. Простая шлюха…

– Я предлагаю тебе работать на меня.

– Я могу отказаться?

– После того, что ты наговорила матери? Плохая идея. Она тебя точно найдет и поверь – твоя судьба в борделе покажется тебя счастливым временем. Она умеет мстить.

– Я так и знала, что этим все кончится… - процедила Марта. – Кем я буду работать? Пугалом для родных? Что, дескать, ты в любой момент можешь взять меня в жены?

– Да, но формально - личным помощником. Ты действительно видела слишком много. Поэтому должна быть у меня на виду, чтобы тебя тихонько не придушили. А секс? Посмотрим. Тем более, что, полагаю, что нам обоим теперь нужно лечиться. Минутная слабость – плохой советчик в жизни. Хорошо, что передо мной не стоит задач в зачатии наследника. Их у меня осталось мало, но пока еще имеются.

– Я здорова. Я не запускала болезнь[1]. К тому же мы предохранялись.

– Доверяй, но проверяй.

[1] Марта Ришар – реальный исторический персонаж. Родилась 15 августа 1889 года в Нанси (Лотарингия). В 1904 году первый раз сбегает из дома, но ее возвращает полиция. 1905 году второй раз сбегает из дома, после чего ее продает в солдатский бордель ее возлюбленный. Там, в 16 лет она заражается сифилисом и бежит в Париж, где вылечивается от него. Работая шлюхой в «общественных банях», встречает среди клиентов своего первого мужа – Анри Ришара – состоятельного парижанина. Переезжает к нему в дорогой особняк. Увлекается авиацией. Становится 6-ой француженкой, получившей лицензию пилота и муж дарит ей самолет. В 1913 году терпит аварию и три недели лежит в коме, но придя в себя, увлечение не бросает. Ее муж Анри погибает под Верденом, после чего Марта идет служить во французскую разведку, где, отличившись, стала героем войны. В 1926 года вышла замуж второй раз, теперь за англичанина - Томаса Кромптона и некоторое время жила в Великобритании. В годы Второй Мировой войны Марта была одним из лидеров французского Сопротивления и, будучи разоблаченной и схваченной, чудом избежала казни из-за окончания войны – ее просто не успели казнить. В 1946 году проталкивает во Франции закон, закрывающий бордели, в которых нещадно эксплуатировали женщин как рабынь. Умерла в 1982 году на 93-ем году жизни.

Часть 3. Глава 9

Глава 9

1914, июль 15, Аахен

Вечерело. Генрих спокойно работал с документами, которых стало удивительно много последнее время. Став Кайзером, он погрузился в работу с головой, стараясь как можно лучше принять дела у своего предшественника. Пока Кайзером. Он уже получил телеграмму от Папы Римского, в которой тот выражал свое полное согласие на коронацию Генриха Императором Запада. Оставалось дело за малым – завоевать Францию. И придумать, что он скормит Святому престолу в благодарность.

Тихо скрипнула дверь и в кабинет зашла его супруга – Ирэн. Прошла и безвольным мешочком опустилось в кресло рядом со столом мужа.

– Это какое-то безумие…

– Что-то случилось?

– Что-то? Ты разве не в курсе, что творит этот безумец?

– О ком ты говоришь?

– Об этом Императоре! О Николае!

– Милая, - отложив документы, произнес Генрих. – Никогда, слышишь, никогда даже мысли такой не допускай. Николай не безумен. Он довольно злой. Это верно. Но он упорядочен, дисциплинирован и предельно разумен. Конечно, Николай лишен всяких моральных и нравственных ограничений, однако, будучи злодеем законопослушным, он старается преступать законы и неписанные обычаи только тогда, когда не может добиться своих целей по правилам. Да и вообще – все эти его выходки, как правило, просто игра, отвлекающая внимание, либо провокация. Он всегда все делает с каким-то умыслом. Даже если тебе кажется, что вот теперь он точно спятил, это значит только то, что, теперь-то ты, как и все, попался на его крючок.

– Ты сам-то веришь в то, что говоришь? – Покачав головой, спросила супруга.

– Конечно. Иначе бы я этого не говорил.

– Хорошо. Как ты тогда объяснишь, что он женился на шлюхе?! На сифилитичке!

– Во-первых, не женился, а обручился. Причем по весьма спорному обычаю. Она католичка, он православный, а обручение произошло в евангелистской церкви. Во-вторых, она не болеет сифилисом, давно от него излечившись. И это общеизвестно. В-третьих, она не шлюха вот уже много лет как. Детали важны.

– И что они меняют?

– Как правило они меняю все. Но пока я не могу объяснить, зачем Николай все это устроил. Но, поверь, скоро мы все узнаем.

– Ты думаешь?

– Уверен. Так было всегда. Николай мастер провокаций и сложного, нелинейного планирования. Я очень пристально за ним наблюдаю с тех самых пор, как узнал о подготовке к войне. Мне нужно было понять, что ожидать от русских. И, если поначалу я думал также, как и ты, то постепенно мнение мое менялось.

– И что же его изменяло?