Запасной аэродром

Вернее, боль от предательства уничтожила розовые очки, которые мешали ей раньше рассмотреть истинное отношение родных.

– Нет, не выгоняю, - спокойно ответила Ярослава, - но ты очень хотела повидаться с Адель. До такой степени, что пригласила... молодожёнов сюда, хотя я ясно дала понять, что не желаю их видеть в своём доме. И поскольку запрет я не снимаю, а по техническим причинам ты не могла уйти раньше, то сейчас как раз подходящее время, чтобы сходить в гости к младшей дочери.

– Подожди, - стушевалась Марина Львовна. – Мы тут наговорили друг другу... всякого. Я понимаю, что ты обижена на Володю, но при чём тут мы с Адой? Ты же сама много лет сохла по Дерюгину, то есть знаешь, что чувству невозможно противостоять! Адель была невинна, её Володя соблазнил и смутил. Моя девочка виновата лишь в том, что влюбилась и потеряла голову. А ты решила вычеркнуть её из своей жизни. Это неправильно! Адочка в положении, скоро родится твой племянник или племянница! Наш долг поддерживать её, помогать и оберегать от волнений!

– Что-то когда я была в положении, ты придерживалась совсем других убеждений! – с горечью заметила Слава. – Выставила меня из родного дома и глазом не моргнула! Если бы не бабушка, даже не знаю, как бы я справилась.

– Ну ты сравнила! – всплеснула руками Марина Львовна. – Ты нагуляла Ленку неизвестно от кого, а у малыша нашей Адочки есть папа. Скоро они поженятся, ребёнок появится в законном браке – всё, как у людей!

Лицо Ярославы исказила болезненная гримаса, и мать спохватилась, что разговор снова ушёл в нежелательном направлении.

– Яна, не злись на правду! Обещаю, что больше не задену эту тему, раз ты так на неё реагируешь, но нам на самом деле надо кое-что обсудить наедине!

Слава несколько мгновений колебалась – мама же не отстанет! Проще выслушать, а делать, как она попросит или потребует, не обязательно. И, наконец, решилась.

– Хорошо, пойдём на лоджию, я выслушаю, что ты там ещё придумала. А потом ты...

– Уйду ночевать к Адель, - закивала Марина Львовна. – И...

– И не зови меня Яной! Сколько раз тебе говорить – я Слава, Ярослава. Яра, наконец!

– Ты же знаешь, что я выбрала для тебя другое имя – Янита, а твой подлец-отец самовольно записал тебя по-своему. И не проси – для меня ты Яна, - отрезала мать. – Идём, разговор на самом деле серьёзный и касается он наших квартир.

*Пословица, значение которой – всему есть предел. И терпению, и выносливости.

Глава 10

– Давай поговорим, - согласилась Слава и, не снимая плаща, повернула в сторону лоджии.

– Почему туда? – недовольно заметила Марина Львовна. – Уже не лето, в комнатах уютнее и теплее.

– Не хочу, чтобы Лена что-то услышала, - отговорилась Ярослава. – Через дверь мы увидим, если дочка войдёт на кухню. Что до прохлады – врачи говорят, она на пользу. Ну и лишний стимул не засиживаться.

– Какая ты стала нервная и колючая, - поморщилась мать. – Научилась спорить и огрызаться.

– Преподаватели были убедительные.

– Я тебя такому не учила!

– Давай ближе к делу. Я устала, хотелось бы поскорее лечь спать.

– Мы столько времени не виделись, а ты бегом-бегом! – возмутилась Марина Львовна. – Для матери у тебя и минутки лишней нет!

– Если ты собираешься обвинять и упрекать...

– Нет-нет! – всполошилась мать. – Я сейчас! Куда тут присесть? А... Адель ждёт малыша! – выпалила Марина Львовна. – Но она только-только поступила, первый курс. Брать академ или бросать учёбу никак нельзя, понимаешь?

– Понимаю, но я-то при чём? Надеюсь, ты не хочешь, чтобы я стала нянькой её ребёнку?

– Нет конечно! Зачем ты, когда у Адочки есть мама?

Слава выгнула бровь – ну-ну, продолжай!

– Я не оставлю дочь, помогу с малышом. Но сама понимаешь, для этого мне придётся переехать в Москву. За сто двадцать километров не наездишься, да и ночью надо будет к ребёнку вставать, чтобы Ада и Вла... Чтобы молодые родители могли выспаться. Адочке утром в институт, отцу моего внука – на работу, деньги на семью зарабатывать.

Марина Львовна замолчала и посмотрела на старшую дочь – может быть, она уже сама догадается, в чём проблема? И сама предложит выход?

Но та хранила молчание и не спешила выступать ни палочкой-выручалочкой, ни доброй феей. Огорченно вздохнув – какая же Яна чёрствая! – мать продолжила:

– В двушке впятером будет тесно.

– Впятером? – изумилась Ярослава. – У Ады... двойня?!

– Бог с тобой – нет! Чем ты слушаешь?! Нам с Валерием придётся переехать в Москву, чтобы ухаживать за внучкой или внуком, пока Адочка учится, а Владик работает!

– Эм... А зачем переезжать Валере?

– Как – зачем?! Во-первых, я не могу оставить его в Петушках одного. Кто будет ему готовить, приглядывать за ним, и вообще?! – вскинулась мать. – И, во-вторых, он – дедушка. Ребёнку нужны все родственники, малыш должен расти в любви и заботе!

– А!!! – протянула Ярослава.

И с горечью вспомнила, как её саму матушка в два счёта выставила из дома, стоило только заикнуться о беременности.

Выходит, им с Леной поддержка любящих родственников была не нужна. Что ж, ничего нового...

– Вот! И как нам – четверым взрослым и малышу – размещаться в той двушке? Тем более что в ней и комнаты смежные!

– Не знаю, - пожала плечами Ярослава. – Пусть счастливый папаша берёт ипотеку или вы – заботливые родители - подсуетитесь.

– С ума сошла – а где нам взять деньги на первоначальный взнос? Потом, на ребёнка столько потребуется, если половину зарплаты Володи отдавать за ипотеку – на что нам всем жить? Нет, Яна, есть выход лучше!

Марина Львовна снова замолчала и выжидательно посмотрела на старшую дочь. Но та проявляла поразительное равнодушие и притворялась, что ничего не понимает. Или – что проблемы младшей сестры её не касаются.

Пришлось продолжать самой.

– Мы в двушке впятером, а вы с Леной вдвоём в четырёх комнатах, - медленно произнесла мама и опять замерла.
–

– Ты предлагаешь мне поменять эту квартиру – просторную, с хорошим ремонтом, в шаговой доступности от школы дочери и недалеко от моей работы – на двухкомнатную хрущёвку после квартирантов? – удивилась Ярослава. – Уехать из центра на окраину и ежедневно добираться до офиса по два часа в одну сторону? Нет!

– Подожди, - затараторила Марина Львовна. – Не на одну двушку, а на две! Одна Володина, а вторая... Я отдам тебе нашу квартиру в Петушках! Жить будете в Москве, а ту сдавать. Разве вам помешают дополнительные деньги?! Тебе же наверняка тяжело содержать такую большую жилплощадь, ты одна зарабатываешь. По сути, вам с дочкой больше двух комнат и не надо. Что до школы – так я ездила к Володе и видела, что есть там школа. От дома буквально в квартале. Ленка твоя ничего не потеряет, а ты приноровишься ездить на работу. Вставать будешь раньше, вот и всё.

– Нет.

– Как это – нет?! – даже растерялась мама. – Мы даём две квартиры за одну! Такое же количество комнат, ты не только ничего не теряешь, ты в прибытке! Платить меньше, вторую сдавать можно и из воздуха, ничего не делая, получать денежки!

– Нет! – Ярослава повернулась к двери, давая понять, что разговор окончен.

– Подожди, - мать рванула следом и вцепилась в руку дочери. – Ты не можешь так с нами поступить! Подумай об Аде! Обо мне, наконец – как нам всем втиснуться в Володину квартиру?!