Запечатанный во тьме. Том 1. Тысячи лет кача

— Мне надоело наблюдать за тем, как ты машешь пустыми руками! Держи! Рядом с тобой появилась палка. Найди её. — В этом голосе слышалось нечто игривое. Точно отличающееся от всего остального.

Но стоило ей произнести это как десятки, сотни голосов тут же недовольно забормотали, зашипели, заскрежетали.

Голоса тут же принялись протестовать.

— Не помогай ему!

— Что ты делаешь?

— Зачем ты даришь ему надежду?!

— Пусть почувствует безысходность!

— Прекрати! Ты же покровительница отчаяния!

— Не давай надежду! Ты изменяешь себе!

— Шушушушшш…

— Я? Надежду? Аха-хах-ха! — Звонкий голос разнесся по всему пространству. Хотя здесь не было ни начала, ни конца. Но я почувствовал, как голос заполонил всё. Это было впервые. А спустя мгновение, женский голос продолжил говорить. — Я дарую лишь боль и отчаяние. А это просто палка. Не стоит искать скрытого смысла там, где его нет!

— И всё же!..

— Шишшш…

Голоса продолжали шипеть и протестовать, но я уже не обращал на них никакого внимания. Немного поразмыслив, я впервые за долгое время сдвинулся с места и направился к появившейся здесь палке. Я не видел её, но точно знал, где она лежит.

Безошибочно подойдя к ней, я наклонился и взял палку в руку. И вот в этот момент я впервые за долгое почувствовал ещё кое-что. В моей руке до сих пор был зажат амулет.

Что за амулет?

Мимолетно пронеслись мысли в моей голове.

Кажется, есть какие-то отголоски. Я вроде бы должен помнить что это такое. Но…

Почему этот амулет так важен для меня?

Сложно сказать.

Я вообще не помню, что это за амулет и почему цепляюсь за него. Знаю лишь, что не собираюсь отпускать.

По итогу, долго не думая, я переложил амулет так, чтобы он мне не мешал, и схватил палку обеими руками, поудобнее. И в этот же момент я почувствовал нечто странное.

Всё здесь было чужим. Инородным. Непривычным. Сколько бы сотен лет я здесь не провел. Тысячелетий. Всегда будет так. Я это чувствовал. Но данная палка… она словно бы была частью этого мира.

Я понял, что это ни на что не повлияет. Но мне стало интересно. Для чего какое-то существо подарило мне эту палку? А ещё я порадовался тому, что смог почувствовать что-то новое в своих руках.

Голоса продолжали негодовать и шипеть.

— Вы можете заткнуться?! — Неожиданно громко произнес я. Буквально рявкнул, сам того не ожидая. — Мешаете.

Я сделал удар и замер.

— Ваши ж головы да горному троллю в задницу. Снова со счета сбился. — Разочарованно продолжил говорить.

В этот момент я почувствовал как весь этот пустотный мир замер в недоумении.

— Человек?!.. ты смеешь повышать на нас голос?

— Да завалитесь уже… — буркнул я уже значительно тише и принялся снова отрабатывать удары. Но на этот раз уже держа палку в руке.

Я почувствовал её вес. И это было просто великолепно. Непередаваемые чувства.

Первый взмах заставил появиться улыбку на моем лице.

— Раз. Два. Три…

Я начал производить отсчет выполненных ударов. Одного и того же удара. И при этом продолжал улыбаться. Странные голоса всё ещё негодовали и шипели, словно тысячи змей переплетающиеся в бесконечном танце, но слова их были холоднее льда. Однако я уже не обращал на них никакого внимания. Я был полностью поглощен тренировкой и делал своё дело.

— Сто тысяч семьсот девяносто три. Сто тысяч семьсот девяносто четыре…

— Ничего, мы подождем… ты поплатишься ещё, человек. Когда ты лишишься своего рассудка… когда надменная улыбка сойдет с твоего лица. Когда ты перестанешь понимать, кто ты такой. Когда отчаяние поглотит тебя, как эта тьма поглощает любой лучик надежды. Ликовать будем мы…

— Сто тысяч восемьсот двадцать пять. — Продолжал я отсчитывать каждый удар, который старался вымерять до миллиметра. Взмах. Траектория. Сила удара. Скорость. Всё повторялось раз за разом. Но я не отчаивался. Всё что мне оставалось — это продолжать тренировку, в надежде стать сильнее.

И я продолжал.

Я делал своё дело.

* * *

Не дожидаясь когда её схватят, Алина раскрыла окно и выпрыгнула из дома старейшины. Она хотела предупредить маму… но что дальше? Бежать из деревни? Или идти на поклон к этим недолюдям?

От одной только этой мысли её начало тошнить. Ведь дальше будет только хуже. Стоит Гарту почувствовать власть, как он станет ещё более жестоким и беспощадным. Он будет требовать полного подчинения, а тех, кто осмелится перечить, ждёт участь хуже смерти. Он уже показал, на что способен, и теперь, почувствовав безнаказанность, превратится в настоящего тирана. Деревня станет его личным владением, а люди — рабами, которые будут дрожать при одном его взгляде.

Он ещё хуже своего отца. Тот хотя бы не потерял рассудок.

Но не успела Алина отбежать от дома и на пятьдесят метров, как услышала крики Гарта и её дружков. Они уже заметили, что она сбежала из дома старейшины, и бросились за ней в погоню.

— Черт! Черт! Черт!!! — Выругалась она на ходу. — Что же делать?

Сама того не понимая, она не заметила, как побежала обратно через лес, в сторону Застывшей Бездны.

Но это был тупик.

Хотя, возможно, сама судьба привела её к этому месту.

Алина не знала, что делать. Но в её голове промелькнули сумасшедшие мысли.

А что, если забрать с собой нескольких ублюдков?

Прыгнуть?..

Нет! Она не может оставить маму одну!

Но чем она может помочь сейчас? Против этих сговорившихся и возомнивших себя королями выродков?

На глаза начали накатывать слезы. Слезы отчаяния. Но девушка продолжала бежать без оглядки. Однако она слышала приближающиеся голоса. И это не предвещало ничего хорошего…

* * *

Я продолжал считать удары, каждый раз вкладывая в движение всю свою концентрацию и силу. Простая палка в моих руках стала продолжением тела, а каждый взмах — частью ритма, который я создавал в этой бесконечной пустоте.

Голоса, шипящие и негодующие, постепенно начали отступать на задний план, словно их сила ослабевала с каждым моим движением.

— Двадцать пять миллионов сто тысяч девятьсот двадцать один. Двадцать пять миллионов сто тысяч девятьсот двадцать два… — мой голос звучал ровно, как метроном, отмеряющий время в этом вневременном пространстве.