Он на полночном рандевуСрывает с дерева листвуИ над трамваем леноватымВдруг провода закоротит,И по глазам кариатидСверкнет огнем зеленоватым.Он беспощадно материтВесь ленинградский материкЗа полумертвую истомуИ воет, воет всем назло.Ему пока не повезлоПоэта выкинуть из дому.Закипает молнии аркан,В соборный прогудит органИ, изрыгнув победный зык,С Исакия рванет на площадьИ там, над площадью, полощетБагровый
дьявола язык.Октябрь 1974
Письмо в Париж
Выпить бы, что ли, с тобою вдвоем,Поговорить обо всем?…Видишь ли, время тоски – водоем,И не сдается внаем.Не перемелешь разлучной реки,Хоть Сену Невой нареки.Я ли твоей не любила руки? —Тут не заслужишь и не умолишь.Письма останутся лишь…Как поживаешь, бездомная мышь?Как поживает Париж?Август 1975
Августейшая пора
Кто-то гонится за мной —Слышу шорох за спиной,Оглянулась – листья,Листья желтые летят.Возвращатесь-ка назад,И откуда вы взялися?Еще август у двора,Августейшая пора.Еще будет виноград,День рожденья, гость из Минска,И напишет в ЛенинградИз Парижа наш Кузьминский:Все пойдет у нас на лад.………………………………………………….Листья желтые летят.Август 1975
Деревья строятся в каре
Экспромт, написанный 14 декабря 1975 года между двумя допросами
Декабрьский снег,И белою страницейИстория проходит отстраненно,Как странница.И надо сторониться,Чтоб не задеть…Давайте поглядим,Куда плывет отечественный дым,Куда уходят люди в декабреИ как деревья строятся в каре!
Сонет Александру
Уж третий год, как мы уже не мы,А дни рожденья – траурные вехи.Но до сих пор, чуть я смежаю веки —И тень твоя кивает мне из тьмы.Весло Харона плещет у кормы —Да, третий год, как умерли навеки.Вино прокисло. Бесполезны греки,И не разрушить собственной тюрьмы.Я угадаю свой последний час,Наворожу себе былые мукиИ жадно стану их перебирать.Какое злое ремесло у нас!Быть вещими от счастья до разлукиИ много раз до смерти умирать.СПб. февраль 1976
Юбилейное петербуржское
К 50-летию переименования города
Петербурги мои, Петербурги!Разлетелись по белу свету,По белым страницам, как птицы,Птицы-странницы перелетные.Далеко улетели птицы —Не аукнешься, не докличешься;Не черпнуть им водицы невской,Собирать им горькие зерна…Но в апреле приходят поэты,Молодые, голодные, нежные,И приносит каждый по птице —Возвращаются петербурги.
Поездка в Царское Село
Каких
обид не занавесить лесом,Каких очей оградой не обвесить,Не занавесить парком, встречным блеском?К сему добавим благостную весть,Но весть – потом.С утра еще не выходило солнце,По куполам не заводило танца.Едва-едва теплело в рукавичке.Не согреваясь стихотворством речи,Я стыла в царскосельской электричке.Один был друг, и тот уж был далече,А рядом было – так…А после было так.Лисичка – апельсиновая корка —Глаза ведет на рыжем поводуИ тихо усмехается с пригорка,Где ревность поскользнется, и на льду,И где напротив солнца – я идуНавстречу вести.СПб. февраль 1976
Ленинградское
Приятно знать, что у тебя есть дом,Когда идешь со всем рабочим людомИ видишь, что невесть за коим лядомИдет прохожий за тобою следом,И стелется отечественный дым.А вот идет по улице соседка,Из сумки у нее торчит селедка.Я ей сейчас (соседке, не селедке)Четыре двадцать пять за свет отдам.
На юбилей Н. Гумилева
Когда денек и солнечен, и весел,То и сквозняк в метро, сей мертвый ветер,Что каждому назойливо знаком,Покажется апрельским сквозняком,И более того – весенним ветром,И с явственным березовым приветом.При этом, если выйти на Обводный —На миг покажешься себе свободной.Там на откосах желтые цветыРастут в дерьме. И им подобен тыСудьбой дурацкой русского пиита,Где мать и мачеха в одном объятьи слиты.Поэт! Не отвергай своей страны,Хотя ее достоинства страшны.Ее даров тяжелых не принять —И головы кудрявой не поднять.Но впереди Никола и Коломна,Где жизнь еще свободна и укромна,Где детские свободны голоса,И рвутся золотом тугие небеса!
Дождь в Петербурге
Печальна тень кариатиды,Балкон несущей за плечами.Державны липы, но плачевныВокруг дрожащие куртины.Плывут дома различной масти.Гиперборейская столицаДве и три четверти столетьяПлывет, плывет…А все ни с места!СПб. июль 1976
1. УтроЕще спала. А дождь уже стучалПо всем листам в саду и в изголовье,По тем словам, что за ночь искололи,И влажный воздух свежесть источал.Еще спала. А дождь уже во снеНапоминал велеречивой кодой,Что нынче день, дарованный ПриродойОдной лишь мне и только по весне.Еще спала. А дождь уже просил:«Проснись! Сегодня День Благодаренья!Прислушайся: Господние творенья
4
Поэма «День Благодаренья» Юлии Вознесенской была включена в самиздатский альманах «Лепта» – первое крупное издание «второй культуры» в Ленинграде, в котором участвовало 32 неофициальных поэта. – Примеч. ред.