Записки грибника

— Данила, всё сделано хорошо, только вот закраины внутри, их надо убирать и чем прикажешь это сделать? — И показал ему восковой слепок внутренней части, каморы. На ней отпечатался четкий след, небольшой, всего с миллиметр, но стрелять нельзя.

— Нужна развертка, длинная с локоть с обратной стороны четырех угольник, за него крутить будем. — Взял свою рисовальную доску и углем набросал рисунок. — Данила, сможешь сделать?

Он покрутил в руках схему, — Можно, откую такую, на горячей сделаю насечки и квадрат, заточить будет трудно. У тебя здесь эвон как мудрено.

— По-другому нельзя, эти острые грани, как раз и будут снимать излишек, вставляем, начинаем крутить, и одновременно надавливаем. Получиться очень ровно, так напильником не сделаешь, а здесь как раз и нужна чистота.

— Пойду пробовать, — Забрав рисунок, ушел.

'Проблема привычного инструмента, к которому привык, встала особенно остро, когда мы столкнулись с нарезкой листов прокатной меди. Пассатижи, надфили, наждачная бумага, ножницы по металлу. Покупать на стороне готовое, да не было их здесь, а то, что было, было не лучшего качества, такое мог изготовить и Данила. А хорошее стоило таких денег… Как же я благодарил бога, за свое неуемное любопытство, на одном из сайтов, посвященных ножам, видел картинку по выплавке булата. Посмотрел и забыл, а ведь это первый сплав освоенный людьми. Всех делов, чугун и мягкое железо, плавят в тигле, пока не забулькает, там такой момент был, развесовка. Я её не помнил, но Данила опытным путем подобрал состав. Так мы получили довольно посредственную инструментальную сталь. Ножи, из неё действительно имели знаменитый рисунок, вот и ковался из неё, потихоньку разный инструмент. Когда были сделаны первые ножницы, восторгу обоих не было предела. Закрепленные одной стороной в чурбаке, высотой по пояс, приделанный небольшой столик, чтоб разворачивать заготовки, длинная ручка, миллиметровый лист резался без усилий, а когда полоса в сантиметр распалась на две части, я грешным делом подумал, что их хватит удар. Пришлось утихомирить восторги, взяв с них слово — молчать и никому не показывать. Может, кто и делает лучше… А потом по восковой модели, он сделал примитивные плоскогубцы, Никодим отнял, через пять дней, после того как я похвастался. Надфили и напильники поставили на поток после того как Данила уже по собственному почину сделал матрицу, накладываешь на разогретую деталь, два удара и готово. А вот с тисками, пока не получалось, известная мне схема требовала железный винт, выполненный на токарном станке, а та резьба которую видел, не подходила, здесь нужна прямая чтоб при усилии не закусывала гайку, поэтому они оставались клиновыми'

Взяв в руки инструмент, склонился над зажатой между губками тисков, деталью. Выталкиватель стреляной гильзы.

Если будет работоспособна, у меня получиться магазинная винтовка на пять патронов. Плоская пружина из нашей стали уже выдержала, хрен знает, сколько циклов и не сломалась, я приспособил её вечером к потолочной от которой шел привод на шлифовальный станок деда Серафима, он даже и не заметил разницы в прилагаемом усилии. А я провел испытание, вторую неделю она сжимается и разжимается. Хотя сегодня утром, заметил его взгляд направленный верх. Обычно раз в несколько дней, сухая лесина, играющая роль возвратной пружины, менялась, она либо ломалась, или теряла упругость, кожаный ремешок провисал и начинал проскальзывать по шкиву…

Последние дни, апреля, самые — самые, когда меня спрашивали, когда родился, я говорил что последний день Апреля. И следовал вопрос тридцать первого? До этой даты остался всего один день и мне стукнет сорок один или сколько? На самом деле, какой у меня возраст? В плюс считать или в минус? Сегодняшний день был ветреным и хмурым, с запада натянуло дождевые облака, к обеду пошел мелкий дождик. Открыв оба оконца, чтоб продувало насквозь, расставил свои банки склянки, собрал перегонный агрегат. С богом, перекрестился и поставил заполненную емкость, на чугунную доску, лежавшую на жаровне, присыпал песком, начал потихоньку нагревать. В последний раз осмотрелся, лед, вода на месте, лишнее убрано, корзина с песком тут же. Всё пошла реакция, отступать поздно, как говориться с высоким пафосом, победа или смерть. На этапе подготовки встала проблема, измерения плотности, нужен был ареометр. Отрезал кусок трубки, запаял одну сторону, положил внутрь кусок свинца, и так же запаял, потом нагрел и чуть заузил. Опустил в ведро с водой, поставил риску. Промерил кислоту, поставил вторую метку. Они были на разном расстоянии, получив две точки, замерил свой самогон, вот и всё что я мог измерить. Всё хватит отвлекаться, процесс начался.

Приблизительно через час всё закончилось. В приемнике плескалось жидкость, цвет не разглядишь, но запах похожий, могу и ошибиться, несмотря на открытые окна и сквозняк, воняло, будь здоров. Осторожно подложил льда обложив банку, потрогал её рукой, ещё теплая. Пока остывала моя бормотуха, вынес жаровню, поставил на землю под накрапывающий дождь, подумал, зачерпнув воды из стоящей у двери кадушки, залил, потушив тлеющие угли.

Вернувшись обратно, достал вату, вздохнул, качество у неё ещё то, серого цвета с шелухой, и вкраплением семян, очесок какой-то. Надо искать чистую. Надергав из пучка более-менее нормальную, скатал в шарики, прихватив пинцетом, погрузил в полученную кислоту. Прождал минут пять, вытащил и опустил в банку с дистиллированной водой, промыл, сменил воду, опять промыл, отжал и оставил сушиться. Пока сохло, разобрал свою 'установку' промыл и убрал до следующего раза. Что-то я нанюхался сегодня этой дряни, хоть и была примитивная вытяжка, но надо думать над чем-то более действенным, может вытяжной шкаф построить? Ага, и к заднице крыльчатку приделать, чтоб тянула. Достал свою великую драгоценность, склянку со ртутью. Если присмотреться, в ней даже можно рассмотреть очертания моего швейцарского ножа на который сменял. Вот жлоб, этот ювелир, или золото или серебро, а ваши медяки можете засунуть куда поглубже. Разошлись по весу, баш на баш. Я смотрел, как он свободно обращается с ней и у меня вставали волосы дыбом. В детстве, доигрался с этими блестящими шариками, три дня жесточайшей диареи с кровью, враз вбили в голову уважение к этому красивому, но смертельно опасному металлу.

— Что, пан Федор? Начнем? — спросил сам себя вслух. А чего откладывать, всё есть, даже примитивный вакуумный насос был. Поехали. Отлил кислоты и задумался… Мне нужно подогревать смесь на водяной бане, а я зачем-то затушил жаровню. Пошел разжигать её заново, потом накачивал воздух для горелки. Пока грелась вода, вспоминал все моменты реакции и последовательность действий, ещё раз проверил, всё ли есть. Ну, всё, пора только руки потянулись к ртути, взгляд упал на тлеющие угли. Пришлось отключать и заново выносить во двор свою плитку.

При реакции получаются нехорошие пары, и при соприкосновении с открытым огнем могло бабахнуть — тьфу, тьфу, вовремя вспомнил. Весов не было, поэтому ртуть была отмерена железной ложкой, специально сделанной для этих целей, и влита в кислоту. Переставил банку на водяную баню для подогрева, во вторую влил нужное количество своего спирта. Как только появились первые признаки реакции, прикрыл крышкой и оставил до полного растворения, которое должно занять часа три. Огляделся, вокруг, вроде ничего не должно никуда попасть или само упасть. Забрал кусок ваты и ушел к себе, не забыв запереть дверь на замок.

— Что ты бледно выглядишь, — Встретил меня Никодим.

— Не обращай внимания, нанюхался всякой дряни, сейчас подышу свежим воздухом и все пройдет. Двинься, — Когда он пододвинулся, сел рядом с ним на лавку, откинулся к стене и прикрыл глаза.

— Ох, доведет тебя до ручки, твоя отрава, я тут мимо проходил, так из оконца смердело как с помойки, тухлятиной какой-то.

— Слава богу, этим не часто заниматься надо будет, за один раз сотен на восемь патронов выйдет, может меньше. Надо будет пробовать, сколько закладывать внутрь капсюля. Данила здесь?

— Нет, ушел домой обедать.

Повернув голову к нему, открыл глаза и посмотрел на него. — А что уже обед?

— Да. Иди, Марфа там лапши сварила с курой.

При упоминании о еде в животе заквакало, — Пойду, умоюсь, а потом и есть пойду.

'По началу реакции, кислота удалась. Завтра надо будет собирать второй перегонный аппарат, для перегонки дров. Вот теперь ещё дрова пилить'

Умывшись, добрался до дома, где благополучно расправился с лапшой, куском курника и кружкой молока. По возвращению в мастерскую столкнулся с кузнецом, — Ты меня искал?

— Да, хотел спросить — что там с моими игрушками? — В свое время, попросил наделать сверл и сделать маленькую зенковку, выдал с десяток чашек для капсюлей, для размера, объяснив, что должны входить туго и не выпадать, но самое главное, он должен был сделать это всё аккуратно, иначе при запрессовке можно было получить холостой выстрел. Через неделю он принес первые образцы, я их забраковал, они были все разные из пяти штук ни один не подошел. Одни больше, другие меньше. Данила обиделся, а я посоветовал ему, изменить форму и момент изготовления, ковать пластину, а потом закручивать в спираль, ему это показалось интересным. Обещал попробовать.

— Сделал?

— Пошли пробовать.

С момента появления у нас двух новых людей прошел месяц, и они как-то органично вписались в нашу команду, единственное отличие было в том, что они получали за свою работу, деньги раз в две недели. Сидор, тот даже задерживался иногда, сначала присматривался, а потом стал полноценно работать в мастерской, постепенно заменив меня на раскрое заготовок. Так что, очень скоро охрану составил один единственный Силантий. Колоритная личность, ростом выше меня на голову, на лице шрам, разваливший правую бровь надвое, отчего его бородатое лицо имело ироничный вид, его осталось нарядить в кожу и посадить на плечо попугая, кричащего, — 'Пиастры'. Получится вылитый флибустьер, гроза морей. Надо ему сделать пару пистолетов для полноты картины.