Записки грибника

В среднем шкура забитого скота скупалась за двадцать, тридцать копеек, после выделки, дорожала процентов на пятьдесят.

Я собирался скупить их по закупочной, опосля того как в нашем доме поселилась банда оглоедов, остро встал вопрос, во что одевать и в чем ходить. С верхней одеждой проблем не было, с рубахами тоже, но во мне проснулся эдакий червяк, о котором я даже и не подозревал. Червь воспитатель, въедливый, настырный, упертый… Ну и куча остальных эпитетов, которыми меня потом наградят воспитанники. Мне почему-то стала не безразлична их судьба, захотелось сделать для них, что ни будь хорошее. И вообще, с моей подачи они появились в этом доме…

— Эй, кто здесь Данило Волков, — окликнул мужиков суетящихся у телеги, один махнул рукой, — 'Вон тот, в чекмене'

Пройдя через весь двор, остановился рядом с худощавым мужчиной средних лет, наблюдающим, как разгружают сарай, выкладывают на возы и увязывают товар. — Здрав будь, Данила.

— И ты добрый человек, с чем пожаловал?

Я честно рассказал ему про Мустафу, от которого прознал о неком несчастии и вот решил выкупить эти шкуры.

Взгляд моего собеседника оживился, — У меня самые лучшие… — начал он было, но осекся под моим насмешливым взглядом, — отдам по полтине за аршин.

Я протянул руку и со словами, — 'что с ним было приятно познакомиться' — попрощался и пожелал удачного пути, развернувшись, пошел к выходу. Дошел почти до ворот, когда до меня донеслось, — По сколько купить хотел?

— По семь с половиной за аршин.

Он аж дар речи потерял. Потом как то собрался, улыбнулся, развел руками, как будто собрался охватить весь свой обоз. — Ежели уступлю, по миру пойду, прибытку не будет.

Если честно, я с самого утра на ногах, все что успел сожрать, так это пирог с тухлой зайчатиной и запить все кружкой горячего сбитня, так что устал и вдобавок хотел писать.

— Данило, они порченные, я хочу купить у тебя то, за что тебе настоящую цену не дадут, ты, или выкинешь их или отдашь задаром. — И тут до меня дошло, а за что хоть торгуюсь? В глаза не видел товар, а уже продавцу руки выкручиваю.

По губам было понятно, что купец материт Мустафу по-черному, отбрехавшись, он видимо принял решение. Кликнул одного из работников, что-то сказал тому и буквально через пару минут у моих ног лежал свернутый рулон кож. — Тута осемь штук, моя цена гривна и три деньги.

В голове загудел калькулятор, зацокали кластеры, производя вычисление, итогом было, рубль тридцать два. — По рукам, — Ответил ему и полез за кошельком.

Домой добрался за темно, меня почти выбившегося из сил, подобрал знакомый стрелец и довез почти до самых ворот нашей усадьбы.

По закоулкам памяти бродила идея про таксистов, — ' в стрелецкую слободу.

— Сколько дашь дарогой?

— Две деньги.

— Давай за три, овес нынче в цене.

— Поехали.

— А дорогу знаешь?'

Ввалившись в избу, свалил свои покупки прямо на мостках, тащить их дальше более не было сил. На шум вышел Никодим следом появилась Марфа.

— ужо хотел в лапоть насрать да за тобой послать, — Приветствовал меня медник, осматривая кучу кульков и свертков. — Ты зачем ходил?

— Никодим, я тебя тоже люблю. Марфа, хоть ты заступись… — Я сидел на каком-то чурбаке, с которого было лень вставать, и смотрел на нашу хозяйку как кот из 'шрэка'

Даже не удивился, когда это сработало, — Старый охальник, сам все жданки проглядел, а тапереча лаешься. Пойдем в дом Феденька…

'Меня когда никогда, Никодим точно, чем ни будь охреначит…'

***

Ночью пришла зима. Температура, только грозившая прошедшим днем, провалилась в самую глубокую ледяную дыру. Я проснулся посреди ночи от того что у меня замерзла голова, задувало в небольшие щели. Пришлось вставать и, ворча на самого себя, ковыряться в здоровенном комоде в поисках вязаной шапки. С трудом уснул, а поутру, обнаружил, что в кувшине с водой, плавает лед.

Мои опасения, из-за того что в горенке детям будет холодно, не оправдались. Когда поднялся к ним и расспросил, все в один голос утверждали.- ' тяпло, дюже был' Может врут? На сегодня запланирован поход к тетке, шьющей для меня исподнее, надо отвести мелких, снять мерки.

А сейчас смотрел, как они едят, для них было в диковинку, что каждому в этом доме полагалась своя глиняная миска, кружка и ложка, наконец-то моя 'хомяческая' натура получила маленькую награду.

Никодим ворчал поначалу, — 'куда класть, зачем стока'. Ну не объяснять же каждый раз про оптовые закупки.

На завтрак была пшеничная каша с молоком, взвар из яблок с медом, масло, яйца, хлеб правда был вчерашний, но ещё, на удивление мягкий. Поначалу прикалывало, что Марфа, только в выходные опару ставит, а на следующий день печет хлеб сразу на неделю.

Если припомнить присказку, — 'кто как ест тот, так и работает' можно сказать что Машка, даст фору любому из парней, пока они дружно искали клад в своих плошках. Она уже смолотила свою пайку, испросила разрешения у хозяйки и, цапнув с тарелки яйцо, хрустела скорлупой, очищая его. Масло сливочное, желтое, комковатое, а вкусное… Не та лабуда из 'пятерочки'

Во, отвалилась, от стола и глазенки под лоб закатывает, а у самой рука шарит по столу, ухватила горбушку… Потащила… Надо будет подсмотреть, где эта белка припас прячет.

Поглядим, как вечерять будут, упросил нашу хозяйку из пшена сарацинского, запеканку сделать с изюмом, э-эх, к ней еще кисельку бы клубничного, но придется пить черничный. И пусть попробуют морды скривить. На будущий ужин потрачено четырнадцать копеек. Два фунта риса и фунт изюма.

Никодим с утра пораньше, запряг кобылку и умотал, с ним поехали Силантий и Сидор, по разговору понял, что ещё одного должны на околице подобрать. Свершилось, ну почти, поехал заработанное менять на клочок никчемной земли. Пока не решил, может завтра, а может и попозже, сгоняю, посмотрю на наше приобретение. Скрестим пальцы, Никодим заявился в тот день, почти за полночь, сыт, пьян и ус в 'табаке', довольный как два слона. Не поленился поднялся ко мне, разбудил и сообщил радостную новость. — 'Сговорились, за двадцать осемь рублев, двенадцать алтын и две деньги'

— Вместе с деревней?

— А на хрена они мне нужны? — Он пьяно икнул, — По весне он их сабе заберет.

— Чтой так дешево, как-то…

— Земля моя! — Он махнул рукой и чуть не сверзился с края кровати, — до марта по деньге с души, что у меня жить будут.

— Где? — спросонья тупил немного. Спросил, а потом дошло, деревня до весны на месте остается.

Так что остается дождаться возвращения команды и обмыть грамотку на земельный надел.